Глава 55.

Ураган Моллой.

Джоуи

Ярость, исходящая от девушки за рулем, уверила меня, что не только я получил постоянное место в ее собачьей конуре, но и заслужил титул короля всех провалов.

Когда мы добрались до школы в четверг утром, молчаливое напряжение между нами стало невыносимым.

Оба неподвижные, я позволил ей томиться в своем гневе, пока она позволяла мне томиться в своей вине.

После ее четвертой никакущей попытки припарковаться задом на узком месте, на этот раз чуть не задев соседнюю машину бампером, Моллой издала яростный рык. Она вытянула ручник, поставила коробку передач на нейтраль, и вылезла, оставив машину посреди потока.

Без слов я вылез и обошел водительскую дверь, в то время как Моллой скрестила руки на груди, ткнула ногой в пол, ожидая, и бросила мне бурный взгляд.

Паркуя машину на ее назначенное место, я заглушил двигатель, вылез, и обошел багажник.

Рванув его, я схватил обе наши сумки, бросил их себе на плечи, прежде чем потянуться за своей клюшкой и шлемом.

Захлопнув крышку, я снова запер машину и бросил ей ключи.

Ловко поймав их в воздухе, она спрятала их в карман, а затем, подняв нос вверх, направилась ко мне и сорвала свою сумку с моего плеча.

Хорошо.

Как хочешь.

Поднимая бровь, я наблюдал, как Моллой надевает сумку на плечо и выходит в направлении главного входа, держа между нами не менее десяти футов и демонстрируя мне великолепный вид ее аппетитной задницы, покачивающейся от гнева.

– Линч? - Я слышал, как Рэмбо кричит мне, отвлекая мое внимание от великолепного зада моей девушки.

Я повернулся, чтобы увидеть, как он машет мне, чтобы подойти к стороне зала физкультуры, из-под рукава его школьного свитера поднимался дым.

– Идешь, парень?

Предложив ему короткий кивок, я отклонился с пути, ноги двигались в сторону моего приятеля, когда рука обвила мою и остановила меня.

Я обернулся и увидел Моллой, держащую мою руку в своих, глядя на меня с гневом и качая головой.

Отказываясь говорить со мной, но не готовая уходить, она стояла там, взглядывая на меня с угрозой в глазах.

Сделай это, она ментально вызывала меня, посмотри, что произойдет.

Безмерно раздраженный, я глядел на нее, также не готовый быть первым, кто уступит и заговорит.

Отпустив мою руку, она на меня последний раз взглянула с твердым взглядом, прежде чем отойти на несколько шагов и затем, с этим сексуальным взглядом носа вверх, повернулась на каблуках и ушла.

Хорошо.

Издав злой рык, я развернулся и пошел к залу физкультуры, но успел пройти всего пять шагов, прежде чем развернуться обратно.

Черт возьми!

Я слышал, как Рэмбо и ребята смеются и издают обязательный звук "шлеп" за моей спиной, когда я тащился за своей девушкой, как чертенок.

Иисус Христос.

Когда я догнал ее у двери, она не оглянулась, когда сняла с себя сумку и протянула ее.

Сжимая зубы, я неохотно взял ее сумку и бросил ее себе на плечо.

Очищая горло, она скрестила руки на груди и наклонила голову к двери.

Проглотив рык раздражения, я обошел вокруг нее и придержал дверь открытой.

***

– Что случилось? - спросил Алек, подбрасывая ко мне сигарету, когда я присоединился к нему на задней части зала физкультуры для курения. – Сексуальные ножки все еще не обращают на тебя внимания?

– Давай просто скажем, что женщины в моей жизни сводят меня с ума, приятель, - бормотал я, прислоняясь на стену рядом с ним. – Спасибо, Ал, - я прошептал, держа сигарету между зубами, когда взял зажигалку, которую он мне подал, и закурил. – Ты, как фунт стерлингов, парень.

–Девушки – это головоломка, Линч.

– О, поверь мне. Я об этом знаю слишком хорошо.

– Как твоя сестра ладит с элитой Томмена?

– Хорошо, - сказал я, выдыхая клубы дыма. – Действительно чертовски хорошо, Ал.

– Я рад, - ответил он, толкая моё плечо своим. – Она всегда была слишком чистой для этого места.

Кивнув в знак согласия, я вдохнул еще один глубокий затяжку, прежде чем сказать: – У неё появился парень.

– Один из тех приготовленных регбистов?

– Да.

– Черт.

– Нет, он кажется вполне приличным парнем.

– Должно быть, если ты его не вешаешь за яйца.

– Ах, звучит вполне невинно, - размышлял я, снова затягиваясь дымом, игнорируя звонок, сигнализирующий конец короткого перерыва. – Пока он будет хорош к ней, у меня не будет от него проблем.

– Ну, если он будет плох к ней, у него будет очередь на его место. - Он похлопал меня по плечу. – Потому что, извини, Линч, но твоя сестра, наездница.

– Господи, - стонал я, не в силах остановить дрожь, пробегающую через меня. – Почему ты портишь мне жизнь, говоря такие вещи?

– Что? - смеялся он. – Это правда. Мы все так думаем. Из уважения к тебе никто из нас не пошёл бы туда.

– Она моя младшая сестра, ты чертов извращенец.

– Она не маленькая, парень, - сказал он с хохотом. – Шэннон Линч - сладкая шестнадцатилетняя девчонка и выглядит как мокрая мечта.

