Глава 22

Лори

Я стою перед дверью и понимаю, что дома меня ждёт расстрел от четырёх бойцов. Лея, Хан Соло, Бен и Чубакка уже сидят в ряд, как только я открываю входную дверь.

— Привет, милашки, — старательно делаю вид, что это не я бросила их вчера.

Коты сурово смотрят на меня, каждый в разной степени возмущения, а затем демонстративно отворачиваются.

— Ну, тогда, думаю, вы не заинтересованы в завтраке.

Услышав волшебное слово, они встают, подняв хвосты, и идут к своим мискам, радуя меня видом своих недовольных кошачьих задниц.

Я закидываю пальто на книжную полку, бросаю сумку на стопку книг и спешу на кухню.

Быстро обыскав шкафы, я наполняю каждую все четыре миски любимым лососевым кормом этих ворчунов. Как бы я ни хотела, чтобы они были вегетарианцами, как я, но на мою попытку они объявили голодовку, и мне пришлось уступить. Мясоеды навсегда счастливы.

Пока они едят, я глажу Лею за ушками. Она забыла, что обиделась, и сразу же начинает мурлыкать. Я расслабляюсь. Если она меня простила, то и остальные последуют её примеру. В их кошачьем обществе царит котриархат.

Затем я беру пшено для кур и иду пожелать доброго утра своим птенчикам. В отличие от своих собратьев, они радостно слетаются ко мне, клюя корм прямо из рук. И уже отложили яйца, которые я спешу поскорее собрать. Возвращаюсь на кухню, чтобы вымыть их, а затем карандашом пишу на каждом сегодняшнюю дату, прежде чем убрать их в холодильник.

Бен запрыгивает на гарнитур, затем поднимается на задние лапы, опустив передние мне на грудь, и прижимается головой к моему подбородку. Он самый ласковый из моих четырёх пушистых малышей.

— Да, милый, я тоже скучала по тебе.

Беру его на руки и несу к себе наверх. Укладываюсь с ним на кровать и наслаждаюсь объятиями, глядя на потолок в лёгком оцепенении.

Джейс влюблён в меня.

Эта мысль одновременно и радует, и пугает. Радует, потому что Джейс замечательный, и быть любимой им кажется величайшим подарком в мире. Пугает, потому что какая-то часть меня до сих пор не может в это поверить. Он - единственный человек в мире, который знает меня, по-настоящему знает. Видел все мои уродливые стороны и всё равно любит меня. Любил молча все эти годы, пока я была без ума от Эйдена.

Я застонала. Боже мой, бедный Джейс, сколько лет я заставляла его страдать. И я никогда не знала и даже не подозревала. Он так хорошо держал дистанцию. Теперь я понимаю откуда эти колючки и как появился Мистер Ледышка - он просто пытался защитить себя.

Но теперь всё иначе. Он может быть моим, если я действительно захочу.

От этой мысли моё сердце замирает. Я никогда не думала об этом, но не могу отрицать чувства, которые уже начали зарождаться в глубине моего сердца.

Я прокручиваю в голове события прошлой ночи. Когда он поцеловал меня, всё в мире потеряло своё значение. Я ворочаюсь в постели, не в силах подавить улыбку, когда по всему телу распространяется тепло. Джейс может заставить мою кожу гореть, даже когда его нет рядом. Если пока это и не любовь, то, определённо, что-то очень близкое к ней.

Я позволяю себе ещё немного пообниматься с Беном, затем целую его в макушку и иду принимать душ.

Нет смысла волноваться, что надеть на обед. Тёмно-синие брюки чинос и уютный свитер отлично подойдут. Родители Джейса довольно спокойные люди, и я знакома с ними с самых первых выходных, когда Джейс и Эйден пригласили меня к себе в Чикаго.

Поездка от кампуса заняла чуть больше двух часов, что вряд ли можно назвать приключением, но я надеялась заночевать у Эйдена, представляя, что именно в эту ночь мы наконец-то поцелуемся. Вместо этого его брат неожиданно решил вернуться домой из Мэдисона. Поскольку свободная комната в доме Эйдена ожидаемо оказалась занята, мне довелось испытать вселенское разочарование и переночевать в комнате Джессики, так как она почти всегда была свободна. Джессика училась в колледже Калифорнийского университета в Сан-Диего и не могла поехать домой по своей прихоти. Тем не менее, Джулия, мама Джейса, на следующее утро испекла блинчики, подсластив горькую пилюлю разочарования. Сейчас, думая об этом, я вспоминаю, что Джейс не переставал улыбаться в то утро на завтраке с семьёй. Должно быть, он был счастлив, что я была с ними. А я ничего не замечала, никогда не пыталась капнуть глубже его образа самоуверенного и колючего сердцееда. Я была такой идиоткой.

В те выходные я впервые побывала в Чикаго, и поездка меня так впечатлила, что я влюбилась в этот город. Сама я родом из Сарасоты, и мне хотелось провести студенческие годы в таком месте, где времена года реально сменяют друг друга, и побыть как можно дальше от дома. Урбана - милый, причудливый городок с потрясающей зимой. Но Чикаго - великолепный мегаполис, где жизнь течёт иначе. И я знаю, странно предпочитать город природе, учитывая мою любовь ко всему живому и желание спасти всех и вся. Живи я на ферме, я бы приютила миллион бездомных животных, что превратило бы меня в полноценного ветеринара. Я бы этого не хотела, потому что единственное, что меня волнует больше, чем спасение домашних животных - забота о своих пациентах. В каком-то смысле городская жизнь заставляет меня поддерживать баланс между людьми и животными, которым я помогаю, и пока это отлично работает.

