Улицы вымерли, теперь уже до самого начала карнавала, пустые, но вместе с тем странно напряженные, ждущие.

В десятом часу взошла луна – обычная для провинции – круглая, крупная, желтая как сыр, и ее призрачный свет, павший на расцвеченные огнями окрестности, подал сигнал для начала карнавала. Оглушительно взвыли пропущенные через многоваттные динамики медные трубы – и этот ликующий, победный звук проник в самые отдаленные уголки города.

– …трубы, вы слышите? Карнавал… карнавал начинается!

– …Быстрее, одевайте маски и бежим!

– …главное занять места у дороги, оттуда лучше видно…

– …Папа, ты посадишь меня на плечи, а то мне не видно?

– …Да поторопитесь вы! Соседи вон уже пошли…

– …черт, каблук!

– …Брось, брось его! Осторожно, плащ!

– …Снова гудят! Это второй сигнал. Да что ж вы копаетесь!

– …Музыку включили! Сейчас пойдут! Ох, напляшемся…

– …Возьмите бутылку…

– …Как насчет пирога? Говорят, его на всех хватит…

– …Я похож на лису?

– …Нет, стой, это же моя маска…

– …да быстрей же!

И все встают из-за столов – накрытых расшитыми скатертями и вовсе без них, из-за деревянных лакированных с инкрустаций, из-за грубо сколоченных из неошкуренных досок. Снедь бросают недоеденной, вино недопитым. Не до них сейчас – главный праздник провинции начинается!

Центральная улица уже полна народом – все кричат, из толпы взмывают низкие фейерверки и оглушительно разрываются прямо над головами. Ароматный дым стелится по улице, застревает в ветках деревьев, играет в салочки с электрическими светлячками. Издалека нарастет сложный, зажигательный ритм и толпа отзывается ликующим ревом. Карнавал, карнавал начался!

Кого тут только нет – все в костюмах, начиная от банальных черных полумасок, кончая самыми экзотическими творениями. Здесь есть рыцари, морские разбойники, мультимиллионеры, снежные люди, инопланетяне, звери и птицы, рыбы, короли, принцессы, ярлы, ханы и викинги. Есть гномы, гоблины, кобольды, биржевые брокеры, банши, привидения, доктора, полицейские, пожарные, учителя, сантехники и судебные приставы, и никто не является тем, кем на самом деле. В толпе слышаться шутливые выкрики, пожимаются руки, люди обнимаются, братаются, флиртуют, влюбляются и назначают свидания. В некоторых местах образуются стихийные танцплощадки, и в кругу хлопающих в ладоши химерических существ мужчины и женщины танцуют сегидилью, звучно стуча каблуками.

Крики нарастают, когда на улицу, сопровождаемая шумной толпой выкатывается первая платформа, увитая розовыми цветами и яркими атласными лентами, что вьются на ветру и тащатся вслед за повозкой. Из колонок рвется ритм, воздух теплеет и уже трудно устоять на месте – толпа пританцовывает, хлопает в ладоши, в воздух вздымаются руки, все кричат, фейерверки окрашивают небо в розовый цвет. Вьются ленты, воздушные шары, а жители бросают под повозки цветы и блестящее конфетти.

На платформах лихо отплясывают сложный танец местные красавицы – все как одна смуглые, черноглазые и черноволосые, с немыслимыми боа из перьев, из-за которых танцовщицы донельзя похожи на редких экзотических птиц. Девушки белозубо улыбаются всем и каждому, им бросают цветы и они ловят их, чтобы почти тут же снова кинуть в толпу обладателю понравившегося костюма.

Ритм нарастает, динамики работают во всю мощь, десятки рук, наяривают на десятках гитар и все сливается в единый, многоголосый гомон. Вспыхивают греческие огни, и женщины кружатся, держа в каждой руке по факелы – яростный, страстный танец, огненный ритмика, удары ладоней, удары каблуков, короткие выкрики… Вся толпа танцует как единый человек, танцует, забыв о том что было и о том, что будет, есть только эта ночь, ночь танца, ночь огня, карнавальная ночь в провинции!

Появляется вторая и третья повозка, с них в воздух взмывают уже настоящие мощные фейерверки, взрываются в вышине дивными огненными цветами. И нет уже сил остановиться и не хочется отдыхать и думать о завтрашнем дне, забываются беды и тревоги, смутные надежды есть у каждого – ведь это карнавал, на котором исполнятся самые сокровенные желания! Потайное и скрытное становится явным в этот день, и нет врагов, и нет надоевших знакомых, только скрытые масками чьи то лица, кружащиеся вокруг в дикой огненной пляске.

