— Твоему отцу нравился этот эпизод, — задумчиво произнёс Люсьен, пока я расправлялась с последней четвертинкой своего бутерброда.

— Да, — согласилась я, ставя свою пустую тарелку рядом с его. — Теперь, когда твой пенис несколько раз вторгся в моё влагалище, я думаю, ты должен рассказать мне, почему ты так близок с моими родителями. О Боже, — я выпрямилась. — У тебя ведь не было романа с моей мамой, не так ли?

— У меня не было романа с твоей матерью, — сухо подтвердил он.

— Тогда какие у вас с ней отношения?

Люсьен вздохнул и поставил эпизод на паузу.

— Твои родители помогли мне пережить трудный период в жизни. Я в долгу перед ними за это.

— Значит, у тебя есть какая-то невидимая таблица, где ты подсчитываешь баланс, и как только наберётся нужное количество баллов, ты исчезнешь из жизни мамы?

— Ты очень похожа на своего отца, — сказал Люсьен, хотя это не прозвучало как комплимент.

— В каком смысле? — настаивала я, стремясь найти хоть какую-то связь с человеком, по которому скучала.

— Ты никогда не сдаёшься. Даже когда следовало бы.

— Он никогда не сдавался, помогая тебе, — тихо сказала я. Но я сдалась. Хотя нельзя сказать, что у меня был выбор.

— Не многие люди обладают таким безудержным, маниакального оптимизмом, который привносил в этот мир Саймон Уолтон.

Я вздохнула, уткнувшись в широкое плечо Люсьена. Возможно, упорство я унаследовала от отца, но ген маниакального оптимизма мне не достался.

— Он был единственным в своём роде, — согласилась я.

Мы долго молчали, глядя прямо перед собой, на застывшие лица на экране телевизора.

— Я не могу поверить, что Ансель мёртв, — сказала я наконец.

Люсьен напрягся рядом со мной, как будто я только что нажала на кнопку, после чего все его стены поднялись, а решётка перед его замком опустилась, преграждая вход.

Я положила руку ему на бедро и сжала.

— Подожди. Прежде чем мы перейдём к противостоянию Люсьена и Слоан, раунд номер два миллиона, давай объявим временное прекращение огня и проведём мирные переговоры.

Люсьен посмотрел на меня сверху вниз, и на его лице отражалось что-то среднее между весельем и раздражением.

— Мирные переговоры? Почему женщины чувствуют потребность обсуждать всё до смерти?

— Если ты заткнёшься, я объясню. Я не признаю, что долгое время гадала, на что был бы похож секс с тобой, — выражение его лица сделалось волчьим, и я подняла палец. — Нет! Мы всё ещё восстанавливаемся. Если мы сейчас набросимся друг на друга, ты заработаешь себе растяжение пениса, или я потеряю чувствительность ниже пояса.

— Я готов рискнуть.

Я поднялась на колени и повернулась к нему лицом.

— Держи ширинку застёгнутой, Сэр Многотрах. Я вот что предлагаю: раз уж мы удовлетворили наше любопытство сексуальными забавами на одну ночь, почему бы нам не применить то же самое ко всем вопросам, на которые мы всегда хотели получить ответы?

— Нет.

Я надулась.

— Ты даже не рассмотрел моё предложение. Это не очень-то в духе мирных переговоров.

— Не смотри на меня так.

Предчувствуя неминуемую победу, я надулась ещё сильнее, опустила глаза и уселась верхом ему на колени.

— Ну же, здоровяк. Мы прояснили ситуацию в сексуальном плане и выжили. Почему бы нам не сбросить парочку бомб правды без последствий, прежде чем вернуться к нормальной жизни и никогда больше не разговаривать?

Его красивое лицо с поэтичными скулами и грозным взглядом ничего не выражало, но член подо мной выдавал его чувства.

— С меня станется накрыть твоё лицо подушкой до тех пор, пока ты не перестанешь меня раздражать, Пикси, — предупредил он.

— Нет, не станется. Пожалуйста?

Его руки легли мне на бёдра, и Люсьен уронил голову на подушку.

— Если я скажу да... — я победоносно заёрзала у него на коленях, и его руки сжали меня крепче, а зубы стиснулись, отчего впадины на его щеках стали ещё глубже. — Веди себя прилично. У меня есть условия.

Я просунула руки под его расстёгнутую рубашку и положила ладони на тёплую, упругую плоть его плеч.

— Я вся внимание.

— Ты никогда не была вся внимание. Ты сплошные ходячие махинации, — заметил он.

— Да ладно тебе. Тебе совсем ничего не интересно? — подтолкнула я.

Его стальной взгляд не отрывался от меня, пока Люсьен, по-видимому, пытался разгадать мои мотивы.

— Я просто подумала, мы прояснили ситуацию в сексуальном плане, почему бы не прояснить её полностью? Сегодня мы закончим без багажа прошлого. Это всё равно что вскрыть нарыв.

— Очень привлекательная метафора, — сухо заметил Люсьен.

— Ну же, — уговаривала я. — Признайся. В этом есть смысл.

Я знала, как наладить контакт с подозреваемым, благодаря книге «Стать пуленепробиваемой», написанной бывшим спецагентом секретной службы Эви Помпурас. Около года назад я организовала тайный, неофициальный книжный клуб для нескольких местных старшеклассников, которые переживали трудные времена, будучи непопулярными неудачниками. Мы читаем много книг по самопомощи и нонфикшна о межличностных отношениях, и я могла развернуть психологическую войну, когда того требовал сценарий.

