— Я просто не хотел объяснять, откуда узнал, что эта женщина там. Я был уверен, что мне никто поверит. Если бы у меня была возможность всё переиграть, я бы написал анонимное письмо.

Дэнни замолкает, смотрит на свои руки и кусает губу. Потом снова поднимает взгляд и говорит правду.

— Хотя нет. Я бы поступил так же. Из-за собаки. Она начала выкапывать её. И могла бы выкопать ещё больше. И, возможно, прибежали бы другие собаки, как только она вытащила бы руку и предплечье из земли. Они бы учуяли...

Он останавливается. Жальбер помогает ему.

— Тело. Бедное тело мисс Ивонн.

— Я не хотел, чтобы это произошло. — Он всё ещё привыкает к её имени. Ивонн. Красивое имя.

Элла Дэвис смотрит на него, как на нездорового человека, но мутный взгляд Жальбера остаётся неизменным. Он произносит:

— Так расскажите нам. Как вы узнали, что она там?

И тогда Дэнни рассказывает им про сон. Про табличку с пошлой надписью, про луну, про "тинка-тинка-тинка" ценников, стучащих по столбу. Он рассказывает им, как его ноги несли его вперёд сами по себе. Рассказывает им о руке, браслете с подвесками, собаке. Он рассказывает им всё, но не может передать ясность и чёткость сна, его реальность.

— Я думал, что сон просто растает и исчезнет, как большинство снов после пробуждения. Но с этим было не так. И, в конце концов, я поехал туда, потому что хотел убедиться, что это просто какой-то сумасшедший фильм в моей голове. Только... она была там. И собака была там. Поэтому я и позвонил.

Они молчат, глядя на него. Обдумывают его слова. Элла Дэвис не произносит вслух: "Вы в самом деле думаете, что мы в это поверим?" Ей и не нужно это произносить. Её лицо говорит за неё.

Молчание затягивается. Дэнни понимает, что он должен его как-то прервать, должен попытаться убедить их, рассказав больше подробностей. Он должен болтать без остановки. Но он молчит. Это требует усилий.

Жальбер улыбается. Это поразительно, потому что улыбка добрая. Тёплая. За исключением глаз. Они остаются неизменными. Как человек, произносящий великую истину, он восклицает:

— Ты — экстрасенс! Как мисс Клео![71]

Дэвис закатывает глаза.

Дэнни качает головой.

— Я не экстрасенс.

— Нет, ты — экстрасенс! Клянусь Богом! Трижды! Бьюсь об заклад, ты помогал полиции в других расследованиях, как Нэнси Вебер или Питер Гуркос. Возможно, ты даже читаешь мысли людей! — Он постукивает по впалому виску, где пульсирует клубок маленьких голубых вен.

Дэнни улыбается и указывает на Эллу Дэвис.

— Я не знаю ни Нэнси Вебер, ни Питера Гуркоса, но могу прочесть её мысли. Что я — полное дерьмо.

Дэвис улыбается в ответ, но в её улыбке нет ни веселья, ни радости.

— Точно.

Дэнни поворачивается к Жальберу.

— Я никогда раньше не помогал полиции. До этого случая, я имею в виду.

— Нет?

— У меня никогда не было таких снов.

— Никаких экстрасенсорных вспышек вообще? Может, предупреждал друга, что на ступенях лестницы в подвале что-то лежит, так что будь осторожен, а то кто-нибудь навернётся?

— Нет.

— Или, ради всего святого, не выходи из дома 12 мая? Двенадцатого?

— Нет.

— Или пропавшее кольцо лежит на верхушке шкафчика в ванной?

— Нет.

— Всего один раз! — Жальбер пытается изобразить удивление. Но в его глазах нет изумления. Они ползают туда-сюда по лицу Дэнни. Они почти весят. — Один!

— Да.

Жальбер качает головой — демонстрируя ещё большее изумление — и смотрит на свою напарницу.

— Что будем делать с этим парнем?

— Может, арестуем его за убийство Ивонн Уикер, как тебе такой план?

— Да бросьте! Это же я сообщил, где находится тело. Если бы я убил её, зачем мне так делать?

— Ради известности? — С презрением выплюнула она эти слова. — Как насчет этого? Пироманы постоянно так поступают. Поджигают, сообщают о пожаре, борются с огнем, и их фотографии попадают в газеты.

Внезапно Жальбер наклоняется вперед и хватает Дэнни за руку. Его прикосновение неприятно — такое сухое и горячее. Дэнни пытается вырваться, но хватка Жальбера крепка.

— Ты клянешься? — шепчет он доверительно. — Клянешься ли ты, клянешься, клянешься — трижды, один и еще два, — что ты не убивал мисс Ивонн Уикер?

— Да! — Дэнни вырывает руку. Вначале ему было неловко и боязно, теперь же он перепуган. Ему приходит в голову, что Франклин Жальбер вполне может быть психом. Скорее всего, это притворство, а если нет? — Мне приснилось, где было её тело, вот и всё!

— Знаете что, — говорит Элла Дэвис, — за свою жизнь я слышала немало нелепых оправданий, но это побило все рекорды. Оно даже круче, чем "собака съела мою домашнюю работу".

Тем временем Жальбер качает головой и выглядит печально... но его глаза не меняются. Они продолжают ползать по лицу Дэнни. Туда-сюда.

— Элла, я думаю, нам нужно снять обвинения с этого человека.

— Но он знал, где находится тело!

"Они работают по сценарию, разыгрывают тут представление", — думает Дэнни. — "Будь они прокляты, если это не так".

Жальбер продолжает качать головой.

