РАСТВОРЯЮСЬ В ТЕБЕ

Клэр

— Клэр, подожди! — Шэннон погналась за мной, когда я выбежала из ванной, по коридору, на холодный ночной воздух.

— О Боже.

Я не могла дышать.

— О Боже.

Я не могда дышать!

Рухнув кучей на землю, я потеряла всякий контроль над своим рефлексом глотания, и меня сильно вырвало.

— Похоже, кто-то слишком много выпил, — хихикнул Ронан Макгэрри, проходя мимо меня, тяжело дышащего, к стене здания.

— Похоже, тебе пора заняться своими делами, — прошипела Шэннон почти диким голосом, опускаясь на колени рядом со мной и заслоняя меня от посторонних взглядов.

— Что ж, если это не маленькая мышка, которая наконец обрела свой голос.

— О, отвали, Ронан! — Огрызнулась Шэннон.

— Что ты…

— Я сказала, отвали! — заорала она во всю глотку. — Сейчас же!

— Господи, расслабься, — пробормотал он, прежде чем в гневе удалиться. — Вы, девочки, еще безумнее, чем ваши засранцы-бойфренды.

— Шэн. — Потянувшись к своей лучшей подруге, я прижалась к ней, все мое тело сотрясала сильная дрожь, а желудок продолжал скручиваться. — Он изнасиловал … он изнасиловал … он изнасиловал …

— Я знаю, Клэр, я тоже это читала, — ответила она, тихо плача и прижимая мою голову к своей груди. — Бедный Гибси.

В ту минуту, когда она это сказала, меня захлестнула очередная волна истерии. — Мне нужно н-найти е-его!

— Нет, нет, нет, — пыталась уговорить она, всхлипывая. — Не здесь, хорошо? Не так.

— Я должна! — Я практически кричала, пытаясь подняться на ноги, но безуспешно. — Я должна п-поговорить с н-ним … рассказать кому-нибудь, что я только что прочитала! — Стоя на четвереньках, я заставила себя выпрямиться, и на этот раз моим дрожащим ногам удалось удержать меня в вертикальном положении. — Шэн, ты читала это? — Я ничего не могла разглядеть сквозь слезы, дико озираясь в поисках нее. — Ты п-прочитала, что там написано на букве «л»?

— Я прочитала это, — прошептала она, убирая волосы с моего лица, прежде чем осторожно забрать письмо у меня из рук. — Послушай меня, и это очень важно, хорошо? — Шмыгая носом, я кивнула, наблюдая, как она аккуратно сложила письмо и спрятала его в бюстгальтер. — Тебе нужно не реагировать прямо сейчас.

— Но я просто …

— Я знаю, — настаивала она, сжимая мои плечи. — Я знаю, и ты знаешь, но Гибси не знает, что мы знаем, и сейчас не место для этого разговора. Не на глазах у всех этих людей.

— Я не могу притворяться, что не в-видела этого, — выдавил я, обнимая ее. — Я не могу, Шэн. Я не т-такого сложения. — Не сейчас. Больше никогда. Я слишком многим в своей жизни позволяла ускользать. Постоянные издевательства со стороны Лиззи. Злые шутки и насмешки на его счет. Его жизнь, полная дискомфорта, когда он жил в этом доме с этими людьми. Ди хищнически ухаживает за ним.

Нет.

Не более.

Не в этот раз.

— Я не прошу тебя притворяться, — ответила она, утешая меня. — Я прошу тебя ничего не говорить. По крайней мере, сейчас. Не здесь, хорошо?

— Но я …

— Не делай этого, — взмолилась она, шмыгнув носом. — Не заставляй его переживать свои худшие воспоминания в разгар школьных танцев.

— Я должна обратиться к властям с этим, Шэннон!

— Я согласна, Клэр, правда, хорошо? Но не здесь. Не этой ночью.

— Что мне прикажешь делать? — Я всхлипнула. — Я не могу просто притворяться. — Я должна была поговорить с ним. Мне нужно было поговорить с Сайв. — Мам, — выдавила я. — Мне нужно позвонить маме.

— Просто следуй моему примеру, хорошо? — ответила она, крепко обнимая меня. — Мы закончим танец, а потом решим, что делать дальше. Я обещаю, что позабочусь о тебе.

— Но кто б-будет п-присматривать за Джерардом? — Я задохнулась. — О Боже, Шэн, это так неправильно.

— Он с Джонни, — ответила она, отстраняясь, чтобы улыбнуться мне со слезами на глазах. — В мире нет никого, с кем ему сейчас безопаснее, чем с ним.

— Мне не нужно разбираться в этом, Шэн, — выдавила я. — Я знаю, что мне нужно делать. — Это было то же самое, что я должна была сделать с Ди. — Я должна сообщить об этом. — Я глубоко сглотнула, чувствуя, как тяжело вздымается грудь, когда мой мир рушится вокруг меня. — Я должна рассказать.

Шэннон не держала в сумочке гигиенических полотенец, но у нее были зубная щетка и паста на всякий случай, за что я, как ни странно, была ей благодарна.

Потребовалась забаррикадированная дверь ванной и сорок пять минут упражнений на глубокое дыхание, которым она научилась у своего психолога-травматолога, чтобы успокоить меня. В конце концов, она исчезла из ванной, дав мне строгие указания оставаться на месте.

Когда она вернулась десять минут спустя, то принесла крошечную таблетку диазепама, которую ей каким-то образом удалось выманить у Лиззи.

Еще через двадцать минут мне удалось взять себя в руки настолько, чтобы вернуться к танцам.

