Глава 4

Нера

– Ты сегодня выглядишь стильно. Бенито, кажется, без ума от тебя, – говорит Дания, махнув рукой на другой конец караоке-бара.

Я бросаю взгляд через плечо и вижу сына одного из капо моего отца. Он потягивает напиток за столом и, как только наши взгляды встречаются, тут же подмигивает мне.

– Мне это неинтересно, – говорю я, отворачиваясь.

– Он только что написал мне и просит дать твой номер. – Дания подталкивает меня ногой. – Он милый.

– Надеюсь, ты не дала ему мой номер?

– Почему нет?

– Мне не интересен парень, который ищет свидания со мной только из-за положения моего отца. – Я вздыхаю. Это одна из причин, по которой я обычно избегаю заведений, принадлежащих членам коза ностры. Такое случается постоянно.

– Не все парни такие же, как Лотарио, – шепчет мне в ухо Зара.

– В коза ностра все такие, – шепчу я в ответ.

Статус и положение очень важны в коза ностра, и как старшая дочь дона я лакомый приз. Я убедилась в этом на собственном горьком опыте в прошлом году.

Лотарио управлял казино, я познакомилась с ним на вечеринке отца, и он позвал меня на свидание. Я пребывала в таком восторге и словно парила в небесах. Ему было двадцать пять, и он невероятно красив. И обладал безупречными манерами. Лотарио точно знал, что и как сказать, чтобы девушка почувствовала себя особенной. Свидание проходило в модном ресторане. Лотарио зарезервировал для нас отдельную кабинку, подальше от любопытных глаз. На столе меня ждал большой букет георгин. «Так нас никто не побеспокоит», – объяснил он, хотя на самом деле просто не хотел, чтобы кто-нибудь увидел нас вместе.

Мы начали встречаться, разумеется, тайно. Лотарио боялся, что отец не одобрит наши свидания из-за разницы в возрасте. Хотел потянуть время, прежде чем открыться. Я согласилась. Я бы согласилась на всё что угодно – настолько была наивной или глупой. Его ухаживания полностью затуманили мой мозг. Драгоценности. Красивые букеты цветов на каждом свидании. Я с грустью выбрасывала их дома из-за своей аллергии на пыльцу. Когда призналась в этом Лотарио, он заверил, что я должна быть окружена только красивыми вещами. А еще были экстравагантные ужины и его приятные комплименты, которые так меня очаровывали, ведь я на самом деле далеко не красавица. Внешность у меня обычная. В лучшем случае про меня можно сказать, что мой типаж – это «соседская девчонка». Но этот обаятельный и красивый мужчина был без ума от меня, и это вскружило мне голову. Я чувствовала себя красивой и особенной.

Когда однажды вечером он попросил меня остаться на ночь, я согласилась. Иначе и быть не могло. Я думала, что влюблена в него, а он в меня. Я подарила этому мерзавцу свою девственность. Всё произошло быстро, было немного больно, но я не возражала. Затем он вышел из комнаты, сказав, что ему нужно кое-что взять внизу.

Не знаю, почему я пошла за ним. Возможно, в глубине души я подозревала правду. Лотарио стоял на крыльце и разговаривал по телефону. Он хвастался, что наконец переспал с дочерью Нунция Веронезе и планирует трахать меня каждую ночь, пока я не забеременею. До сих пор помню его гоготание, когда он сказал, что станет капо после женитьбы на мне. Я собрала вещи и тайком вышла через заднюю дверь. Мне с трудом удалось заказать такси, так сильно я плакала.

– Хочешь пойти домой? – спросила Зара, вырывая меня из неприятных воспоминаний.

Я беру себя в руки и улыбаюсь ей.

– После того, как три часа уговаривала тебя выйти прогуляться? Ни за что.

– Я не думала, что мне понравится караоке, но тут весело, – пожимает она плечами.

– Ну а как же, – ухмыляется Дания и хлопает меня по бедру. – И раз уж это идея Неры, пусть первой и начнет, покажет нам, как это делается.

– Нет-нет, – смеюсь я и качаю головой. – Вы же знаете, что пою я отвратительно.

– Да ладно тебе. Не так уж и отвратительно. Давай, иди.

– Хорошо. – Я допиваю свой лимонад. – Только не смейтесь сильно.

Поставив пустой бокал на стол, я спешу к небольшой сцене в другом конце бара, где парень с микрофоном уже машет мне рукой.

Как только поднимаюсь на сцену, он протягивает мне микрофон, и звучат первые душевные аккорды «Un-Break My Heart».

– О боже.

Я вздрагиваю. Я люблю музыку, но не смогла бы взять нужную ноту или сыграть мелодию, даже если бы от этого зависела моя жизнь. Иногда пою в душе или в машине, но не перед большой аудиторией, как сейчас.

На маленьком настенном экране мелькают слова, и я начинаю первый куплет. Как и ожидалось, все вокруг разражаются бурным смехом. Я продолжаю петь, а мой взгляд обращается к нашему столику. Дания чуть не падает со стула, хихикая, как сумасшедшая. Рядом с ней Зара сжимает переносицу, закрыв лицо рукой, а ее плечи неудержимо трясутся. Это так неожиданно, что я на мгновение путаюсь в словах. Мне удалось убедить ее пойти с нами сегодня вечером только после того, как пригрозила попросить первого попавшегося опасного на вид парня позволить мне попрактиковаться на нем в оказании первой помощи.

