Все верно, определенно, смех. Точнее, полноценная улыбка.

— Что смешного? — спросила я.

— Ты.

— Почему я смешная? Я не знаю никого, кто сидел бы, ничего не делал и сохранял спокойствие.

— Многие так делают. Большую часть времени они страдают херней, не отрывая глаз от телевизора и забивая мозги мусором.

Вынуждена признать, что это правда.

— И поэтому ты считаешь меня смешной? Потому что я не могу сидеть спокойно?

— Я считаю тебя смешной, потому что ты спросила меня, не индейское ли это что-то.

— Почему это смешно?

— Единственное, что я знаю о своей культуре, я прочитал в книгах. Я покинул резервацию в двенадцать. За два года до этого меня помотало по добросердечным людям, которые приютили меня, но не имели достаточно терпения, чтобы справиться с моими проблемами. До этого я знал лишь, что мой отец напивается каждую гребаную ночь своей жизни, и в большинство из них избивает мою маму до крови, пока мы с братом смотрим.

Каждая моя мышца, косточка и кусочек ткани замерли, включая легкие и сердце. Затем я вырвалась из оцепенения, перегнулась через Вэнса и выключила свет.

— Джулс?

Устроившись рядом с ним, я обняла его за талию и притянула лицом к себе.

— Джулс, — повторил он.

Я посмотрела на него. Моя рука осталась на его талии, а сама я прижалась к его груди.

Затем я прошептала:

— У меня не получается, Вэнс. Ты должен дать мне время. Мне нужен лунный свет. — Я глубоко вздохнула. — Но прежде чем ты расстроишься, знай, что для меня это имеет значение, больше чего-либо в этом мире.

С Вэнсом произошла перемена. Я едва могла ее разглядеть, но, определенно, почувствовала.

— Господи, Джулс, — пробормотал он, но не расстроено. Это было что-то другое. Что-то важное, что-то, из-за чего его голос звучал хрипло.

Это было что-то хорошее.

Я прижалась к нему теснее.

— Если бы я обладала суперсилой, — прошептала я, — то вернулась бы в прошлое. Отвела бы твоего отца на собрание анонимных алкоголиков. Вернула бы тебе семью.

— Тихо, Джулс.

— Я бы исцелила твою маму, чтобы она была только красивой и не сломанной…

— Тихо.

— И ты бы знал все о своей культуре, потому что так положено.

Он перекатился на меня, а затем навалился сверху.

— Если не замолчишь, я тебя заставлю.

— Вэнс, тебе следует хотя бы найти своего брата.

Он обхватил мое лицо обеими ладонями.

— Я помогу тебе, — предложила я.

Он поцеловал меня и не остановился на этом. Он сделал много всего, чтобы заставить меня замолчать.

Не совсем замолчать, но звуки, которые я издавала, не имели ничего общего с каким-либо из известных мне языков.

Полагаю, я выяснила, как заставить Вэнса действовать, не проявляя инициативу самой.

После того, как мы закончили, он вытащил из закутка под потолком мягкий вязаный плед из синели и укрыл им нас.

Мы лежали на боку, мое лицо утыкалось ему в шею.

Через несколько минут я сказала:

— Хочу, чтобы ты рассказал мне больше.

Вэнс молчал.

— Пожалуйста. Я знаю, тебе трудно, но…

— Позже, — прервал он меня.

— Обещаешь?

— Ага.

— Хорошо.

От моей капитуляции его объятия сжались сильнее.

Я лежала спокойно и думала, что это не так уж и сложно.