Меня охватывает беспокойство, когда я представляю, как Джейсу придётся приспосабливаться к моему беспорядочному образу жизни. Если между нами всё сложится, сможет ли он когда-нибудь принять мой багаж странных увлечений и бездомных животных? Хотя, я же не кот в мешке. У меня нет от него никаких секретов. На протяжении многих лет Джейс был моим доверенным лицом. Я никогда не открывалась Эйдену настолько сильно, как ему. С Эйденом я всегда старалась сдерживаться, так как мечтала, что однажды он станет моим парнем, в то время как Джейс с самого начала получал настоящую, неприукрашенную версию меня.

Я только закончила сушить волосы, когда на экране высветилось сообщение от Джейса.

ДЖЕЙС:

Я снаружи.

Я торопливо спускаюсь по лестнице и на цыпочках пересекаю прихожую, чтобы кошки не заметили, что я снова сматываюсь. Я надеваю пальто, беру сумку и выхожу из дома. На лестничной площадке я как можно незаметнее закрываю за собой дверь и так же осторожно, медленно поворачиваю ключ в замке.

Я замечаю Джейса, ждущего меня в своём чёрном «Мерседесе». Солнечные блики на лобовом стекле скрывают половину его профиля, но это не мешает моему сердцу затрепетать, когда я вижу его. Как можно было не замечать его сексуальность все эти годы? Как будто всё это время я носила повязку на глазах, и теперь, когда её нет, - я не могу на него насмотреться.

Я быстро перехожу улицу и сажусь на переднее сидение.

— Привет.

Джейс улыбается.

— Почему ты вышла, как вор, скрывающийся с места преступления?

— Старалась, чтобы кошки не застукали меня.

Глаза Джейса расширяются.

— Хуже всего то, что я знаю, что ты говоришь серьёзно.

— Как всё прошло с Джессикой?

— Теперь мы, по сути, её рабы.

— Прости?

— Нам придётся работать волонтёрами в её бесплатной клинике.

— Разве мы уже не работаем там волонтёрами?

— Да, но один из её постоянных врачей уходит в декретный отпуск в следующем месяце, а это значит, что до следующего сентября у нас практически не будет времени на жизнь.

Я пожимаю плечами.

— Пока мы можем дежурить вместе, я не против.

— Ты ещё об этом пожалеешь, — говорит Джейс, заводя двигатель.

Я не против поработать волонтером. К тому же бесплатная клиника Джессики делает очень важную работу, гарантируя отличное медицинское обслуживание менее привилегированным слоям населения. А если мы с Джейсом будем там вместе, это совсем не будет похоже на работу. Ещё несколько часов в клинике - сущий пустяк.

— Но твоя сестра поклялась сохранить тайну? — уточняю я.

— Ага. Она будет вечно меня доставать по этому поводу, но Джессика обещала, что прикроет нас.

Я облегчённо выдыхаю.

— Тем более, я сказал, что, возможно, наши чувства настоящие.

— И что она ответила?

— Что я милый, и ворковала со мной, как курица-наседка.

— Ох, бедный малыш…

Джейс одаривает меня кривой улыбкой, после чего концентрируется на дороге.

— О, думаешь, у меня всё плохо? Подожди, пока моя мама не начнёт относиться к тебе как к возможности наконец обзавестись внуками…

— Хочешь сказать, что я не должна поощрять разговоры о детях? Например, сказать, что на днях я проходила мимо детского магазина, увидела эту милую розовую кофточку и, — я театрально приложила руку к груди, — моё сердце заколотилось при мысли о том, что я буду держать в руках эти крошечные ножки.

Джейс останавливается на красном светофоре и смотрит на меня с чистым ужасом в глазах.

— Я шучу! Шучу! — говорю я, — К тому же в ближайшее время дети нам не грозят, учитывая наш запрет на секс.

Джейс смеётся и качает головой.

— Это правда, но не стоит рисковать.

Я притворяюсь, что закрываю рот на замок.

— Да ладно, твоя мама меня любит. Всё будет в порядке.

Мы подъезжаем к дому Барлоу, и Джейс паркуется на подъездной дорожке. Он глушит двигатель, и мы выходим из машины. Я поднимаюсь за ним по ступенькам крыльца к входной двери. Его родители живут в двухэтажном таунхаусе в стиле фермерского шика в Лонг-Гроув - пригородном районе на окраине Чикаго, известном своими ресторанами, историческими достопримечательностями и причудливым очарованием.

Джейс открывает незапертую входную дверь и зовёт:

— Мама, папа, мы приехали…

Я вхожу следом за ним, и, как только закрываю за собой дверь, меня встречает пушистый белый комочек с чёрным пятном прямо между глаз.

— О, Крашер! — я опускаюсь на колени, чтобы погладить собаку. Он прижимается ко мне и радостно тявкает, пока я чешу его за ушками - отважный поступок с моей стороны, учитывая, что меня ждёт адская расплата, когда я вернусь домой, целиком и полностью пропахнув собачатиной, — Привет, милый, где все?