ГЛАВА 16



МАЙКЛ

Моя жена неотразима. И после тех оргазмов, которые я ей подарил, все, о чем я могу думать в своем кабинете на следующий день, — это повторить сегодня вечером. То, как она доверилась мне. Я практически чувствовал ее согласие, когда пробовал ее на вкус.

После этого я почти не мог заснуть. Мой член отказывался размягчаться, мысли о ней проникали в меня всю ночь, я хотел разбудить ее, чтобы почувствовать, как она кончает со мной внутри.

Но она не готова к этому. Я удивлен, что она была готова к тому, что произошло вчера. Видно было, что ей нравится, что я ее сдерживаю. Ей не нужно было говорить, чтобы я понял. Это было видно по ее глазам, по тому, как она дергала меня за волосы.

Черт, мне нравилась боль. Я могу быть настолько грубым, насколько она захочет. Я могу часами привязывать ее к своей кровати, мучить ее, пока она не отпустит, пока не научится снова доверять мужчине.

Но я не достоин ее доверия, не тот человек, кто совершал такие поступки, как я. Но она может использовать меня. Я смирился с этим. Она не моя, не навсегда. Это всего лишь секс. Это все, что у нас будет. Я помогу ей исцелиться, если ей это нужно, чтобы однажды она была готова к какому-нибудь ублюдку, который не будет пачкать свои руки. Который не станет причиной ее смерти.

Каждый раз, когда она рядом, все, чего я хочу, — это поцеловать ее. Но я не могу. Я не целую женщин, которых трахаю. Никогда.

Это то, чем она является. Больше ничего. Так и должно быть, даже когда меня разрывает на части от того, как ей хорошо с моей Софией. Но я не могу допустить, чтобы Элси думала, что есть хоть какой-то шанс, что это может быть чем-то большим. Потому что это невозможно.

В кармане брюк вибрирует мой телефон, и я точно знаю, кто звонит, потому что это я позвонил ему первым.

Сняв трубку, я отвечаю.

— Что у тебя для меня есть? — Я спрашиваю Нико, лучшего внештатного киллера в стране. При той цене, которую он берет, ему лучше быть.

— Ничего. — Его тон резкий. Холодный. Именно так, как мне нравятся люди, которые убивают для меня.

— Что значит «ничего»? — Я крепче сжимаю в руке мобильник. — Где девочки?

— Когда мы приехали, их уже не было. В доме никого не было. Он был пуст.

Блять!

Я ослабляю галстук на шее, чувствуя, что он меня душит.

— В доме есть камеры?

— Были, — говорит он. — Но их убрали. Все было вычищено.

Я сжимаю кулак на коленях и откидываюсь на спинку стула за своим столом.

Я думал, что смогу это сделать. Я думал, что смогу помочь подруге Элси и удивить свою жену. Но у меня ничего не получилось.

Я даже не могу ей сказать. Если она узнает, что ее подруга пропала, это разорвет ее изнутри. А я не хочу так поступать с ней, даже если это покажет ей, что в какой-то степени я на ее стороне.

Ее муж. Ее похититель. И ее гребаный спаситель.

Да уж, так себе.

— Я поговорил с каким-то торговцем через дорогу, — объясняет Нико. — Он сказал, что девушки уехали четыре дня назад.

— Ты уверен, что он сказал «четыре»?

— Да. — Он сделал паузу. — В тот же день, когда его девушка порвала с ним.

Я насмехаюсь.

— Что ты хочешь, чтобы мы сделали?

— Убирайся.

— Хорошо. — Линия разрывается.

Четыре дня назад Элси сбежала из этого места. Наверное, они отвезли девочек в другое место на случай, если Элси придет с федералами. У них нет их в кармане. Их не так легко купить. Мы тоже пытались.

Я не могу идти к Элси с пустыми руками. Что еще я могу сделать, если у меня нет ни одной зацепки? Мы не можем знать, в какой норе они держат женщин.

Я ничего не теряю, если позвоню Агнело и узнаю, сможем ли мы заключить какую-нибудь сделку для Кайлы. Я могу сделать его богатым.

Мой отец не обрадуется, если узнает, но это мой выбор. Бьянки больше не могут трогать Элси.

Через две секунды раздается вызов телефона.

— Майкл Марино, — хмыкнул Агнело. — Чем могу быть полезен?

— Ты знаешь, почему я звоню.

— Да, у тебя есть кое-что, что принадлежит мне.

Я набираю в легкие резкий вдох.

— Она тебе не принадлежит.

Он хихикает.

— Правда?

— Да. Разве ты не слышал? — Я делаю паузу, затягивая ее. — Теперь она моя жена. Она принадлежит мне.

Он криво усмехается.

— Такой мужчина, как ты, предпочел бы иметь шлюху в качестве жены?

Я ударяю кулаком по столу, и подставка для ручек опрокидывается.

— Назови ее шлюхой еще раз, Агнело. Только попробуй.

Ярость наполняет мои вены, и я почти слышу, как кровь приливает к моей голове.

— Я не хотел проявить неуважение к твоей жене. Но ты должен знать, у скольких в этом городе была ее киска.

Я стиснул зубы так сильно, что у меня заболела челюсть.

— У нас может быть договор, Бьянки, но скажи еще хоть слово о моей жене, и я аннулирую этот договор вместе с твоей жизнью. Мы, блять, поняли друг друга?

— Я слишком уважаю твоего старика, чтобы принять твое предложение. — Его тон стал угрожающим. Как будто я могу его бояться. — Но тебе лучше послушать меня, Майкл. Ты должен следить за своим ртом. Я не потерплю неуважения с твоей стороны.

— Это ты проявляешь неуважение к тому, что принадлежит мне. А Элси — моя до последней капли. Еще хоть слово скажешь о ней, и я убью тебя. Все просто.

Он смеется.

— Ты только познакомился с девушкой и уже женился на ней? Это был твой способ подорвать мою семью? Может, Фаро и мертв, но мы еще дышим, черт возьми!

— Не слишком долго, как я слышал.

— Ты имеешь в виду Кавалери? — Он насмехается. — Ты думаешь, мы боимся каких-то мелких засранцев из старого района? Я лично убью этих крысенышей. — Его дыхание становится тяжелым. — Фаро всадил чертову пулю в их восьмилетнего брата, как будто это пустяк, а потом всадил пулю в их старика. Думаешь, теперь мы не убьем этих троих?

— Я уверен, что ты попытаешься. — Я раскачиваюсь в кресле, наслаждаясь раздражением, возникающим между его словами. — Но один из вас у них уже есть. Не думаю, что им будет трудно избавиться от остальных. Я бы поостерегся.

— Ты высокомерный урод. — Его голос становится пронзительным.

— Я мог бы помочь тебе в войне, которая уже у твоих ног. Дам тебе несколько своих людей. Больше оружия. Но мне нужно только одно. Девушка по имени Кайла.

В его смехе слышится насмешка.

— И поэтому ты позвонил? Чтобы умолять о ее подружке?

Когда я не отвечаю, он продолжает.

— Скажи ей, что она никогда больше не увидит ни одну из них. Она будет каждый день гадать, умерли ли они, и так и не узнает.

Внутри меня закипает ярость. Я хочу найти его и похоронить заживо. Я знал, что звонить этому ублюдку было ошибкой, но я должен был попытаться. Ради нее.

— Мне не нужна твоя помощь. Ты меня слышишь?

Я заканчиваю звонок. Больше мне нечего сказать.

Мне придется рассказать Элси, и она возненавидит меня еще больше, когда узнает, что я не смог вернуть ее подругу.