Я усмехаюсь, скрестив руки на груди. Мой гнев начинает нарастать, когда я думаю о последних трех неделях и обо всем, через что мы прошли. Все это было напрасно.

— В колледже ты был серьезен, когда предлагал встречаться?

— Да. Господи, Джулия. Разве это не было очевидно?

— Нет. — Я качаю головой. — Это неправда. В тот вечер ты пригласил меня на свидание, а перед этим был с Лорен Коннер, так что я и не думала соглашаться на свидание, потому что за пару минут до этого ты целовался с другой девушкой.

— Мы не целовались. Она была отвлекающим маневром, пока я не смогу застать тебя одну. Я не хотел иметь ничего общего с Лорен. Я хотел тебя, Джулс. — Брэм придвигается ближе, но я держу его на расстоянии вытянутой руки. — Я помню, как в тот вечер ты была одна, наблюдала за танцующей Клариссой. Ты наблюдала за ней, совершенно не подозревая, что я все это время наблюдал за тобой. Я был чертовски очарован тем, как ты поправляла очки на носу, как время от времени переминаешься с ноги на ногу, слегка покачиваясь в такт музыке, или как каждые несколько минут осматривала комнату в поисках Рэта, чтобы убедиться, что он находится на определенном расстоянии от тебя. И хотя всего за неделю до этого на тебя напал тот парень, ты все равно появлялась в публичных местах с гордо поднятой головой. Я наблюдал, Джулия, я следил за каждым твоим шагом и очень сильно хотел тебя.

Нет. Этого не может быть. Я не могу нравиться Брэму. Он... он красный. Он должен быть с кем-то, кто может соответствовать его требованиям и его безжалостному характеру. Я не проходила тест, но точно знаю, что красный не для меня.

— А потом, когда ты отказалась идти со мной на свидание, черт, я провел остаток ночи в своей комнате, вспоминая все, что сказал, думая, как мне следовало спросить, чтобы изменить твое решение. Но я не стал настаивать, потому что после этого ты больше не приходила на вечеринки, и я думал, что это из-за меня.

— Нет. — Я покачала головой. — Я не приходила, потому что мне там не место. Я не хотела быть девушкой, которая слоняется без дела, ожидая, пока подруга занимается сексом, но сейчас это неважно. — Подхожу к своей двери и берусь за ручку. — Ты должен уйти, Брэм.

Оглянувшись через плечо, я не вижу никакого движения со стороны человека, который перевернул мой вечер с ног на голову. Он стоит на месте, руки в карманах, слегка покачиваясь на каблуках.

— Я не уйду. Нам нужно поговорить об этом.

— Говорить не о чем.

— Ты серьезно собираешься стоять здесь и говорить, что ничего не почувствовала, когда я тебя поцеловал? Потому что, черт возьми, мне показалось, что ты что-то почувствовала.

— Я была захвачена моментом. Не хотела вводить тебя в заблуждение.

Он делает шаг вперед, в его поступи чувствуется ярость.

— Не издевайся надо мной, Джулия. Я стою перед тобой, говорю, что ты мне нравишься, прошу дать мне шанс встречаться с тобой. Неужели ты собираешься отказать мне... снова?

— Я... боже, я пытаюсь. — Оглядываю его с ног до головы, оценивая его наряд. — А как же Карли?

Он сердито проводит рукой по волосам.

— Мне плевать на Карли. Я здесь ради тебя.

— То есть последние три недели, все вопросы, интервью — все это было для тебя шуткой?

— Нет.

— Но тебе не нужна была моя помощь, верно?

Он испустил глубокий вздох.

— Джулс...

— Уходи, Брэм. — Я указываю на дверь. — Просто уходи.

— Для меня это не было шуткой.— Его голос смягчается, грусть проникает сквозь мою горечь. — Это был способ стать ближе к тебе, способ заставить увидеть во мне не только лучшего друга твоего брата или идиота, пьющего пиво, с которым ты познакомилась в колледже. — Мне приходится отвести взгляд, потому что с каждым его предложением я чувствую, как моя защита начинает ослабевать. — Я хотел побыть с тобой, Джулс. Мне нужны были моменты, за которые я мог бы держаться, пока пытался завоевать твое сердце. Я хотел показать тебе через тесты и интервью, что я такой человек, с которым ты захочешь встречаться.

О... черт. Я поднимаю взгляд и вижу это в его глазах, насколько он искренен, насколько отчаянно хочет меня.

Я прикусываю губу, руки начинают дрожать, нервная дрожь овладевает моим телом. Как и тогда, на вечеринке, когда он пригласил меня на свидание, какая-то часть меня хочет сказать «да». Любопытная часть, та часть, которая хочет отбросить всякую осторожность.

Но я никогда так не поступаю. Я никогда не решаю что-то по прихоти. Я всегда методично и обдуманно подхожу к каждому решению, а начать отношения с Брэмом — это серьезное решение, которое вряд ли можно принять за один день.

— Я не могу, не сейчас. Прости.

Открываю дверь в свою квартиру и смотрю на пол, не в силах видеть поражение в его глазах.

Когда он останавливается передо мной и приподнимает мой подбородок, слышен стук его ботинок о деревянный пол. Первые несколько тактов он молчит, ища ответы, которые я не могу дать. А потом:

— Ты сказала — не сейчас. Значит ли, что есть шанс?

— Я... я не знаю.

