— Ты, ты и ты. — Она указала на меня, Джулс и Саген. — Вы свободны.
Она отступила в сторону, пропуская нас, но никто из нас не двинулся с места.
— Вы что, оглохли? — Наполовину женщина, наполовину медведь зарычала на нас. — Вперед! У нас нет никакого желания удерживать вас здесь.
— А как же наши спутники? — Спросила я, скрестив руки на груди,
чтобы попытаться унять охватившую меня дрожь. — Мы не уйдем отсюда без них.
Отвратительная женщина покачала головой.
— Не мне решать. Я просто делаю то, что мне говорят, а мне велели отпустить вас троих.
Джулс поднялась на ноги, но заколебалась, переводя взгляд с меня, на Гринджоя и на открытую дверь. Ее собственное чувство выживания, несомненно, оказало на нее большое влияние, когда она размышляла о спасении собственной шкуры, а не о том, чтобы остаться с остальными из нас.
— Кто это решает? — спросил Зан, но женщина даже не взглянула на него, уставившись на меня с ровной, непоколебимой скукой. Я прочистила горло.
— От кого это зависит, если не от тебя? — Я повторила вопрос Зана, проверяя свою теорию о том, что она не признает никого из мужчин и не отвечает им. — Кто здесь отдает приказы?
— Верховная жрица Брамзига, — ответила женщина небольшим жестом руки, в котором я узнала молитву нашей богине милосердия. Я не была полностью в неведении о наших божествах и их обычаях. — Она пощадила нас, когда наши люди были уничтожены из-за жадности и коррупции короля-узурпатора. — Она плюнула на землю к ногам
Зана, и я получила еще одну подсказку относительно их действий. Они обвиняли короля Тита во всем, что с ними случилось, что совпало с разговором Тита и Тайпануса о том, что жители деревни мутировали.
— Ну что ж, тогда мы можем поговорить с ней? — Я настаивала,
стараясь не наброситься на нее со своим раздражением. У нас официально заканчивалось время, если мы хотели вернуться во дворец с короной к тому времени, когда начнется второе Испытание менее чем через день.
Стражница уставилась на меня.
— Ты собираешься оставаться здесь, в этой камере, пока не сможешь увидеть нашу верховную жрицу?
Я твердо кивнула.
— Так и есть.
Саген что-то пробормотала себе под нос, но вернулась на свое место, прислонившись к стене. Ли залечил самую тяжелую часть ее раны, но она явно все еще причиняла ей боль.
Джулс лишь слегка пожала плечами и отступила назад, чтобы взять Гринджоя за руку.
— Ты понимаешь, что наша жрица не сидит сложа руки, ожидая возможности поболтать с пленниками, которых мы ловим в наших пограничных землях? Ожидание может оказаться долгим. — Стражница негромко зарычала при ее словах, и я подавила всплеск страха, который это вселило в меня.
— Да будет так, — ответила я с уверенностью, которой не чувствовала. Что, если их жрица оставит нас гнить здесь на месяцы? Что будет с Испытаниями? С королевством? Я могла только надеяться, что эта стражница не полна дерьма и нам не потребуется слишком много времени, чтобы получить доступ к этой жрице.
Женщина-медведь покачала головой, но снова захлопнула дверь камеры.
— Поступайте как знаете, — пробормотала она, запирая дверь и снова выходя через наружную дверь.
— Хотя я восхищен тем, что ты не хочешь нас покидать, — сказал Ли тоном, в котором говорилось, что у тебя неприятности. — Тебе следовало просто забрать девочек и убраться отсюда. Мы вполне способны постоять за себя.
— Я знаю, что это так, — заверила я его. — На самом деле я удивлена, что никто не попытался перебить меня, выкрикивая свое мнение. — Я бросила взгляд на Зана и Тая, которые уставились на меня в ответ со своими побитыми лицами.
— Вопреки распространенному мнению, — сообщил мне Зан с ноткой сарказма, — мы не совсем пустоголовые, эгоцентричные члены королевской семьи. Было чертовски очевидно, что эти люди не признают и не взаимодействуют ни с кем, у кого есть пенис, так что было бы бессмысленно пытаться вмешиваться.
Если уж на то пошло, готовность принца принять мое лидерство в текущей ситуации только сильнее заставляла меня влюбляться во всех троих. Проклинаю их всех… Тьфу, я понятия не имела, каким богам я могла бы еще молиться или проклинать. Я бы никогда не подумала,
что Аана — моя богиня — покровительница, окажется такой психопаткой,
так что кто знает, о каких еще богах люди со временем стали еще заблуждаться?
— Итак, теперь мы ждем, — пробормотал капитан Джефферсон из угла, где он сидел так тихо, что я совсем забыла о его присутствии. — Возможно, если мы правильно разыграем наши карты, то сможем узнать, что на самом деле происходит с магией нашего мира. Я, например, ни на секунду не верю, что все это происходит без чьейлибо посторонней помощи.
Тай проворчал что-то в знак согласия. — Кто-то вроде нашего отца.
— У тебя есть план, Каллалуна? — Спросила Саген, ее взгляд был слишком пристальным, на мой взгляд. Я неловко переступила с ноги на ногу.