— Просто продолжай улыбаться, — прошептала Шэннон мне на ухо, а затем ободряюще сжала мою руку. — Еще два часа, и все закончится, хорошо?

Еще два часа?

Неправильно, неправильно, неправильно!

Я не могла справиться с грузом своей совести, который угрожал затянуть меня на дно.

У меня перехватило дыхание, когда мой затуманенный взгляд упал на Джерарда. Он был на танцполе с Джонни и Патриком и выкидывал фигуры, как будто это выходило из моды.

Всегда джокер.

Прячет свою боль за улыбкой.

— О Боже, — выдавила я.

— Нет, — скомандовала Шэннон, еще раз сжимая мою руку, и повела меня на танцпол, чтобы присоединиться к нашим парням. — Ради него.

Как он мог это сделать? Как он мог вот так жить со своими демонами и маскировать свою боль улыбкой? Я этого не понимала, но в глубине души знала, что никогда с чистой совестью не позволю этому случиться ни на минуту больше. Он заслуживал спасения, и я была полна решимости это сделать. Никогда больше я не буду сидеть сложа руки и смотреть, как его голова уходит под воду. Я бы вытащила его на поверхность, даже если бы это означало утопление наших отношений в процессе.

— Вот мой суженая, — объявил Джерард с волчьей ухмылкой, пританцовывая в мою сторону. — Где, черт возьми, ты была, Медвежонок-Клэр? — Его дыхание смешивалось с алкоголем, но тон был теплым и любящим. — Ты пропустила несколько серьезных исполнителей из группы belts. Группа в огне!

— Мм. — Я улыбнулась так ярко, как только могла, но в лучшем случае это была водянистая улыбка. Я знала, что в словах Шэннон был смысл. Не порти ему вечер. Но это казалось мне неправдоподобным, учитывая, что Марк Аллен разрушил свой мир много лет назад. А Кива? Господи, у меня сейчас было так много противоречивых эмоций, что я боялась слишком глубоко вникать в них. Гнев и обида сопровождали мое опустошение, и я жаждала справедливости.

— Ты в порядке, Медвежонок-Клэр?

Еще один кивок с улыбкой.

Это было все, что я могла сделать.

Делай больше, Клэр.

Просто возьми его за руку и выйди на улицу.

Скажи ему, что ты знаешь.

Обними его и предложи безопасное место для приземления.

Затем отведи его в отделение полиции и выдвинь обвинения против этого монстра!

Когда группа начала играть свою собственную версию песни Mazzy Star “Fade into You”, Джерард взял меня за руку и вывел на середину зала.

Притянув меня ближе, он прижал одну большую руку к изгибу моего позвоночника, а другой прижимал мою руку к своей груди. Наши тела двигались идеально синхронно, как будто мы были рождены, чтобы танцевать этот танец вместе.

Мое сердце болело, отчаянное чувство потери и тоски тяжелым грузом давило на мою душу, но он был здесь. Он пытался. Он был моим.

Не в силах больше выносить давление в груди, я протянула руку и обхватила его лицо руками.

— Ты…

Что бы он ни говорил, у него не было шанса закончить, но я встала на свои высокие каблуки и поцеловала его.

Прямо там, посреди танцпола, я прижалась своими губами к его губам. Это не был эротический поцелуй или соблазнительный.

Я должна была.

Если бы я не поцеловала его, я бы закричала.

Вместо этого я прижалась губами к его губам и закрыла глаза. Не в силах подойти к этому парню достаточно близко или достаточно глубоко, я протянула руку и сжала его волосы, удерживая наши губы на одном уровне.

Нет.

Этого недостаточно.

Тебе нужно сделать больше.

Тебе нужно высказаться!

Наконец, когда я почувствовала, что мои легкие вот-вот разорвутся от усилий, которые требовались, чтобы задержать дыхание, я отпустила его и прерывисто выдохнула.

Его серые глаза были прикованы к моим, но ни один из нас не произнес ни слова.

Вместо этого мы просто смотрели друг на друга, оба явно были поглощены моментом, нашими чувствами, друг другом.

— Клэр. — Он слегка покачал головой, как будто был не согласен с чем-то внутренним, происходящим в его голове. — Что случилось? — наконец он спросил.

— Ничего.

— Это неправда. — Он настороженно посмотрел на меня. — Скажи мне.

— Я, ах … — Я попыталась улыбнуться, но едва смогла заставить свои губы шевельнуться. — Я … — Просто скажи это, черт возьми. Просто возьми его за руку и беги. Спаси его, Клэр! — Я просто счастлива быть здесь с тобой, Джерард. — Слова были на вкус как предательство на моем языке, потому что, хотя в том, что я ему сказала, не было лжи, этого было недостаточно.

— Клэр. — Его губы приоткрылись, и я наблюдала, как он облизал их, прежде чем втянуть нижнюю в рот, яростно скрежеща зубами по пухлой коже. Это не было методом соблазнения. Это была его причуда. Он исполнял ее, когда волновался.

Потому что это пугало его.

Он боялся того, что происходило между нами.

Я.

Я пугала его.

Мы все еще танцевали, двигаясь в гармонии под музыку, играющую вокруг нас, но меня не было с ним на танцполе.

Вместо этого я путешествовала назад во времени, мысленно потрясенная тем, что каждая причудливая вещь, которую он когда-либо говорил или делал, наконец встала на свои места, как душераздирающий пазл.

Большую часть своей жизни Джерард был заперт в комнате у себя в голове, в то время как я колотил в дверь, отчаянно пытаясь вытащить его оттуда.