Буйно вакхическое действо – вот что такое карнавал в провинции.

Все больше людей присоединяются к повозкам, и танцующая толпа следует за ними, и на улице становится так тесно, что часть разгоряченных участников перетекает на другие улочки, толпа разветвляется, звучат барабаны, щелкают кастаньеты, и кажется, что сейчас вся провинция, нацепив красную атласную юбку, сошлась с летним вечером в жгучем танце. Конфетти так много, что кажется, будто идет снег. Хлопают хлопушки, петарды, шипят греческие свечи в руках и под ногами, рвутся струны у гитар. И хочется танцевать, и держать чужие руки в своих. И луна, как самая большая в мире гирлянда!

Пестрое карнавальное шествие, проследовав через всю улицу останавливается там же где и профсоюзники – у фонтана, но на этот раз на площади яблоку некуда упасть. Везде горят огни, дым от фейерверков стелится вокруг, окрашиваясь на секунду в дивные цвета и уже не понять, где жители, где танцовщики. Девушки спрыгивают с платформ и их тут же кружит и уносит смеющаяся толпа.

Здесь, на площади, для развлечения участников карнавала устроены всячески игрища на любой вкус, здесь торгуют сластями, шутихами, ледяной водой из фонтана, масками, сувенирами, делают мгновенные фото и моментально регистрируют браки. Здесь бочки с вином пятилетней выдержки, что хранились в темных погребах, приготовленные специально к этому дню, и на каждой бочке заранее стояла дата проведения именно этого карнавала.

Здесь могут погадать по руке, картам Таро, кофейной гуще или зеркалам, могут вызвать дух вашего прапрадедушки и сделать так, чтобы вы поверили в это. Здесь есть чревовещатели, факиры, фокусники и шарлатаны всех мастей. Пожиратели огня, ходящие по углям, шпагоглотатели – все есть в пустившемся в пляс карнавале. Ночь, когда сбрасывают оковы и комплексы, меняются личинами, как перчатками и каждый может хоть немного побыть тем, кем мечтает.

Да и это и есть ночь, когда исполняются мечты – странная ночь бутафорской магии и карточных чудес, среди которых нет-нет, да и затешется чудо самое настоящее… И кто хоть единый раз вдохнул пропахший сладким дымом, виноградом и безоглядной свободой горячий воздух карнавала, тот не забудет его уже никогда.

Длится танец, с платформ всем желающим раздают листки для участия в выборах королевы сегодняшней ночи – кульминации действа, которая наступит после полуночи. Люди берут листки, но пока еще мало – сейчас хочется лишь забыть обо всем и отдаться ритмике.

Луна взбирается выше, мельчает в размерах и наливается светом как медная монетка.

Призрачный свет падает на ликующие толпы, и придают им странные, невесомые очертания, и вот уже кажутся настоящими все эти расшитые огненным шелком сказочные существа.

Город сбрасывает свой обыденный облик, и облачается в карнавальный костюм.

В двенадцать люди все еще танцуют – но толпа уже распалась на отдельные группы. Кто-то покинул площадь и отправился шататься по узким улочкам провинции, глядя на иллюминацию, млечный путь и темные громады гор вокруг. Тут и там, в стороне от предающихся пляске, образуются оазисы тишины, в которых зажигательная песня сменилась на протяжную и красивую, льющуюся точно поток, и несущиеся мимо в безумной джиге люди в карнавальных костюмах, вдруг останавливаются, заслушиваются тонкой мелодией, а потом, словно очнувшись, снова кидаются в буйный водоворот разряженных в яркие одежды тел, в круговерть танца, где даже воздух, кажется, закипает от взглядов.

У фонтана остаются лишь самые стойкие – остальные разбредаются кто куда, рассаживаются на скамейки, портики, на ступеньки лестниц, кто-то парочками спешит домой, трепетно держась за руки. Целые группы покидают площадь, и вот уже на улицы полны народа, вокруг светло как днем от иллюминации, полным полно праздношатающегося люда, и самый распоследний бродяга сегодня счастлив – карнавальная ночь такова для всех, и никого не гонят прочь. Слышен многоголосый говор, поздравления, смех, неясные выкрики.