– Убью тебя.

–Я всего лишь говорю.

– Ну, не говори. - Я снова дрогнул. – Даже не думай об этом. Боже.

– У неё эпические голубые глаза.

– У меня эпический правый хук.

– Тогда сохрани его для парня, который на самом деле трахает твою сестру, а не парня, который любуется ей издалека, - смеялся он.

– Он не трахает её.

– Пока нет.

– Прекрати.

***

Избегая бури, которая была Штормом Моллой, мне удавалось оставаться в стороне от ее радара и избегать неприятностей в течение первых четырех уроков. До урока математики перед большим перерывом, где мне пришлось не только столкнуться с ее гневом, но и сделать это рядом с ней.

С лицом, похожим на грозу, Моллой вошла в класс на пять минут позже, что было для нее необычным, рассказывая учителю какую-то историю о том, что ей нужно было воспользоваться туалетом.

С ее длинными ногами, полностью видимыми для каждого любопытного взгляда, который, давайте будем честными, был почти у всех в классе, моя девушка прогуливалась по проходу к нашему столу, с грудью впереди и раскачивающимися коленями.

Вот в чем дело с Моллой — и одна из первых вещей, которую я о ней узнал — когда она зла, она становится сексуальной.

Это не означает, что она не была чрезвычайно сексуальной каждый день. Скорее она никогда не была более осведомленной о своем женственном превосходстве, чем когда у нее был повод это продемонстрировать.

Как сейчас, например, она давала мне понять, что я лидирую в ее черном списке, и у нее много вариантов, если я не начну следовать правилам и не улучшу свою игру.

– Моллой, - решил я нарушить молчание, когда она села рядом со мной. – Милые ножки..

Ее губы неохотно поднялись вверх, но она быстро собрала свои эмоции, удерживая свой насмешливый взгляд, разместив свои книги и пенал на нашем столе.

– Можем ли мы просто...

Она покачала головой, давая мне понять, что она не готова поднимать белый флаг.

У нее было много наглости.

Если у кого-то было право злиться, это был я, несчастный ублюдок, чей запас она вымыла в унитаз прошлой ночью.

Пожимая плечами, я откинулся на своем стуле, карандаш в руке, и глядел в окно, следя, как мартовский дождь бился о стекло снаружи.

Погруженный в свои мысли, я позволил себе окунуться в беспорядок, который был моей жизнью, все время задаваясь вопросом, как черт возьми девушка, сидящая рядом со мной, всё еще, так сказать, со мной.

Да, несмотря на то что стирают хранилище в сторону, я знал, что это не соответствует действительности.

И неправильно.

Я напутал со всем.

Снова.

Я нарушил свое слово.

Снова.

Я подвел ее.

Снова.

Ничто в наших отношениях больше не работало в мою пользу, и, честно говоря, кроме моей способности эффективно использовать свой член, я не видел привлекательности быть со мной.

Я думал, что она бросит меня той ночью.

Я ожидал, что она закончит со мной.

Мой отец напал на нее, черт возьми.

Ни одно отношение, несмотря на всю любовь или преданность, не могло восстановиться после удара, подобного тому, который получили наши.

Но вот она, злая, и готовится к следующему раунду со мной.

Я не знал, как Моллой может любить меня после того, что он сделал ей, не говоря уже о том, чтобы хотеть быть со мной. Честно говоря, я не мог стерпеть видеть себя.

– Джозеф, тебе нужна помощь с чем-то? - спросила наша учительница, отвлекая мое внимание от окна на передний край класса.

Я мутно посмотрел на нее. – Что?

– Страница 457, - сказала она со стоном. – Глаза на книгу, пожалуйста.

Закатив глаза, я снова обратил внимание на тетрадь Моллой, лежащую открытой на нашем столе, которую я использовал с начала года, и нахмурился, когда мой взгляд упал на одинокий наушник.

Провод, присоединенный к нему, вел обратно к MP3-плееру, балансирующему на коленях Моллой под столом, в то время как другой наушник свисал с ее правого уха.

Поднимая его, я ненавязчиво вставил его в левое ухо и слушал, как She Hates Me от Puddle of Mudd проникает в мое ухо.

Прекрасно.

Как сладкая мелодия для твоего парня.

Черт. Моя. Жизнь.

Перелистывая страницу в ее тетради, я наблюдал, как Моллой парила над страницей и что-то писала, прежде чем толкнуть тетрадь ко мне.

Ты придурок.

Тяжело вздохнув, я быстро взял карандаш из-за уха и быстро записал ответ.

Ты только сейчас это поняла?

Прочитав мои слова, она быстро поставила стержень на бумагу и ответила.

Меня ослепил твой большой член.

Покачав головой, я схватил лист и написал свой ответ.

Так, ты присылаешь мне записки и играешь со мной в любовные песни. Это значит, что я выбрался из собачьего дома?

Ее брови нахмурились, когда она прочитала мой вопрос, и она быстро написала сердитый ответ.

Нет, придурок, ты всё ещё в собачьем доме. Считай эту записку моей версией бросания тебе кости. А что касается любовных песен? Ха! Тебе повезло, если так получится.

Я усмехнулся и написал ответ.

Да, ну а этот придурок любит тебя.

Ты не можешь писать такие вещи.

Почему нет?

Потому что я пытаюсь злиться на тебя.

И что? Ты всегда злишься на меня, а я всегда люблю тебя.