Глава 1
Элара умела путешествовать по снам столько, сколько себя помнила. Некоторые из них были адово-чёрными, жестокими кошмарами, другие — в цветах фруктового мороженого и заполненные облаками — фантазии невинных людей. А ещё были плоские коричневые сны, похожие один на другой, и пророческие сны с запахом ладана, что приходили только к избранным.
Она оказалась в пространстве сна гелионца. Она это точно знала. Цвета во сне этого человека были насыщенные и яркие, воздух сухой и горячий. Это было так не похоже на прохладные и тёмные сны, с которыми она была хорошо знакома. Элара увидела сильное и упругое тело с мечом в руке, которое сражалось против чего-то. Но когда она подкралась ближе, то увидела, что его окружают тени, нападают на него, и вот он уже зовёт на помощь, а они начинают медленно его душить.
Она резко проснулась, чувствуя в теле знакомое изнеможение — верный признак того, что она снова ходила во снах. Холодный ужас сковал её внутренности, но затем впечатление ото сна прошло, сменившись реальностью. Телега подпрыгнула, и плащ, в который она пыталась завернуться, слетел с неё. И снова они. Воспоминания вонзили свои когти в нутро Элары, и её тело охватили печаль и страх. Она путешествовала по королевству Астерия уже целый месяц. Эта поездка должна была занять всего пару дней. Однако ей не хватило и месяца, чтобы понять, что произошло, и почему она ехала по этой непроторенной дороге. Её плечи болели от напряжения, глаза опухли от слёз, лицо было перемазано грязью. Она не хотела задерживаться в тавернах слишком долго из-за страха быть узнанной. Эларе повезло, что она ушла так далеко. Чем дальше она продвигалась в горы, тем меньше был риск, что её заметят.
"Еще пара дней", — сказала она себе.
И тогда она сможет пересечь границу и вздохнуть свободнее. Она откинулась на деревянную стенку телеги и, стараясь не замечать стук капель дождя, падающих на матерчатую крышу, начала есть яблоко, найденное в глубокой бочке, стоявшей рядом с ней.
"Вот такая она — «роскошная» жизнь безбилетного пассажира», — с усмешкой подумала она.
Перед побегом у неё хватило предусмотрительности написать письмо королю Гелиоса, в котором она практически умоляла предоставить ей убежище. На протяжении многих веков их королевства были непростыми соперниками друг для друга. Они всё время воевали и играли в тактическое перетягивание каната на границе, проходящей между ними. И эту ситуацию ещё больше усугубляло противостояние их магий, которые были противоположны друг другу по самой своей природе. В её животе затрепетали знакомые бабочки при мысли о новой жизни.
Она почувствовала, как телега резко остановилась, и услышала голоса снаружи.
— Чёрт, — шепнула она себе под нос и присела за бочкой с яблоками.
— Не возражаете, если мы обыщем телегу, сэр? — произнёс голос с явным акцентом, характерным для жителей астерийской окраины.
— Конечно, нет, — ответил возница. — Здесь только фрукты, — усмехнулся он.
Элара напряглась, присела ещё ниже и нащупала рукой кинжал на поясе — единственное оружие, которое она успела схватить во время своего отчаянного побега. Она услышала, как распахнулась ткань навеса.
Слабый свет начал просачиваться в телегу, в которой не было ничего кроме незначительного количества фруктов. Солдаты медленно прошлись взглядами по телеге, но затем раздался громкий стук снаружи, и телега снова пришла в движение. Воздух вокруг пошёл рябью, и Элара упала на пол, тяжело дыша. Она редко пользовалась магией, если только это не было необходимо. Создание иллюзий всегда её истощало, а это означало, что она не сможет колдовать ещё пару недель. Это был самый сильный её дар. Среди астерийцев было редкостью обладать всеми тремя, и её мать что только ни пробовала, чтобы их отменить.
"Пробовала", — напомнил тихий голос в её голове, и она снова почувствовала, как её захлестнуло волной горя.
Самым распространенным магическим даром среди астерийцев было управление тенями — способность манипулировать тенями и Тьмой. И ещё создание иллюзий. А вот путешествия по снам... это был редкий дар. Но он давался ей настолько естественно, что когда она была моложе, ей казалось странным, что другие не могли делать то же самое. И она пыталась не замечать завистливые взгляды, которые сопровождали её, куда бы она ни пошла. Но чем старше она становилась, тем сложнее ей удавалось управлять снами, и в итоге она потеряла всякий контроль над реальностями, в которых оказывалась.
После очередного толчка Элара очнулась от раздумий, поудобнее устроилась на жёстких досках телеги и стала следить за дорогой. Проделав кинжалом дырку в ткани навеса, она легла и стала наблюдать за проносящимися мимо пейзажами. Когда лавандово-серые утренние краски сменились сумерками цвета индиго, она увидела храм Звезды Писции, возвышавшийся впереди. Они приближались к границе королевства.
