Глава 8

Её голова проветрилась, и Элара пообещала себе постараться быть добрее к инструктору, с которым ей пришлось работать против её воли. Этой ночью между ними как будто стёрлась какая-то грань, и Элара надеялась, что это преуменьшит её желание убивать его всякий раз, когда он что-нибудь говорил.

Он ждал её за стенами дворца, скрестив руки и прислонившись к тёплому камню. Голубая туника без рукавов и штаны, которые он сегодня надел, делали его золотые глаза более выразительными. Её надежды тут же испарились, когда он раскрыл рот.

— Сегодня мы отправимся в город. Тебе следовало одеться более подобающим образом.

Она посмотрела на свою юбку и укороченную блузку, которую выбрала для неё Мерисса. В нём не осталось ни следа ночного дружелюбия, он даже не упомянул прошлую ночь.

— Я, наверное, пропустила правило, согласно которому, мне запрещено носить юбки. Нет ничего плохого в том, чтобы получать удовольствие от красивых вещей.

— Это правда. И ты доказала это вчера вечером, не так ли?

Он ухмыльнулся и пошёл прочь, а она заскрежетала зубами.

— Держись рядом со мной и не снимай капюшон. Делай то, что я скажу.

Элара закатила глаза.

— Как бы мне ни нравилась идея потакать каждой твоей прихоти, но ты можешь хотя бы объяснить, для чего это нужно?

Он начал закреплять седло на одной из своих лошадей.

— Слушай, мы уже месяц пытаемся работать с твоей магией. Ты слишком отстала... на годы, Элара.

Она вздрогнула, услышав, как он назвал её по имени.

— Я не виновата в том, что оказалась взаперти и была вынуждена подавлять её всю свою жизнь, — ответила она.

Его глаза смягчились, и это разозлило её ещё больше.

— Я знаю, что в этом нет твоей вины, — произнёс он низким голосом. — Но с этим надо что-то делать. Каждый новый день это ещё один день правления Ариэта на твоём троне. Каждый новый день это ещё один день, когда ему может понравиться жить среди нас и захочется большего, — в его глазах вспыхнул огонь. — Ты наше единственное оружие, Элара. Единственная, кого нельзя убить. И ты должна быть готова, как можно скорее.

— Может, хватит уже это повторять!? — раздражённо крикнула она. — Меня уже тошнит от этого. Я знакома с пророчеством. Я жила с ним все эти годы. И ты даже не знаешь полный...

Она замолчала, сжав челюсти.

— Что "полный"?

— Ничего, — огрызнулась она, после чего запрыгнула на лошадь и последовала за Энцо по крутой извилистой дорожке прочь от дворца. — Ты говоришь мне всё это, а я даже не знаю, куда мы едем.

Он испустил вздох.

— Я отведу тебя к Изре.

— Ну, наконец-то, та самая Изра! И как именно она мне поможет?

Он резко остановился рядом с ней, когда они достигли подножия холма.

— Она провидица, — сказал он так тихо, что ей пришлось напрячь слух.

Страх охватил её ледяной волной, как только она вспомнила те слова, что мучили её. И не те слова, что неустанно повторял ей Энцо, а ту часть пророчества, о которой знали только Звёзды. Ту часть, которой она ни с кем не делилась.

"Ты влюбишься в Звезду, и это убьёт вас обоих".

Она отогнала страх подальше, и нацепила на лицо непринуждённую улыбку.

— Провидица? — фыркнула она. — Ты хотел сказать мошенница, как большинство из них.

Он раздражённо развернулся к ней.

— Послушай. Мы несколько недель пытаемся получить доступ к твоей магии. Ничего не работает. Ты даже не знаешь, кто ты, чёрт возьми, такая. И мои дары не работают на тебе. Я ничего не вижу, забыла? Она самая могущественная провидица во всём Гелиосе и Свете из тех, что я знаю. О её способностях я могу только мечтать. Поэтому мы идём к ней. Она расскажет тебе, как высвободить твою магию, и мы сможем продолжить тренировки, чтобы подготовить тебя к сражению с Ариэтом в случае начала войны. И тогда я наконец-то перестану с тобой возиться.

— Похоже, ты всё продумал. Провидица волшебным образом поможет нам победить Звезду и стать лучшими друзьями, и все будут жить долго и счастливо.

Она надеялась, что её сарказм разозлит Энцо.

— Ты ничего не знаешь о нашей магии, — пробормотал он в ответ. — Продолжай прятаться в своих тенях.

Сказав это, он развернулся. Его плечи вздымались. Она последовала за ним, молча закипая.

На них были надеты плащи, тонкие как паутина, поэтому они могли не снимать капюшоны среди этой удушающей жары. Элара залюбовалась видами, которые они проезжали. Небеса были цвета золотистого масла, так как Свет почти достиг полуденного пика. Чем дальше они углублялись в город по пыльным улицам, тем больше её восхищала окружающая их архитектура. В декоре каждого здания присутствовали золотой и белый цвета. Дома как будто сияли, как и Энцо. Их гладкие прохладные камни были украшены прекрасными узорами и мозаикой. На более крупных строениях, которые они проезжали — музеях, фонтанах и других монументах — были вырезаны детально прорисованные фигуры. Некоторые из них изображали Звезду-покровителя этих земель, Леона. Его высокая блестящая фигура была облачена в львиную шкуру. Другие изображали прекрасных женщин, святых, мучеников и мифических существ. Даже в Астерии, стране, известной своей темной красотой, им было неведомо такое искусство.

