Глава 11

Кирилл

Первый взгляд на Молли за два месяца потряс меня до глубины души. Боже, она была прекрасна. Она уверенно вышла из кухни. Я не думал, что на этот раз она сбежит. Молли знала, что попалась.

— Посиди со мной.

— Это приказ? – её голос звучал устало.

— Это просьба, – мягко поправил я ее.

Все ночи, когда я лежал без сна, тоскуя по ней, я умирал от желания быть рядом. Мне хотелось прижать ее к себе, но я видел, насколько хрупким было ее самообладание. Она находилась на острие ножа. Одно неверное движение, и мы оба упадем. Я уже выдвинул стул рядом с собой и ждал, пока она сядет. Молли стояла прямо, опираясь спиной на этот стул, и смотрела на меня тревожным, но изможденным взглядом.

— Разве ты не собираешься что-то сказать? Пригрозить наказать меня? Запереть меня навсегда? – потребовала она после целой минуты молчаливого обмена взглядами между нами.

— Ты хочешь, чтобы я это сделал?

Я затушил сигарету, не желая ощущать во рту дымный привкус терпких фруктов, но мне нужно было чем-то занять себя, чтобы не поддаться желанию прикоснуться к ней. Мы были далеко не одни в этом любопытном маленьком городишке. Когда я заполучу ее по-настоящему одну, дома, никакая сила на земле не остановит меня.

— Ну, я бы хотела, чтобы ты соответствовал себе. Так честнее. Ты дал мне блокнот. Ты уже прочитал мою историю? Ту часть, которая о тебе? – в ее покорных глазах появилась искра гнева.

Спасибо, блядь. Мне нужен был какой-то знак, что моя Молли находится в этом сломленной незнакомке.

— Прочитал. Это наша история? Полагаю, это история любви.

Я прочитал ее блокнот, и слова в нем навсегда запечатлелись в моей памяти.

— Я бы сказала, что это трагедия, – возразила она.

— Ну, искусство субъективно, – небрежно ответил я. — Там сказано, что тебе нравилось, когда я угрожал наказанием. Скучала по мне, да, принцесса? – мягко подзадорил я ее. Намеренное непонимание обычно выводило ее из себя. Мне нужно было понять, как далеко Молли мысленно отдалилась от меня и сколько времени потребуется, чтобы вернуть ее обратно.

Она усмехнулась.

— Если это то, что ты понял из всего, тогда я не могу тебе помочь. Никто не может. Кроме того, на случай, если ты недостаточно углубился в историю, которую я написала, ты не герой. Ты – злодей.

Я кивнул. Я действительно дошел до этой части. И никогда не смогу забыть слова, которыми Молли описала мое погружение во тьму. Крошечные кинжалы, все до единого, вонзились в мое сердце, оставив меня уязвимым и истекающим кровью.

— По крайней мере, я все еще главный герой, – бросил я, надеясь заставить ее увидеть трагическую комичность нашей ситуации. Она любила и ненавидела меня, и, вероятно, никогда не сможет полностью избавиться ни от одной из этих эмоций. — Надеюсь, у тебя есть с собой все необходимое. Мы уезжаем отсюда.

Ее руки сжались в кулаки на столе, и она опустила взгляд на деревянную поверхность. Я бы убил сотню мужчин, чтобы узнать, что творилось у нее в голове в этот момент.

— Полагаю, ты не отпустишь меня, если я попрошу?

— Ты знаешь ответ на этот вопрос, – сказал я безапелляционно. Потребность остаться наедине с Молли, без моих людей, расставленных по всему заведению и подслушивающих то, что им не следует слышать, была непреодолимой.

— Генри мертв?

Ее внезапный вопрос застал меня врасплох.

— Да, но не от моей руки.

Она нахмурилась и подняла на меня глаза.

— От чьей?

— Николая.

Она издала недоверчивый смешок и закрыла глаза. Ее грудь поднималась и опускалась в такт долгим, успокаивающим вдохам. Молли была далеко не так невозмутима, как пыталась показать.

— А моя мать?

— В целости и сохранности. Я бы никогда не тронул её, я же говорил тебе. Фиона и Мара – невинные...

— А я кто? Разве я не была невинной? – перебила она, открыв глаза, чтобы обжечь меня зеленым огнем.

Я приветствовал этот ожог. Гнев – это не та ужасная покорная пустота, которая была минуту назад.

— Это не имеет значения. То, что ты моя, перевешивает все остальное, и неважно, куда ты убежишь и как хорошо спрячешься, как бы ты ни пыталась это отрицать, мы оба знаем правду. Мы всегда принадлежали друг другу, Мэллори, и никакая сила в этом мире не сможет этого изменить.

— Сейчас я тебя ненавижу, понимаешь? На этот раз я действительно тебя ненавижу, – тихо заверила она.

Я поймал себя на том, что киваю.

— Я знаю, что ты так думаешь, но это ничего не меняет. Я все равно предпочту твою ненависть твоему отсутствию в любое время. Ненавидь меня сколько хочешь, если тебе от этого легче. Я не возражаю.

Я оттолкнулся от стола и встал. Молли мгновение колебалась, пока я не опустил свою руку рядом с ее, все еще лежащей на столе.

— Пора возвращаться домой, Мэллори.

— А твоя жена не будет против? – внезапно бросила она.