— Мне это не нравится, — сказал Люсьен.

Я победоносно подпрыгнула у него на коленях.

— Но ты же знаешь, что я права. Наконец-то мы сможем начать всё с чистого листа, здоровяк.

— Чистые листы — для новых начинаний.

— Уф. Ладно. Это может стать нашим «концом».

— Если я соглашусь, — сказал он, останавливая мои движения руками, — у тебя будет двадцать минут, а потом ты заткнёшься, и я сниму с тебя одежду.

Я выгнула бровь.

— Я думала, мы закончили друг с другом.

— У тебя есть какие-то дела после обеда?

Я широко улыбнулась.

— Нет.

— Двадцать минут, — повторил Люсьен.

Я слезла с его колен и устроилась на подлокотнике дивана, прижимая подушку к груди.

— Я буду первой. Каким способом ты ухаживаешь за бородой? Или это просто магия богатого парня, когда ты просыпаешься, смотришь в зеркало и приказываешь своим волосам на лице подчиняться твоей воле?

Выражение его лица было бесценным.

— Ты можешь спросить меня о чём угодно и хочешь знать, как я ухаживаю за своей бородой?

Я пожала плечами.

— Я немного подготавливаю тебя, прежде чем мы перейдём к самому интересному.

— Я уже жалею об этом.

***

— У тебя когда-нибудь были чувства к Ноксу или Нэшу?

Вопрос Люсьена застал меня врасплох. В основном мы перебрасывались лёгкими вопросами, затевая изящный танец по минным полям нашего прошлого.

— О, да, — решительно ответила я.

— Когда? — требовательно спросил он, крепче сжимая мои ноги у себя на коленях.

— Наверное, как раз в то время, когда мне стукнуло четырнадцать, и они внезапно стали горячими.

— А Наоми и Лина знают, что ты пускаешь слюни на их мужчин?

— Ага. Они к этому привыкли. Любой, кому нравится смотреть на привлекательных мужчин, испытывает вожделение к этим двоим, — я рассмеялась, потому что Люсьен выглядел откровенно раздражённым. — Да ладно тебе. Ты не исключён из этого уравнения. Женщины врезаются в стеклянные двери, заглядевшись на тебя.

Он хмыкнул.

— Моя очередь. Почему ты не даёшь мне отсосать у тебя?

Его смех поразил меня.

— Ты находишь оральный секс смешным? — спросила я.

— Напротив, я отношусь к этому очень серьёзно.

Мои дамские части тела прекрасно знали об этом. Я пихнула его ногой.

— Поясни, Люцифер.

— Мне нравится всё контролировать, — сказал он так, будто это служило ответом на всё вопросы.

— Ты можешь контролировать всё во время минета.

Его взгляд скользнул к моему рту.

— Не в достаточной мере.

— Очевидно, у тебя ещё не было опыта правильного орального секса. Я буду рада продемонстрировать это через... — я взглянула на часы на каминной полке. — Семь минут.

— Воздержусь.

— Обломщик. Поскольку ответ был неудовлетворительным, у меня другой вопрос. Ты сделал татуировки поверх всех своих шрамов?

Люсьен долго смотрел на меня. Я гадала, не зашла ли я слишком далеко.

— Да, — сказал он наконец.

— Почему?

— Потому что я бы предпочёл, чтобы на моём теле были отметины, которые я сам выбрал.

Я кивнула. Это имело смысл. Этот мужчина в буквальном смысле переписывал своё прошлое на собственной коже. Люсьен удивил меня и потянулся к моему запястью. Он перевернул его и осмотрел серебристые шрамы, оставшиеся спустя много лет.

— Пластический хирург, вероятно, мог бы что-то с этим сделать.

Я усмехнулась.

— Ну не знаю. Мне кажется, это заставляет меня выглядеть крутой. Напоминает о том, какой храброй я была когда-то.

Люсьен прочистил горло и отпустил моё запястье.

— Ты уже познакомилась со своим будущим мужем? — спросил он, меняя тему.

Я закрыла глаза.

— У меня официально случилось лучшее свидание с тех пор, как я начала этот квест.

— И что? — подтолкнул он.

— «Лучшее» не так уж много значит, когда его сравнивают со всеми остальными неудачами. Хороший парень. Хочет детей. Ноль химии между нами. Я чуть не заснула в супе, пока он рассказывал о своей лиге в фэнтези-футболе в прошлом сезоне. Но, может, в этом и заключается суть брака? Лишённое химии партнёрство, основанное на том, чего вы можете достичь вместе.

— Думаешь, это и есть у наших друзей? Лишённое химии партнёрство? — спросил Люсьен, слегка скривив губы.

Я вздохнула.

— Нет. Они приручили единорога, — увидев его непонимающее выражение лица, я продолжила. — Ну, знаешь, они нашли испепеляющую любовь в духе я-не-был-лучшей-версией-себя-пока-не-встретил-тебя, я-хочу-исполнить-все-твои-мечты, я-до-сих-пор-провожаю-тебя-взглядом-когда-ты-выходишь-из-комнаты, такую любовь, которая бывает однажды в жизни.

— И ты хочешь такого единорога? — предположил Люсьен.

— А кто не хочет? Разумеется, за исключением присутствующих.

— Конечно.

— Да. Я хочу единорога, — призналась я.

— Тогда ты его найдёшь.

Я взглянула на него, но не было и намёка на то, что Люсьен надо мной смеётся.

— Ты так думаешь?

Он закатил глаза.

— Слоан, разве у тебя было что-то, ради чего ты работала и в итоге не получила?