— Нет... нет... мы должны снять с него обвинения. Нам нужно снять обвинения с этого одноразового ясновидящего уборщика.

— Я — завхоз! — восклицает Дэнни и тут же чувствует себя глупо.

— Прошу прощения, этого одноразового ясновидящего завхоза. Мы можем это сделать, потому что человек, который изнасиловал мисс Ивонн, не использовал презерватив, и у нас теперь золотая жила ДНК. Не возражаешь, если мы возьмем у тебя мазок, Дэнни? Чтобы вычеркнуть тебя из нашего расследования? Без напряга, без боли, просто ватной палочкой по внутренней стороне щеки. Устраивает?

Дэнни не осознает, насколько прямо и напряженно он сидел, пока не принимает более удобную позу на стуле.

— Да! Давайте!

Элла тут же снова ныряет в свою сумку. Она — хорошая девочка-скаут, которая всегда готова. Она достает пачку ватных палочек. Дэнни смотрит на Жальбера и видит — возможно — на его лице мимолетное разочарование. Дэнни не может знать точно, но ему кажется, что Жальбер блефовал.

— Откройте рот пошире, мистер ясновидящий завхоз, — говорит Дэвис.

Дэнни открывает рот, и Дэвис берет мазок с внутренней стороны его щеки. Она с удовлетворением смотрит на ватную палочку, прежде чем поместить её в контейнер.

— Клетки расскажут, — говорит она. — Они всегда всё рассказывают.

— Эвакуатор прибыл, — говорит Жальбер.

Дэнни выглядывает в окно и видит, как на парковку заезжает платформенный тягач. Элла Дэвис смотрит на Жальбера. Он кивает, и она снова ныряет в свою сумку. Затем достает два тонких листочка бумаги, скрепленных скрепками.

— У нас тут ордера на обыск. Один на вашу машину и один на ваш дом по адресу... — Она сверяется с одним из листочков. — Оук-Драйв, 919. Желаете ознакомиться с ними?

Дэнни качает головой. Чего ещё он должен был ожидать?

Жальбер говорит:

— Выйди и скажи им, что его пикап стоит сзади школы. Сними на видео, как они грузят его на платформу, чтобы наш завхоз потом не заявил, что мы что-то подбросили.

Она берет телефон и встает, но на её лицо ложится тень сомнения. Жальбер дарит ей улыбку, демонстрируя свои крошечные зубы, и машет рукой в сторону двери.

— У нас всё будет хорошо, правда, Дэнни?

— Как скажете.

— Ключи? — спрашивает она.

— Под сиденьем. — Он щёлкает связкой ключей на поясе. — У меня и так достаточно здесь ключей, не хочу добавлять еще. Пикап не заперт. — На этот раз телефон у него с собой, а не в машине.

Она кивает и выходит. Когда дверь закрывается, Жальбер говорит:

— Эта платформа отвезет твой пикап в Грейт-Бенд, где его осмотрят от бампера до выхлопной трубы. Как думаешь, найдем ли мы что-нибудь, принадлежавшее мисс Ивонн?

— Только если вы подбросите.

— Один из её волосков? Один-единственный светлый волос?

— Только если...

— Только если мы подбросим, понял. Дэнни, мы всё-таки прокатимся, но не в полицию Маниту. А к тебе домой. Просто из любопытства, растут ли дубы в трейлерном парке "Оук-Гроув"[72]? Четыре или пять? А может, только три?

— Ни одного.

— Я так и знал. Там будут копы и криминалисты. Ключ от твоего дома в машине?

— Да, но дверь не заперта.

Жальбер поднимает брови, такого же рыжего цвета с серыми прядями, что и его мыс вдовы.

— Такая доверчивая душа?

— На ночь я запираюсь. А днем... — Дэнни пожимает плечами. — У меня нечего красть.

— Живешь налегке, да? Не только ясновидящий, но и последователь Торо[73]!

Дэнни не знает, кто это такой, как не знает, что такое "Тиндер". Он догадывается, что Жальбер в курсе этого. Его глаза ползают и ползают. Дэнни понимает, почему взгляд этого человека показался ему мутным. В его глазах нет ни блеска, ни искорки, только какая-то алчность. "Он как белый шум", — думает Дэнни. Странная мысль, но в чем-то правильная. Он задается вопросом, видит ли Жальбер сны.

— У меня есть к тебе вопрос, Дэнни, который я уже задавал, и ты на него ответил, но на этот раз я для начала зачитаю тебе твои права. Ты имеешь право хранить молчание. Если ты решишь поговорить со мной — ты не обязан, но если захочешь, — то всё, что ты скажешь, может быть использовано против тебя в суде. Ты имеешь право на адвоката. Если ты не можешь позволить себе адвоката, он будет предоставлен тебе бесплатно. — Он делает паузу. Появляются маленькие белые зубья-колышки. — Уверен, тебе это знакомо.

— Да. — Дэнни думает, что когда они с Жальбером подъедут к его трейлеру, там уже будут копы. Те жители трейлерного парка, кто не на работе, увидят это и разнесут: полиция обыскивала трейлер Дэнни Кофлина. К вечеру эта новость разлетится по всему "Оук-Гроув".

— Ты понял свои права?

— Да. Но вы не записываете. Она забрала телефон.

— Это неважно. Это только между нами. — Жальбер встает и наклоняется вперед, сложив пальцы на библиотечном столе, его глаза снова изучают лицо Дэнни. — Давай еще разок. Ты убил Ивонн Уикер?

— Нет.

Впервые улыбка Жальбера выглядит настоящей. Тихим, почти ласковым голосом он говорит:

— А мне кажется, что ты убил её. Я знаю, что ты её убил. Точно не хочешь об этом поговорить?