МЭДДИ

Я стону, перекатываясь на холодную сторону кровати. Прижимаю пальцы к переносице, желая, чтобы головная боль, пульсирующая за глазами, прекратилась. Я осторожно откидываю одеяло со своего тела, и соски встают торчком, когда их касается прохладный воздух.

Стакан воды и две таблетки обезболивающего стоят в центре прикроватного столика.

Ну, я их туда не клала. После нескольких рюмок пьяной Мэдди было бы наплевать на похмелье трезвой Мэдди на следующее утро.

Грейсон.

Он уже дважды видел мою грудь. Я раздраженно хлопаю себя ладонью по лбу, отчего только морщусь. Воздух, кажется, становится как из печи, пока я сижу голая, желая умереть от смущения. Черт возьми, если он расскажет Келлеру, я никогда не перестану слушать это от Сиенны.

Он бы этого не сделал, не так ли?

Я хватаю таблетки с тумбочки и запиваю небольшим количеством воды. Я стону от удовольствия, когда прохладная жидкость успокаивает пересохшее горло. Но это не совсем тот кофе, которого так отчаянно жаждет мое тело прямо сейчас.

Раздраженно поднимаюсь с кровати, надеваю черную толстовку большого размера, которая была свалена кучей на туалетном столике, и отправляюсь на кухню.

С тех пор как Сиенна съехала, здесь стало слишком тихо. Не то чтобы мне нужна соседка по комнате, но я бы не возражала против компании. Мне нравится отвлекаться от жизни, от одиночества.

Заворачивая за угол на кухню, я останавливаюсь, потрясенная. Черт возьми, он убрался? Мои столешницы сверкают. Кофемашина готова, в ней стоит чистая кружка со смайликом. Для меня сейчас это слишком жизнерадостно.

Я имею в виду, я, наверное, должна поблагодарить его. Он отвез мою пьяную задницу домой, уложил в постель и, по-видимому, прибрался в квартире посреди ночи. Я ставлю чашку под кофеварку. Она оживает, и черная жидкость наполняет чашку. Боже, я не могу дождаться этого. Доставая мобильный телефон из серебряной сумочки, лежащей на барном стуле, я проверяю уведомления.

Двадцать пять новых мэтчей в моем профиле знакомств. Возможно, мистер Правильный – один из них. Я прокручиваю поток анкет, проводя пальцем по их фотографиям.

Через некоторое время я вздыхаю и закрываю приложение. Я слишком устала и пострадала от похмелья, чтобы разбираться с этим сегодня, как будто переживаний из-за стриптиза перед Грейсоном, снова, недостаточно. Я не могу смириться с тем фактом, что не могу найти "того единственного".

Телефон пиликает сообщением, и мое сердцебиение учащается, когда я читаю его содержимое.

Грейсон: Доброе утро, Солнышко. Как твоя голова? Твои серьги в моей машине.

Теперь я вспомнила, почему этот мужчина меня бесит. Он ведет себя как божий дар для женщин. Он спит с кем угодно, но не со мной. Не то чтобы я хотела с ним спать. Хотя отказ причиняет боль.

Я: Это не мои серьги, Придурок.

Его ответ последовал мгновенно.

Грейсон: Упс.

Он серьезно?

Когда я собираюсь убрать телефон, появляется еще одно сообщение.

Грейсон: ШУЧУ. Не волнуйся ;)

Я качаю головой, когда понимаю, что улыбаюсь, как влюбленный подросток, глядя в телефон. Он нехороший человек, Мэдди.

Я: С кем ты – не моя забота. В конце концов, ты все равно убегаешь после поцелуя.

Сиенне не следовало рассказывать мне о его правиле без поцелуев. Я могу представить, как исказилось его лицо, когда он пытался придумать что-нибудь, что задело бы меня за живое. Теперь это почти стало нормальной частью жизни. Раздражать друг друга, пока один из нас не разозлится достаточно, чтобы остановиться.

Грейсон: Никто не жаловался на то, что я могу делать своим ртом.

Я: Я тоже.

Отопление включено или я вот-вот воспламенюсь? Я должна прекратить это. Сейчас. Один только обмен текстовыми сообщениями доказывает, что он – ходячий красный флаг, который мне следует немедленно вычеркнуть из списка. Если я собираюсь найти мужчину, доказать родителям, что я порядочная, нужно прекратить общаться с этим идиотом. Он отвлекает меня. Этот поцелуй отвлекает меня. Тогда я смогу расслабиться, я смогу быть счастливой.

По крайней мере, мне не придется видеть его какое-то время. С этими словами я иду в душ и включаю горячую воду.

Как только я раздеваюсь, телефон снова звонит. Я выскакиваю из ванной, чтобы пойти посмотреть.

Грейсон: Увидимся в следующие выходные, Солнышко.

Ради всего святого! Я запрокидываю голову, как раз в тот момент, когда появляется еще одно сообщение. Господи, неужели люди не могут оставить меня в покое в моем деликатном состоянии.

Мама: Мы забронировали столик в La Brasserie на пятницу, 12 февраля. Ты можешь привести друга, поскольку это канун Дня Святого Валентина. Я полагаю, у тебя уже кто-то есть?

Я громко стону, читая ее сообщение. Неужели она не может дать мне поблажку? Она одержима. У меня даже нет сил ответить. Я не вынесу еще одну лекцию о том, что я одинока, и что часы моего организма тикают в ожидании детей.

Это обсуждение отложим на другой день.

Я бросаю телефон на кровать и отправляюсь в душ.