Он печально кивает и сжимает мой подбородок большим и указательным пальцами, шепчет короткие слова, прижимаясь губами к моим. Нежно и легко, а затем отстраняется.

— Я вижу неуверенность в твоих глазах, настороженность. Я не хочу, чтобы ты беспокоилась по поводу того, кем мы можем стать. Поэтому я буду ждать. Я уже ждал, что значит еще немного времени? — Брэм делает шаг назад, пристально глядя на меня. — Это еще далеко не конец, Джулс. Составь список «за» и «против», потому что он тебе понадобится. Я хочу, чтобы мы были вместе, Джулс. Вместе. Я говорю не об одном свидании. Я. Хочу. Нас. Пересмотри свои наблюдения о моем характере, о моих сильных и слабых сторонах и занеси их в нужные тебе колонки. Но на этот раз я не убегу, поджав хвост. На этот раз я останусь рядом, Джулс. Потому что я больше ни с кем не хочу быть. Только с тобой.

И с этими словами он выходит из моей квартиры в коридор. Медленно закрыв дверь, я поворачиваюсь и прислоняюсь к ней, голова ударяется о твердую древесину, на сердце тяжело, желудок скручивает от нервов.

Брэм Скотт сказал, что хочет встречаться со мной... снова.

И, как и раньше, не думаю, что смогу позволить себе сказать «да».

***

— Мисс Уэстин, ваш брат пришел повидаться с вами, — говорит Анита по внутренней связи, пугая меня. Я поднимаю голову от стола и быстро провожу пальцами по щекам, черные разводы туши пачкают мои руки.

Черт.

— Э-э, одну секу...

Дверь в мой кабинет открывается, и в нее небрежно входит Рэт с пакетом Доритос и двухлитровой бутылкой пива.

— Привет, Джу... — Его взгляд останавливается на мне, и веселое выражение лица превращается в озабоченное. — Что случилось?

Я превратилась в водопроводную трубу.

Слезы не прекращаются с пятницы. Что бы я ни делала, они продолжают течь. Сегодня я заперлась в своем офисе, избегала встреч с клиентами, хотела поговорить с ними по телефону, потому что, по крайней мере, могу контролировать свой голос, даже если по лицу текут слезы.

И почему я плачу?

Потому что меня переполняют эмоции. Я не могу ясно представить себе эту ситуацию с Брэмом. Все, о чем я могу думать, — это поражение в его глазах и страстный поцелуй, который мы разделили... в сочетании с предательством, которое я чувствую после того, как он использовал мою программу. Все мои «за» и «против» никуда не делись, и все рациональные мысли выброшены в окно.

Я провела выходные, уткнувшись головой в коробку с печеньем, крошки рассыпались по моей груди, а на заднем фоне воспроизводился фильм «Будка поцелуев». Теперь, когда я вспоминаю выходные, «Будка поцелуев», вероятно, была не самым удачным выбором фильма, но, боже, юная любовь, брат лучшей подруги — это, очевидно, слишком близко к моему сердцу.

И сделала ли я из этого какие-нибудь выводы?

Никаких. Вместо этого я прижала к груди пустой пакет из-под молока и заплакала. Я плакала так долго, что в воскресенье утром мои глаза налились кровью, и мне пришлось закапать в них глазные капли, чтобы снять отечность.

Фыркнув, я говорю:

— Сегодня у меня не самый лучший день.

— Вижу. — Рэт огибает угол стола, берет меня за руку и ведет к дивану, где мы оба усаживаемся. Он наклоняется к журнальному столику, берет несколько салфеток и передаёт их мне.

— Что происходит?

Я вытираю нос.

— Ну, знаешь, то да сё, — отвечаю я неопределенно, потому что, что я могу сказать? Твой лучший друг поцеловал меня так, как меня никогда не целовали в пятницу, и теперь я в замешательстве? Это не пройдет без последствий.

— То да сё? Извини, Джулия, но этот ответ меня не особо устраивает. — Он тянется к Доритос и корневому пиву (прим. пер.: Корневое пиво или рутбир — сладкий североамериканский безалкогольный напиток, традиционно изготавливаемый с использованием коры корня сассафрасового дерева Sassafras albidum или лозы Smilax ornata в качестве основного вкуса).

Одним движением открывает пакет и протягивает мне чипсы, которые я быстро засовываю в рот. Затем откручивает крышку от бутылки и протягивает мне двухлитровую тару. Не испытывая ни малейшего стыда, я опрокидываю бутылку и делаю глоток, прижимая два литра к груди, пока ем Доритос.

— Обожаю Доритос, — говорю со вздохом, слезы начинают высыхать.

— Ага, я принес их, потому что давно тебя не видел и решил сделать сюрприз.

Он оглядывает меня с ног до головы, мой растрепанный вид явно отличается от того, как я обычно выгляжу. Помятые брюки, испачканная блузка, волосы убраны в низкий хвост — я совсем не похожа на доктора Джулию Уэстин.

По крайней мере, Анита была достаточно любезна, чтобы ничего не сказать, когда я проходила мимо нее сегодня утром. Единственным признаком того, что мой внешний вид выбил ее из колеи, было то, что она спросила, не нужно ли ей купить мне новую рубашку.

— Ты хороший брат. — Я похлопываю его по колену. — Очень хороший брат.

Наступает тишина, единственным звуком в комнате остается хруст поедаемых мной чипсов и тихое гудение компьютера.