ПАРНИ,ПЛЯЖИ И ПОДРУЖКИ

Клэр

Наша поездка на пляж оказалась великолепной. Окруженные дружелюбными лицами, наполненные солнечным светом, песчаными замками и греблей на каноэ, мы отпраздновали наши последние дни свободы перед возвращением в школу и сменой лета на осень.

В перерывах между тем, как тратить много времени на попытки утопить друг друга в океане, мы с Шэн большую часть вечера бездельничали на обжигающем песке, беззаботные и не обращающие внимания на мир, который ждал нас буквально за углом.

— Помнишь, я говорила тебе, что красивые парни с большими мускулами все усложняют? — Я объявила об этом несколько часов спустя, растянувшись на животе, наслаждаясь последними лучами вечернего солнца, пока мальчики перебрасывались мячом дальше по пляжу. Солнце садилось, палатки были разбиты, и я наслаждалась последними лучами тепла. — Что ж, я была права.

— Мягко сказано, — согласилась Шэн со своего места рядом со мной. — Но на них так приятно смотреть.

— Верно. — Приподнявшись на локтях, я развернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как Джерард подпрыгнул в воздух, чтобы поймать мяч. — О, сладкий младенец Иисус. — Он выглядел сегодня чертовски хорошо. Одетый только в белые шорты, он наполнял каждый дюйм своей кожи, как мечта. Нет, как полубог. Да, полубог был намного более подходящим.

— Я понимаю. — Шэннон понимающе улыбнулась. — Я чувствую то же самое к Джонни.

— Трудно сосредоточиться, да?

— Определенно, — согласилась она. — А потом это становится глубже, потому что ты начинаешь жаждать их слов не меньше, чем поцелуев.

— Вау, — выдохнула я. — Звучит впечатляюще.

— Ты должна сказать Гибсу о своих чувствах, Клэр.

— Он уже знает, что я чувствую, — ответила я, снова устраиваясь на животе. — Он просто…Джерард.

— А ты Клэр, — добавила она. — И вместе вы составляете идеальную команду.

— Да, возможно.

— Определенно, — заверила она меня. — Это произойдет. Я чувствую это нутром.

Я надеюсь на это. Я сменила тему, сказав: — Я буду скучать по этому. Хотела бы я, чтобы мы жили в мире, где лето никогда не кончалось.

— Но тогда у нас не было бы осени, — предположила Шэн, радуясь последовать моему примеру. — И ты знаешь, как сильно мы любим октябрь.

— Верно, — мечтательно согласилась я. — Шерстяные джемперы и падающие листья.

— Горячий шоколад и Хэллоуин, — добавила она с задумчивым вздохом.

— Костры.

— Темные вечера.

— Кошелек или жизнь.

— Уютно устроившись под одеялом.

— Ладно, новый план. Давайте построим мир, полный октябрей.

— Вот в таком мире я хочу жить, — согласилась Шэн.

— Мы можем быть королевами.

— Или президентами.

— Правителями.

— Да, совместные правители всего осеннего.

— Гениально. Эй, Шэн?

— Хм?

Перевернувшись на бок, я откинула кудри назад и полностью сосредоточилась на своей лучшей подруге. — Ты держишь на меня зла?

— Я бы никогда ничего не имела против тебя, Клэр, — ответила она, повторяя мои действия.

Я грустно улыбнулась. — Ты даже не знаешь, о чем я говорю.

— Потому что это не имеет значения. — Она вытянула ногу и ткнула меня носком ботинка в мою ногу. — Этого никогда бы не случилось.

— Но я знала, Шэн. Я знала, что в твоем доме что-то не так, — призналась я, повторяя разговор, который у нас был пару раз этим летом. — Я ничего с этим не делала, и чувство вины все еще гложет меня.

— Клэр, тебе не за что чувствовать себя виноватой. Ты не знала. На самом деле. Я никогда тебе ничего не говорила. У тебя было предчувствие. И ты сделала для меня все, что могла. Поверь мне, я знаю. — Встав на колени, Шэннон сняла с запястья резинку для волос и собрала волосы в импровизированный пучок. — Я все еще здесь. Я сделала это. Он не бил меня. — Мягко улыбаясь, она указала на себя, а затем на наше окружение. — И посмотри на мою жизнь сейчас.

— Я знаю, и я так благодарна, что ты здесь, — выдавила я, чувствуя, что меня переполняют эмоции.

Семья Джонни приютила Шэннон и ее братьев, когда их родители погибли при пожаре в доме в начале этого года. Пожар, который был намеренно устроен их жестоким отцом-алкоголиком.

Шестеро братьев и сестер Линч прошли через ад и вернулись обратно и, наконец, мягко приземлились в доме Кавана.

Их старший брат Даррен вырос и жил на севере. Тем временем Джоуи проходил терапию из-за своих проблем с зависимостью. Шэннон и трое младших мальчиков, Тадхг, Олли и Шон, жили в поместье с Кавана. И, боже мой, эти дети процветали.

Бросившись вперед, я обняла ее и крепко сжала. — Не знаю, что бы я делала без тебя.

— Ладно, что на самом деле не так? — спросила она с легким смешком, обнимая меня в ответ.

— Что ты имеешь в виду?

— У тебя что-то на уме.

— Откуда ты знаешь?

— Потому что ты открытая книга, — объяснила Шэннон. — Я не собираюсь заставлять тебя рассказывать мне что-либо, но знай, что ты можешь, и я никогда не буду судить. Несмотря ни на что.

Я отстранилась, чтобы посмотреть на нее. — Это Лиз, — призналась я. — Думаю, она, возможно, снова причиняет себе боль.

— Снова? — Лицо Шэннон побледнело. — Что значит «снова»?