— Не совсем, — призналась я. — Но корона где-то здесь. Спрятана.
Если кто-то и может указать нам на это, то, несомненно, эта жрица, верно?
Идеальные брови Саген удивленно взлетели вверх.
— Кажется, я что-то упустила. Ты чувствуешь настоящую корону?
Не ту фальшивую, что носит Джефферсон?
Я кивнула, дотрагиваясь рукой до мешочка с камнями, который я пришила к карману своего платья. Я не хотела рисковать, чтобы кто-нибудь еще случайно прикоснулся к ним, на случай, если рассказам королевских гвардейцев о взрывающихся людях можно было поверить.
Более того, я поймала себя на том, что постоянно прикасаюсь к ним сама, рассеянно увлекаясь ощущением покалывания в пальцах, поэтому я зашила карман перед тем, как мы ушли этим утром, чтобы избежать искушения.
— Она где-то здесь, и я хочу ее найти, — пробормотала я, чувствуя жужжание магии камней даже сквозь ткань, в которую они были заключены.
Саген издала какой-то звук, затем поморщилась, когда она пошевелила плечом.
— Что ж, тогда будем надеяться, что эта жрица разумная сука и это Испытание не закончится тем, что всех нас повесят на городской площади. Тогда кто останется править Тейхом? Грейслен?
Мы все, казалось, содрогнулись при этой мысли. С другой стороны, если бы это действительно произошло, по крайней мере, никого из нас не было бы поблизости, чтобы стать свидетелями этого.
18 счастью, кто-то присматривал за нами, и прошло всего несколько часов, прежде чем женщина-медведь вернулась и объявила, что жрица готова принять нас сейчас.
— Не-а. — Женщина покачала головой, встав на пути, когда Тай собрался покинуть камеру первым. — Не ты. Только она. — Она указала на меня, и я вздохнула.
— Никто этого не предвидел, — заметила Саген с явным сарказмом. Я бросила на нее взгляд, призывающий заткнуться на хрен, затем повернулась обратно к женщине-монстру-мужененавистнице.
— Могу я взять с собой еще одного человека? — Я спросила ее, стараясь говорить спокойным тоном. Я понятия не имела, какая от этого польза. Но просто мне показалось разумной идеей не отправляться одной в логово зверей, так сказать.
— Ты можешь взять ее, — сказала мне стражница, указывая на Саген. — Но это все.
Я искоса взглянула на Саген, и она драматично застонала.
— Прекрасно, но лучше бы это не было какой-нибудь ловушкой. —
Она оттолкнулась от земли и свирепо посмотрела на молчаливых, но напряженных принцев. — Вы трое в неоплатном долгу передо мной, когда все это закончится.
Ли в последний раз сжал мои пальцы, прежде чем отпустить меня, и я вышла вслед за Саген из камеры.
Наша стражница снова заперла дверь и показала, чтобы мы шли впереди нее, выходя из здания на улицу, где в небе висела полная багровая луна.
Мой шаг замедлился, когда я увидела розовый оттенок, заливающий затененные улицы, и я вздрогнула. Мои руки сжались на предплечьях,
и я с трепетом посмотрела на луну.
— Кровавая луна, — фыркнула наша стражница. — Единственная причина, по которой наша жрица согласилась встретиться с тобой так быстро.
Я понимающе кивнула и увидела, как Саген нервно сглотнула.
Кровавые луны никогда не предвещали ничего хорошего. На протяжении всей нашей истории они появлялись только перед жестоким кровопролитием. Некоторые говорили, что в ночь кровавой луны разделения между богами и людьми почти не существует, и до сих пор я всегда считала это оправданием ужасного поведения людей в дни кровавых лун.
В свете последних нескольких дней я вдруг засомневалась в этом. — Пошли. — Наша стражница поторапливала нас. — Я не хочу,
чтобы меня застали здесь врасплох, если эта луна предназначена для
Стальгорна.
Я не винила ее. В эти дни неприятности, казалось, подстерегали меня на каждом шагу, так что я нисколько не удивилась бы, если бы кровавая луна была предупреждением на всю оставшуюся ночь.
— Ты можешь рассказать нам, что с тобой случилось? — Осторожно спросила я, когда мы шли по залитым красным светом улицам. Возможно, без присутствия мужчин она могла бы рассказать нам больше.
Женщина-зверь бросила на меня долгий взгляд, затем хмыкнула.
— Случился король-узурпатор, вот что. Попомните мои слова, он стоял за смертью королевы Офелии, но это было только начало. С тех пор он лишает эту землю ее магии, но страна сопротивляется.
Мы с Саген обменялись взглядами.
— Каким образом? — подтолкнула Саген.
— Я не знаю всех тонкостей, — призналась наша стражница. — Но то, как объясняет это наша жрица, его влияние на магию земли подобно миллиону эластичных ремней, которые затягиваются так туго, как только могут. Время от времени кто-то срывается и вызывает то, что мы привыкли воспринимать как ответную реакцию на убийство королевы. Бури чистой магии, тьмы, мутаций… — Она указала на свою внешность. — Утечка идет из столицы, так что сильнее всего пострадали именно мы на границах. Однако пройдет совсем немного времени, и пострадают все. Если только его не удастся остановить.