Она позабыла о том, что была зла на Энцо, и о том, куда он её вёл, и вдохнула сухой воздух. В этой части города он даже пах по-другому. Горячим камнем и цветущими летними цветами. Чем дальше они продвигались, тем больше сужалась улица до тех пор, пока им не стало сложно вести по ней своих лошадей. Энцо остановился перед узким переулком и кивнул маленькому мальчику с тёплыми карими глазами и густыми кудрями, прислонившемуся к стене с мячом в руках.

— Здравствуй, Рико, — сказал он мальчику.

Мальчик улыбнулся ему беззубой улыбкой.

— Здравствуй, принц, — ответил он.

Элара приподняла брови, услышав их фамильярное приветствие.

— Как обычно, Рико. Забери лошадей, накорми и вымой их. Присмотри за ними до нашего возвращения. И никому не говори о том, что видел нас.

Он спустился с лошади.

Маленький мальчик нахмурился, посмотрев на Элару.

— Кто она такая? — сказал он, кивнув на неё.

— Разве я не учил тебя хорошим манерам в присутствии дамы? — отчитал его Энцо.

Элара фыркнула, ловко перекинула ноги на одну сторону и спрыгнула на землю.

— Простите, — пробормотал мальчик.

Энцо улыбнулся и бросил ему золотую монету.

— Мы скоро вернёмся.

Элара неуверенно улыбнулась Рико, когда Энцо повёл её в переулок, положив руку ей на поясницу. Она слегка напряглась от его прикосновения, но если он это и заметил, то ничего не сказал. Не опуская руки, он повёл её по затенённому переулку. Приятная прохлада окутала её в то время, как где-то неподалеку послышались звуки, которые начали становиться все громче. Когда они вышли из переулка, её атаковали цвета всевозможных оттенков. Яркий красновато-оранжевый и шафрановые краски поплыли у неё перед глазами, а шум, доносившийся от рыночных палаток, завладел её вниманием. Уличные торгаши, которые шумно продавали свои товары, начали махать руками перед её лицом, приглашая подойти к их прилавкам.

— Запомни, что я сказал, — проговорил он ей на ухо. — Держись рядом со мной и делай, что я скажу.

Она кивнула, слегка напуганная шумом рыночного квартала. Энцо поправил свой капюшон и повёл её вперёд. Старик с кожей орехового цвета и седыми усами встал у них на пути с шелковыми лентами мандаринового цвета в руках.

— Немного шёлка для красивой женщины? — спросил он.

Но Энцо проигнорировал его, подталкивая Элару вперёд.

— Смотри только перед собой. Если ты посмотришь кому-нибудь из них в глаза, они сделают всё возможное, чтобы заманить тебя к себе.

Она прищурилась и посмотрела вдаль. Ряды палаток тянулись по пыльной дороге. Экзотические, незнакомые ароматы начали танцевать вокруг неё, когда они проходили мимо бочонков заполненных специями. Жареный лук и паприка, а затем запах свежей мяты, розмарина и соблазнительный запах пекущегося хлеба. Её желудок заурчал.

Вздохнув, Энцо подвел её к прилавку и что-то тихо сказал женщине, стоявшей за ним. Она передала им две булки солёного хлеба с розмарином и немного вяленого мяса.

— Спасибо, — сказала Элара, улыбнувшись ему.

— Если бы я знал, что ты станешь такой приятной в общении, если я куплю тебе еды, я бы кормил тебя насильно весь день.

Она усмехнулась, сама того не желая, и впилась зубами во всё ещё тёплое тесто. Оно растаяло у неё на языке, заставив её испустить вздох, и пока они шли, привкус соли продолжил танцевать у неё во рту.

— А ещё ты мог завести со мной вежливый разговор, как ты сделал это вчера ночью.

Не было никакого смысла избегать эту тему.

Энцо напрягся и замедлился.

— Тебе стоит забыть о том, что произошло, — тихо сказал он.

— Почему? Потому что я твой враг, а ты "не доверяешь таким, как я" и так далее и тому подобное?

Она откусила ещё кусочек. Скорее ад покроется льдом, чем она позволит ему вывести себя из равновесия.

— Ты невыносима, — вздохнул он.

— Как и ты. Знаешь, я никогда не видела ничего подобного в Астерии, — продолжила она, сменив тему.

— Разве у вас нет подобных базаров?

— У нас есть рынки, но совсем не такие. Этот рынок наполнен жизнью.

Энцо завёл её в боковой переулок, осмотрелся вокруг, после чего постучал по косяку неприметной дубовой двери. Удар — пауза — два коротких удара — пауза — и снова удар.

Они подождали, бабочки начали собираться в животе у Элары. Наконец, раздался звук отпирающегося замка, и дверь со скрипом открылась. Элара ожидала увидеть кого-то, но её встретил лишь прохладный, тёмный коридор, уходивший вглубь помещения. Энцо повел её внутрь, а она постаралась не упираться пятками в пол.

Как только её глаза привыкли к тусклому освещению, ей в нос ударил приторный запах ладана. Он окутал её, точно густой дым, в нём чувствовалось что-то душное, словно он был насквозь пропитан магией. Они прошли по узкому коридору и оказались в слабо освещенной комнате, тёмное пространство которой было залито фиолетовым светом горящих свечей. Чья-то фигура сидела, склонив голову, и изучала карты, разложенные на столе. Элара приподнялась на цыпочках и посмотрела на них через плечо Энцо. Она узнала колоду. В детстве они частенько играли в карты тёмными ночами вместе с Софией и Лукасом, предсказывая друг другу будущее. Её желудок болезненно сжался при воспоминании о Лукасе, и она заставила себя перевести внимание на комнату. Сбоку кипел чайник, и только когда он засвистел, загадочная женщина подняла глаза.