ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ

Эмма

Мы умудряемся пробраться на кухню, чтобы захватить немного еды в дорогу и воды, чтобы наполнить фляги, которые мы стащили из кухонного уголка охранника.

Телиона, к счастью, здесь нет, иначе у него был бы припадок, но не без того, чтобы угостить нас особым десертом. Когда мы выходим на улицу, лучи солнца исчезают, оставляя мирное сумеречное сияние голубых и пурпурных тонов распространяться над морем. Мы спускаемся по стене дворца, пробираясь к той стороне, где расположено крыло моего отца.

— Где колодец? — Спрашивает Кора, затаив дыхание.

— Немного дальше вниз и за углом. Я видела колодец всего несколько раз, когда бегала здесь в детстве, до того, как мой отец сказал мне, что мне запрещено находиться в этой части пляжа, — говорю я, вспоминая, как он ругал меня за то, что я искала убежище на этой стороне дворца, когда мы с Эйденом однажды играли в прятки. Забавно думать, что я когда-нибудь найду убежище рядом со своим отцом. Тот день должен был стать моим первым предупреждением о злодее внутри него.

Мы приближаемся к концу стены, и я выглядываю из-за угла, не видя поблизости охранников. Странное ощущение охватывает меня, я не понимаю, почему здесь так пустынно.

— Кора... где они? — Шепчу я.

Она делает шаг вперед, чтобы посмотреть.

— Ты уверена, что это безопасно? Это не имеет смысла. Почему здесь нет охраны? — Спрашивает Кора.

— Из-за меня.

Мы с Корой обе отпрыгиваем назад, услышав глубокий голос, который прерывает нас сзади. Когда я поворачиваю свой испуганный взгляд вокруг, я вижу стоящего там Кая. Его руки сложены на груди, а на губах играет ухмылка.

— Черт возьми, Кай! — Я шутливо шлепаю его по руке. — Это не круто. Ты напугал нас до полусмерти.

— Я ненавижу тебя, — бормочет Кора себе под нос, пытаясь замедлить биение сердца рукой, которую она держит на груди. Два испуга за одну ночь. Если она испугается в третий раз, я не сомневаюсь, что она причинит кому-нибудь боль.

Я чувствую, что Кай смотрит прямо на меня обвиняющим взглядом.

— Ты думаешь, я позволю тебе снова улизнуть в ночь, и без меня?

Я собираюсь начать говорить, а затем захлопываю рот, ломая голову над опровержением. Когда я нахожу нужные слова, он поднимает руку в воздух, чтобы остановить меня.

— Не надо. На этот раз я иду с тобой, и она, похоже, тоже. — Его взгляд опускается на Кору, которая бросает на него свирепые взгляды, явно все еще затаив обиду за то, что он подкрался к нам. Он переводит свои карие глаза обратно на меня. — Я не знаю, что ты делаешь или куда направляешься, но у меня есть предчувствие, что ты не планируешь возвращаться какое-то время, и куда идешь ты, туда иду и я.

Начинают накапливаться слезы. Я чувствую, как они хотят упасть от правды в его словах. Мое сердце болит, но не от той боли, к которой я привыкла. Глубоко бьется сердце от осознания того, что эти двое готовы рискнуть своими жизнями и пройти через все неизвестное, что нас ожидает.

Я не говорю "спасибо", потому что он и так видит, насколько я благодарна, по выражению моего лица, когда наклоняет голову и кладет руку мне на плечо.

— Итак, почему мы пробираемся все дальше к границам короля вместо того, чтобы удалиться?

Я прикусываю губу, бросая взгляд на колодец, прежде чем указать на него.

— Я слышала, как мой отец сказал, что у него что-то заточено в колодце, и я должна освободить это.

Он наклоняет голову.

— Почему? Откуда ты знаешь, что это не враг?

Справедливое замечание.

Я не спускаю с него глаз.

— Это риск, на который я готова пойти. Ничто не заслуживает такой жестокой судьбы, как эта, быть оставленным каждый день жарится под солнцем, и кто знает, что еще. — Во мне поднимается чувство удовлетворения при мысли о том, что я забираю что-то у своего отца.

Он долго смотрит на меня. Кора крутит волосы между пальцами, наблюдая за нашим взаимодействием. Он смиренно вздыхает.

— Хорошо. Но нам нужно поторопиться. Кто-нибудь может заметить нас из окон наверху.

Я быстро киваю. Возвращаясь к источнику, вижу, что колодец находится посреди пляжа, на равном расстоянии от берега и стен дворца. Кровь отливает от моего лица при мысли о том, сколько дней прошло там, где палит солнце, заставляя все гореть на ощупь. Что бы ни находилось в этом колодце, оно сильно пострадало.

В последний раз осматривая местность, Кай слегка похлопывает меня по плечу, давая знак идти. Я срываюсь с места на огромной скорости, без колебаний ускоряя шаг. Мои ботинки стучат по песку, когда я зарываюсь каблуками, с каждым шагом отбрасывая песок за спину. Размахивая руками с той же скоростью, что и ногами, я спешу, ибо это мой единственный шанс освободить то, что ждет меня впереди.

Мое тело ударяется о твердый край колодца, сбивая мой темп. Я набираю полную грудь воздуха, прежде чем наклонить голову, чтобы заглянуть внутрь. Мои волосы закрывают лицо, оставляя мне щель, чтобы увидеть существо, оглядывающееся назад.