Её гневная ревность успокоила мое израненное сердце. Ей было не все равно. Мэллори могла кусаться, пинаться и драться со мной всю дорогу до своей милой маленькой клетки, но она дико ревновала, и, держу пари, тоже очень скучала по мне. Мы с ней были одинаковыми, и мы всегда и во всем будем друг для друга исключением. Как бы далеко я ни заходил, не было ничего, что Мэллори не простила бы мне, потому что ее душа нашла своего партнера в моей.

— Я не женат, принцесса. Пора бы уже понять. В этом мире есть только одна женщина, с которой я планирую заключить брак, и она сбежала прежде, чем я успел ей это объяснить. Я же говорил тебе, что не собираюсь жениться. Ты мне не поверила?

Ее глаза встретились с моими, и между тонкими светлыми бровями пролегла складка замешательства.

— Николай сказал, что вы помолвлены. Это имело смысл, учитывая всю остальную ложь, которую ты мне наговорил.

— Какую? Я объясню каждую, но не здесь. Не устраивай сцен и пойдем со мной. Мы сможем обсудить все, что ты захочешь.

— А если я захочу уйти после этого, ты мне позволишь?

Этот вопрос вызвал боль где-то глубоко внутри меня.

— Ты уже знаешь ответ.

Мой ровный тон заставил ее отвести глаза от меня. Я хотел схватить ее и унести отсюда, брыкающуюся и кричащую, но ее хрупкость беспокоила меня.

Она обдумала мои слова и слегка кивнула, игнорируя мою протянутую руку, чтобы встать самостоятельно.

— Да, я знаю ответ. Так даже лучше, правда. Таким ты мне нравишься больше. Это честнее. Будь тем монстром, которым ты являешься, Кирилл. Не утруждай себя притворством. Я буду ненавидеть тебя в любом случае.

Ее слова вонзились прямо в моё сердце. Не так я себе представлял наше воссоединение, совсем не так, но это не имело значения. У меня будет всё время в мире, чтобы привести ее в чувство, когда мы поженимся. Как только мы свяжем себя узами брака, все разговоры о помолвке останутся позади, а она получит официальную защиту моего имени. Даже Виктор не станет связываться с моей законной женой, опасаясь, что это выставит Черновых в слабом свете перед другими семьями.

— Ненавидь, принцесса. Я буду любить тебя достаточно для нас обоих, – пробормотал я, прежде чем дернуть головой в сторону мужчин, ожидающих снаружи, чтобы обеспечить приватность нашего разговора. — Пойдем. Ты здесь закончила.



Я вел машину, посадив Мэллори рядом с собой на пассажирском сиденье. Я не верил, что смогу держать руки при себе, если окажусь с ней на заднем сиденье наедине. Темные дороги маленького городка и окрестностей проносились мимо, пока я осторожно маневрировал на каждом повороте. Впереди ехал бронированный внедорожник, в котором находился Макс, а позади – еще один. Безопасность была приоритетом. До этого я недооценивал угрозу для жизни Молли, не желая по-настоящему задумываться о том, что пришло время встретиться лицом к лицу с Виктором и теми членами братвы, которые не хотели видеть меня в роли пахана. Но это время прошло. Во всех моих расчетах я не учел одного игрока в опасной игре, в которой я жил: Молли.

Я должен был бы возненавидеть ее за то, что она снова сбежала. Это был поступок, который в самом начале отправил меня по темному пути, но в моем сердце не осталось ненависти. Ее внезапное предательство сломало что-то внутри меня, о существовании чего я и не подозревал.

— Почему здесь? – спросил я спустя получаса дороги в полной тишине.

— Почему нет? – пробормотала она.

Молли была замкнута в себе. Ее руки крепко обхватывали талию, словно сохраняя ее целостность. Она была более хрупкой, чем я когда-либо видел, и это сводило меня с ума. Она выглядела изможденной. Под её глазами залегли темные круги, а кожа была бледной.

— В поезде я встретила замечательного мужчину, и он приютил меня, – сказала она мне через секунду.

Ничего такого, чего бы я уже не знал, но я хотел вытащить Молли из скорлупы, в которую она забилась, чтобы не сталкиваться лицом к лицу со мной и реальностью.

Она бросила на меня быстрый взгляд.

— Он старый, так что нет необходимости наносить ему увечья.

Я кивнул. Как только я узнал, где скрывается Молли, за ней начали следить. Фред, пожилой джентльмен, который приютил ее, когда она была без гроша в кармане и в отчаянии, в скором времени получит большую сумму денег, источник которых останется анонимным. Он оберегал Мэллори только из доброты. В мире определенно не хватало подобных поступков, и он должен быть вознагражден. Его сын – другое дело.

— А шеф-повар? – подтолкнул я.

Молли покраснела и отвела взгляд. Этот виноватый жест подтвердил мои подозрения.

— Он безобидный. Он пригласил меня на свидание. Вот и все. Когда я сказала «нет», он не стал настаивать. – Молли повернула ко мне голову и прожгла взглядом дыру на моем лице. — Некоторые мужчины умеют принимать отказ.

Мои руки крепче сжали руль, когда в груди закипело недовольство.

— Назови мне хоть один случай, когда я давил на тебя, хотя ты говорила мне «нет».

— Я говорю тебе «нет» прямо сейчас, – решительно заявила она.

— Я говорю о сексе, – сказал я, отклоняя ее претензию.

— А я говорю о свободе и независимости. Я говорю о своем праве выбирать, с кем я хочу провести свою жизнь, – парировала она, каждое слово было жестоким ударом.