— Вот дерьмо, я все время забываю, что тебя тогда почти не было рядом. Несмотря на то, что мы были друзьями всегда, прошли огромные промежутки времени, когда тебя не было рядом, когда мы росли.

— Сосредоточься, Клэр, — в голосе Шэннон звучала паника. — Когда это случалось раньше?

— После того, как Кива скончалась. — Глубоко сглотнув, я прижала руку ко лбу и боролась с охватившей меня внутренней паникой. — Тогда она какое-то время была язвительной.

— Язвительной? — Ее голубые глаза расширились от ужаса. — Ты говоришь о причинение боли самой себе?

Я мрачно кивнула. — Хм, это было действительно темное время в ее жизни, и я рассказала своей маме, которая потом рассказала её маме.

— Хорошо, — убеждала Шэннон, одобрительно кивая мне. — Это хорошо, Клэр.

— И я думала, что это помогло, понимаешь? Ее родители отвели ее к психологу, и это прекратилось, но потом я увидела ее сегодня утром в бассейне, и у нее был огромный шрам на бедре, и он был так похож на те, что я привыкла видеть у нее…— Мои слова оборвались, и я прерывисто выдохнула. — Она сказала, что упала на колючую проволоку, но это неправда, Шэн. Я чувствую это нутром.

— О Боже, — прошептала Шэннон, прикрывая рот рукой. — Бедная Лиззи.

— Итак, я полагаю, я прошу тебя сказать мне, что делать, — добавила я, чувствуя нервозность и неуверенность. — Я не хочу расстраивать ее или усложнять ей жизнь больше, чем она уже есть, но я не могу сидеть сложа руки и ничего не делать. — Как я сделала с тобой.

— Нет, — тихо согласилась Шэннон.

— Итак, что мне делать?

— Как насчет того, чтобы поговорить с ней об этом?

— Она месяцами отдалялась от меня, — объяснила я, выкапывая носком ботинка ямку в песке. — Из-за Джерарда.

— Потому что она винит Гибси в том, что произошло между Марком и Кивой.

— Да. В значительной степени. — Болезненно вздохнув, я зачерпнула пригоршню песка и стала наблюдать, как он медленно стекает с моих пальцев. — Я понимаю. Правда, понимаю. Но я никогда не уйду от него. — Даже ради Лиззи. — И она рассматривает мою дружбу с ним как одно гигантское предательство по отношению к ней. — Я пожала плечами, чувствуя себя беспомощной. — Чем ближе я становлюсь к Джерарду, тем дальше Лиззи отдаляется.

— Это ужасная ситуация, в которую ты попала, — предложила Шэннон, накрывая мою руку своей. — Я думаю, ты прекрасно справишься.

— Раньше я тоже так думала, — призналась я. — Что мне хорошо удавалось налаживать дружеские отношения с ними обоими. Но не в последнее время. — Не с последнего похода. — Больше нет.

— Я собираюсь помочь, — заявила Шэннон, сжимая мою руку. — Ты в этом не одна. Она наша лучшая подруга, и я здесь, с тобой, Клэр. Мы что-нибудь сделаем с этим.

— Что?

— Мы поговорим с Лиз, — ответила она. — И с ее матерью мы тоже поговорим.

— Она может взбеситься, — осторожно предположила я.

— Она могла бы, — кивнув, согласилась Шэннон. — Но на этот риск стоит пойти.

— Извините, что мы так поздно, ребята. Я ушла с работы только в восемь, — объявила Кэти, прервав наш разговор, когда поспешила по пляжу в нашем направлении. — Найдется место еще для одного?

Прочистив горло, Шэннон лучезарно улыбнулась и похлопала по полотенцу. — Всегда.

— Спасибо, — ответила Кэти, опускаясь на край полотенца Шэннон. Ее щеки раскраснелись, и она все еще была одета в рабочую униформу. — Я понятия не имею, что нашло на твоего брата, Клэр, но он похож на монаха, давшего обет молчания.

— Правда? — Я оглянулась через плечо и заметила своего брата, который только что пришел. Одетый в пляжные шорты и огромную толстовку с капюшоном, он без особых усилий разбил их палатку, прежде чем переключить свое внимание на импровизированный костер, который уже догорал.

О Боже.

Это была моя вина.

Ранее у Лиззи явно все шло очень плохо.

— Я сейчас вернусь, — объявила я, поднимаясь на ноги. — Две секунды, ребята.

— Можешь захватить для меня толстовку? — Шэн крикнул мне вслед. — Солнце садится, и становится прохладно.

— Началось, — крикнула я в ответ, не останавливаясь, пока не добралась до своего брата. — Ты в порядке?

— Лучше не бывает, — ответил он, не отрывая внимания от пламени, которое он пытался вернуть к жизни. — Ты?

— Давай, Хью. — Я подошла ближе. — Что случилось?

— Что ты имеешь в виду?

— Лиззи, — настаивала я. — Она была груба с тобой?

— Когда она не бывает грубой, Клэр? — он ответил категорично.

О Боже, она была грубой.

— Ты же знаешь, что она это не всерьез, верно? — Я пыталась сказать. — Это ее механизм преодоления.

— Мне не нужно, чтобы кто-то объяснял мне механизмы преодоления Лиззи Янг, — последовал его жесткий ответ. — Я в них хорошо разбираюсь.

— Итак, ты спросил ее об этом? — Я озабоченно прикусила губу. — Насчет порезов?

— Да, Клэр, я спрашивал ее об этом.

— И?

— И это была огромная гребаная ошибка, — выплюнул Хью, бросая палку в огонь. — Есть причина, по которой мы держимся подальше друг от друга, и мне напомнили об этом сегодня.