Взглянув на экран, я снова подхватываю песню и завываю еще громче. Пусть я выгляжу смешно, но пока это вызывает улыбку на лице моей сестры, мне наплевать.

К счастью, песня наконец заканчивается, но я не ухожу со сцены и смотрю на ведущего караоке.

– Можно еще одну песню, пожалуйста, – прошу я. – «My Heart Will Go On».

Со всех концов зала раздаются крики и смех, и люди умоляют парня отобрать у меня микрофон. Похоже, моего «таланта» им хватило сполна. Ну что ж, им придется потерпеть еще одну песню. Я так редко вижу улыбку на лице сестры, поэтому согласна на любые жертвы, лишь бы она веселилась подольше.

Вторая песня получилась у меня даже хуже, чем первая. Сидящая возле сцены девушка всю песню зажимала уши руками и смотрела на меня в ужасе, но остальная публика меня весело подбадривала. Меня волновала только Зара. Она прижимает ладонь ко лбу и недоверчиво качает головой. И все же на ее губах играет широкая улыбка.

Я пытаюсь допеть до конца припев, но смех мешает мне взять высокие ноты, и вместо этого хохочу. Внезапно по спине пробегает легкая дрожь. Словно кто-то только что прикоснулся кончиком пальца к моей шее и медленно провел им вдоль спины. Инстинкт подсказывает мне, что за мной наблюдают. Но как это может быть? Более пятидесяти человек наблюдают за моим идиотским выступлением, а я ничего не чувствовала до этого самого момента. Я оглядываю комнату, но не вижу ничего необычного, поэтому отметаю странное чувство в сторону и сосредотачиваюсь на втором куплете.

Но это чувство не проходит, даже после того как я закончила петь. Наоборот, даже усилилось. И не ушло, пока я иду к нашему столику, словно окутанная невидимой сетью из тончайших нитей.

На сцену поднимается следующий участник и начинает петь. Его пение не лучше моего, и зал снова разражается смехом. На меня больше не обращают внимания, но я продолжаю ощущать это... нечто. Опасное. Темное. Притаившееся в тени. Наблюдающее за мной.

– Нера? С тобой все в порядке? – Зара сжимает мою руку.

– Что? – Я трясу головой и смеюсь. – О да. Конечно. Ну и как я вам?

– Потрясающе ужасно.

– Эй, помнишь, как в школе учительница попросила нас спеть рождественскую песню для родителей? – спрашивает Дания.

– А это тогда, когда она так расчувствовалась, что расплакалась в конце?

– Гм, не думаю, Нера, что из-за этого. Наверняка это из-за твоего пения.

– О! Почему ты такая злая? Мне было всего восемь! – Я щипаю ее за руку. – Не может быть, чтобы я так плохо пела!

– Как скажешь.

Следующей на сцену выходит Дания и исполняет рок-песню восьмидесятых. На ней симпатичный розовый топ на тонких бретельках и джинсы, которые идеально подходят для непринужденного вечера в караоке-баре. Я, с другой стороны, одета в дизайнерское платье-карандаш и на высоких каблуках, от которых у меня болят ноги. Зара в таком же наряде, только с длинными рукавами и длиной до щиколоток. Существуют определенные неписаные правила, когда твой отец является лидером семьи коза ностра. Одно из них заключается в том, что нельзя появляться на публике в повседневной одежде. В конце концов, поддерживать определенный имидж крайне важно.

Я никогда до конца не понимала, как отец влиял на мою жизнь, пока не переехала. Иногда жалею, что ушла из дома. Ведь однажды мне придется вернуться туда, и, возможно, было бы легче никогда не знать о другой стороне жизни. О существовании альтернативной реальности. Нормальной жизни, где тебе не нужно притворяться кем-то другим, чтобы тебя приняли.

Но сейчас не время об этом думать. Гадать, кто же станет моим мужем, но никогда не узнает меня по-настоящему, потому что женится на мне только по указке дона. Он станет покупать мне бриллиантовые ожерелья и водить в дорогие рестораны, но до моих чувств ему не будет никакого дела. И, скорее всего, продолжит дарить мне огромные букеты цветов, даже после того как я много раз скажу ему, что у меня от них воспаляются носовые пазухи.

– Давай громче! Мы тебя плохо слышим! – кричу Дании, начавшей припев, а затем наклоняюсь к Заре. – Может, в следующий раз ты тоже споешь?

– Возможно...

Я чмокаю сестру в щеку, обнимаю ее за плечи и смотрю на нашу подругу на сцене. Так странно, что два человек одной и той же плоти и крови так разнятся. Моя сестра-тихоня всегда старается особо не выделяться. И я, жаждущая, чтобы кто-нибудь разглядел настоящую меня, а не видел во мне только чью-то дочь.

Я не отрываю глаз со сцены, а странное покалывающее чувство так и не проходит и даже уже не пугает.

Кай

Я прячусь в тени, за деревянной колонной у входа на кухню, вокруг меня раздаются взрывы смеха и радостные возгласы. Официанты снуют мимо, некоторые сердито смотрят на меня за то, что я преграждаю им путь. В другое время они бы ответили за подобные взгляды, но сейчас для меня не существует никого, кроме моего тигренка за угловым столиком в другом конце зала.