Знакомое чувство негодования возникло у неё в груди, когда она посмотрела на храм. С его меловыми белыми колоннами, тянувшимися высоко в небо, и слишком плавными и аккуратными линиями он так не подходил Астерии. Он был слишком кричащим, постоянным напоминанием о власти Звёзд над их миром. Стены храма были выложены серебряником — кристаллом, который приписывали звезде-покровительнице Астерии.
Об этой Звезде не осталось почти никаких преданий, так как знания о ней были утрачены с течением времени, в то время как другие Звёзды продолжали жить в мире Элары. Даже способности этой Звезды вызывали много вопросов. Некоторые говорили, что она была покровительницей тьмы, другие утверждали, что она была самим воплощением страха. Элара помнила только одну легенду, которая не давала ей спать неделями, когда она была маленькой девочкой. Согласно ей, тому, кто переходил дорогу Писции, являлись все самые ужасные кошмары, которые не переставали преследовать человека до тех пор, пока тот не превращался в пустую затравленную оболочку и не умирал.
Её называли "спящая богиня". Та самая богиня, которую не видели в течение многих веков. Та самая богиня, что отсутствовала, когда Астерия так отчаянно в ней нуждалась.
В голове Элары начали всплывать образы: крики её родителей, сверкающая кровь на мраморных полах и безумный смех вместе с красными глазам. При этих воспоминаниях Элара закрыла глаза и попыталась отключить эмоции. Снова, снова и снова. Как учила её мать.
— Ты слишком остро чувствуешь, дорогая, — шептала она ей в детстве. — Тебе надо научиться подавлять ощущения.
Вдох, и видения исчезают.
Она заставила себя сосредоточиться на кинжале до тех пор, пока они не проехали храм, и начала осторожно потирать кристаллы, которыми была инкрустирована рукоять. Лазурит для мудрости и мелкие аквамарины для меткости. Овальный серебряник перламутрового цвета располагался по центру, помогая ей следовать за своей интуицией. А по краям — россыпь лабрадорита для защиты. Сейчас она потирала лабрадорит, молясь о защите, которая была ей так необходима.
Когда освещение поменялось, она инстинктивно поняла, что они достигли границы. Она подползла к проделанной дырке и ахнула. С её стороны она увидела длинную вереницу фургонов и телег, нагруженных товарами, следующих в сторону границы. Астерия купалась в лиловом свете, а звёзды на небе — отражения богов, которые гуляли между их миром и небесами — сверкали над ней. И ей подумалось, что небо как будто покрыто синяками. Оттенки серого и сапфирового перетекали в лавандовый и розовый. А далее, там, где атмосфера как будто разрывалась надвое, начинались небеса Гелиоса.
Золото. Небеса цвета полированного золота, абрикоса и густого румянца дрожали от жары и блестели. Она легла на шершавый настил телеги и широко раскрыла глаза. Она никогда раньше не видела Гелиос, и лишь слышала истории о том, как сильно отличалось здесь небо. Но истории не передавали всей его красоты. Ей казалось, что кто-то выдавил из тюбиков солнечные лучи и раскрасил ими небеса.
"Само воплощение Света", — подумала она.
Полная противоположность стихии её народа. Она продолжила смотреть в свою дырку, следя глазами за тем, как меняются цвета, возвещающие о начале новой жизни, которая её ожидала.
До столицы, города Сол, им оставалось ещё несколько часов, и когда они пересекли границу Гелиоса, Элара глубоко вдохнула, словно это был её первый вдох за последние несколько недель. Воздух здесь был совсем иным. Плотным и горячим. И здесь было гораздо более шумно, чем в Астерии. Суета среди возниц, съезжающихся на рынок, детский смех и сплетни женщин доносились до неё в то время, пока они ехали в сторону города. Здесь даже пахло по-другому. До неё донеслись запахи экзотических цветов, ароматных специй и свежевыстиранного белья.
Она уже решила, как ей попасть во дворец. Но более насущной проблемой было выбраться из телеги незамеченной и пройти через огромную столицу Гелиоса. За свои двадцать три года она узнала достаточно о расположении земель в Селестии, но эти двадцать три года она провела в пределах своего королевства, которое никогда не покидала. Её знания географии позволяли ей передвигаться только в его границах. А вот путешествие по чужой стране? Это была совсем другая история.
Перемещаясь шатающейся походкой внутри раздолбанной телеги, она дошла до выхода. Её взору предстало золотистое сияние этого нового места, и она прищурила глаза.
— Неужели я когда-нибудь смогу к этому привыкнуть? — пробормотала она себе под нос, прикрыв глаза рукой.
Согласно её расчетам, они приближались к рынку, а значит, ей нужно было разработать план побега — и быстро.
Она присела и приготовилась к тому, чтобы создать иллюзию, если повезёт. Сделав глубокий вдох, она попыталась переместить свою силу из центра к кончикам пальцев, но почувствовала знакомую холодную пустоту. Всё ещё не восстановилась. Она сжала зубы и ругнулась. Какой смысл обладать магией Трёх, если она не может использовать свои дары, когда это необходимо? Она прищурилась, ожидая идеального момента, и когда телега замедлилась, прыгнула.