Глава 111.Девушка со стены

Джоуи

С моим сердцем замерев в груди, я сложил руки за головой и уставился в потолок, и только мои мысли составляли мне компанию.

Сколько я себя помню, у меня была работа.

Сначала эта работа состояла в том, чтобы делать одну вещь: защищать мою сестру.

С годами моя работа становилась все сложнее.

Появилось больше детей, удары были сильнее, и присутствие моей матери в моей жизни становилось все слабее.

Свет в ее глазах медленно потускнел, сменившись темнотой.

Я наблюдал, как это происходило.

Бессильный, я стал свидетелем ее превращения в призрак.

Казалось, что это происходило в течение нескольких лет, а затем все сразу.

К двенадцати годам она ушла.

К двенадцати годам я тоже.

Мои сломанные кости зажили, мои шрамы исчезли, и мое тело выросло.

Наступило половое созревание, и я нашел утешение в девочках.

За исключением того, что я никогда этого не делал.

Секс был тем, что я принимал, когда его предлагали.

То же самое было и с наркотиками.

Что бы мне ни предлагали, независимо от последствий, если это было плохо для меня, я принимал это с распростертыми объятиями.

Во время терапии они пытались сказать мне, что это была версия членовредительства.

Я ничего не сказал.

Они сказали мне, что у меня ПТСР.

И снова я промолчал.

Они обещали, что я не виноват в ее смерти.

Ничего.

Они заверили меня, что у меня впереди блестящее будущее.

Пусто.

Ночью, когда ломка все еще сильно давила на меня, я свернулся в самый маленький комочек, какой только мог, и думал о ней.

Это было единственное, что поддерживало меня.

Ее лицо.

Единственное лицо.

Ее фотография в моей наволочке была единственной вещью, которая осталась у меня дома.

Она была единственной, кого я привел с собой.

Единственный, о ком я молился, будет там, когда я выйду отсюда.

Хотя я знал, что ей было бы лучше вдали от меня.

Я опустил ее до своего токсичного уровня.

А потом я оставил ее одну, с ребенком в животе.

Мой малыш.

Я сделал это. Я разрушил ее будущее еще до того, как ее жизнь даже началась.

Я был ничем не лучше него.

Я сделал с Моллой то, что мой отец сделал с моей матерью много лет назад.

И все же, она осталась на моей стороне.

Несмотря на шторм, на гребаный ураган пятой категории, которым была моя жизнь, она осталась, никогда не разочаровываясь во мне, даже когда я разочаровался в себе.

Никто никогда не доставал меня так, как она.

Никто никогда не принимал меня так, как она.

Для меня.

Я так долго пытался оттолкнуть ее, что когда я остановился, это было так легко. Быть с ней было как дышать. Я не знал, что мне нужен воздух, но я знал, что умру без него.

Вот кем она была для меня сейчас.

Как важно было ее присутствие в моей жизни.

Быть без нее сейчас казалось чужим.

Мысль о том, что ее не будет в моей жизни, заставила меня захотеть остаться внизу.

Иногда я задавался вопросом, буду ли я достаточно неподвижен, забудет ли мир обо мне? Присоединился бы я к своей матери? Где бы она, блядь, ни была.

На терапии мне сказали написать о своих чувствах, но правда заключалась в том, что я не знал, с чего начать.

Я больше не был уверен в том, что я чувствовал, не знал и не мог отличить, что было реальным, а что синтезированным.

Все, что я мог видеть, была она.

Девушка со стены.