Каждый мускул напрягается, когда сияющие золотые глаза встречаются с моими, с шипением обнажая острые зубы. Я осматриваю его форму, не похожую ни на что, что я когда-либо видела или о чем читала. Перепончатые лапы, хлещущий хвост, серая кожа, украшенная жабрами. Это выглядит смертельно. Морской кошмар.

Красные пятна покрылись коркой на внутренних стенах камня, а цепи, удерживающие пленника, выглядят покрытыми ржавчиной и гранжем. Отвратительный, гниющий запах доносится до отверстия, но я отказываюсь показывать, что замечаю. Моя единственная забота — как подобраться поближе, чтобы эта тварь не вгрызлась в меня, как в обед.

Я слышу, как Кай делает шаг позади меня, и Кора ахает. Я резко разворачиваюсь и смотрю в лицо Каю.

— Мне нужно, чтобы ты повернул ручку и опустил меня вниз на веревке.

Он пристально смотрит на меня.

— Нет, Эмма. Это существо выглядит смертельно опасным. Я пойду.

— Кай, — шиплю я, раздражение бурлит в моей крови. — Ты слишком большая скотина, чтобы спускаться туда.

Кора хихикает.

— Она права. Ты и твои выпуклые мышцы порвут веревку.

Кай выглядит потрясенным, когда смотрит на Кору.

— Мои..

— Сосредоточься! — Рявкаю я, обрывая Кая. — Кора права. — Я перевожу взгляд на нее. — Но ты не помогаешь.

Она пожимает плечами с веселой улыбкой, но выпрямляется, в ее глазах решимость. Я кладу руку на плечо Кая.

— Послушай, ты никак не можешь спуститься туда, не говоря уже о том, чтобы мы подняли тебя обратно. Если что-то пойдет не так, используй свою могучую силу, и все будет хорошо. Ты можешь просто вытащить меня обратно. В любом случае, я планирую освободить Мазирена.

— Мазирена? — Спрашивает Кай.

— Это его название, или я так думаю. — Я делаю паузу, задаваясь вопросом. — У тебя есть с собой отмычка? — Спрашиваю я, зная, что у Кая всегда есть такая под рукой.

Он кивает и грациозно отстегивает ее от кольца, к которому она была прикреплена, прежде чем вложить в мою ожидающую руку.

— Будь осторожна.

— Спасибо, — говорю я ему, становясь на край колодца, крепко обхватывая пальцами веревку, свисающую с верха. Я смотрю на Кая, чтобы показать, когда мне следует спустить ноги с выступа.

Он сурово кивает мне, и я отпускаю ноги, повисая в подвешенном состоянии. Веревка ослабевает, осторожно пригибая меня вниз, вонь становится сильнее. Я опускаю голову, чтобы посмотреть на Мазирена, и обнаруживаю, что он уже наблюдает за мной. Его глаза пылают, отслеживая каждое мое движение. Он втягивает воздух через прищуренные ноздри, его горящие глаза слегка тускнеют. Он наклоняет голову в сторону, как будто оценивает меня, но на этот раз он не шипит. Он не скалит зубы.

Он ждет. По какой-то причине у меня есть отдаленное ощущение, что это существо может почувствовать, что я не хочу причинить вреда, что я пытаюсь помочь. Чем ниже я погружаюсь в колодец, тем больше Мазирен оседает. Успокаивается. Его хвост перестает мотаться взад-вперед, а вместо этого лежит на глубине в пару футов воды на дне.

Он бесшумно прижимается к изогнутой стене, когда я подхожу достаточно близко, чтобы отпустить веревку. Рвота подступает к моему горлу. Запах резкий. Мои глаза горят, и мне трудно дышать. Я опускаю ноги в воду, погружаясь по колено.

Я сохраняю полное спокойствие, вытягивая руки перед собой.

— Позволь мне освободить тебя, — говорю я тихо, мой голос разносится по небольшому пространству. Я быстро поднимаю взгляд и вижу, что Кай и Кора пристально наблюдают, готовые на случай, если что-то пойдет не так. Переводя взгляд на золотых передо мной, я делаю маленький шаг вперед. — Я не знаю, понимаешь ли ты меня, но сейчас я собираюсь разомкнуть твои цепи.

Мазирен ничего не говорит, просто с интересом наблюдает за мной. Я неуклонно сокращаю расстояние между нами, мутная вода плещется у моих ног. Страх обволакивает меня, крича, чтобы я держалась на расстоянии. Но вместо этого я протягиваю дрожащую руку, позволяя ей коснуться его серой кожи. Я выдыхаю долгий глоток воздуха, который задерживала. Она гладкая там, где впитывается в воду, но те части, которые не впитываются, подвергаются атмосферным воздействиям. Опалённые от солнечного жара, когда оно находится прямо над нами в небе.

Сначала он слегка дергается от моего прикосновения, но постепенно позволяет мне исследовать. Я нахожу замочную скважину в цепочке, закрепленной на его шее, помещаю отмычку внутрь и освобождаю его от ошейника. Я проделываю то же самое с наручниками на всех четырех его лапах, пока последняя не плюхается в воду с кольцом свободы.

Мазирен полностью выпрямляется, он крупнее меня и опаснее. Я прижимаюсь спиной к грязной стене, глядя на него снизу вверх с учащенным дыханием. Но он смотрит на меня сверху вниз с удивлением.

— Иди, будь свободен, — говорю я ему, медленно пробираясь к центру колодца, хватаясь за веревку и крепче сжимая ее.

Он закрывает глаза, и когда они открываются, они не желтые, а нежно-белые, светящиеся в полумраке колодца. Я смотрю в изумлении, никогда не видела, чтобы глаза менялись так резко.