Совещание было коротким. Комдив лишь бегло ознакомил нас с обстановкой и поставил задачу на передислокацию в новый район.

Через трое суток, совершив 130-километровый марш, мы сосредоточились на правом берегу Северского Донца, южнее города Изюм. Нашему полку выпало сменить здесь стрелковый полк из 27-й гвардейской дивизии, которая уходила на доукомплектование. Его командир рассказал мне, что до нашего прибытия сюда танковые и механизированные соединения генералов Е. Г. Пушкина и И. Н. Руссиянова пытались развить наметившийся было успех стрелковых частей, но не смогли. Противник сосредоточил здесь весьма значительные силы и встречным ударом остановил наши наступающие части.

- А вот и та высота, о которую споткнулся наш полк, - показывая на местности, сказал мой предшественник.

Я пристально вглядывался в панораму. Мы находились между Сухой Каменкой и Еремовкой. А впереди проходила первая линия обороны противника, упиравшаяся в районе деревни Пасека в Северский Донец. На юго-западе, за большой лощиной, вдоль шоссейной дороги от Изюма на Славянок, виднелась гряда холмов. В центре-то их и была та злополучная высота 204,0. В ее створе, километрах в восьми от наших передовых позиций, тоже на возвышенности, раскинулся большой населенный пункт Долгенькое.

Ну а на юге... Там, сколько мог охватить взгляд, простирались дубовые рощи. Мы хорошо знали, что за их широкой полосой начинается Донбасс главная "кочегарка" страны. Ее, естественно, фашисты так легко не отдадут.

На рекогносцировке, которую в тот же день провел командир дивизии, до командиров частей был доведен общий замысел предстоящей операции по освобождению Донбасса. Главный удар наш фронт будет наносить с изюмского плацдарма через Барвенково на Лозовую и далее на Павлоград и Синельникове, с тем чтобы совместно с войсками Южного фронта отсечь донбасскую группировку противника от Днепра и разгромить ее на Левобережье. Через Долгенькое на Барвенково должна наступать и наша, 25-я гвардейская стрелковая дивизия. Для усиления ей придается 115-я танковая бригада полковника А. М. Мельникова.

Перед началом наступления полк снова провел разведку боем. В ней участвовали рота старшего лейтенанта Н. Е. Шкурдова и разведывательная группа во главе с начальником разведки полка С. Г. Воронковым, который сменил на этой должности недавно выбывшего по ранению В. А. Полещука. Им удалось захватить нескольких пленных из состава 46-й пехотной и 17-й танковой дивизий врага. Однако доставленные "языки" дали весьма противоречивые показания о противостоящей нам группировке противника, а разведка боем вскрыла оборону гитлеровцев лишь до высоты 204,0. Поэтому мне, как командиру полка, осталось неясным: то ли перед нами главная полоса вражеской обороны, то ли просто его передовая позиция. Мучил и другой вопрос: где сосредоточил противник свои основные силы - на переднем крае или в глубине?

Вопросы вопросами, но нужно было все-таки готовиться к наступлению. К тому же, грешным делом, подумалось: ничего, все неясное прояснится в ходе боя.

И до сих пор я не могу простить себе такой беспечности. Но, как говорится, похмелье придет потом. А пока же, перед началом наступления, мы отметили одновременно два радостных события: накануне капитанам М. А. Храмову и начальнику артиллерии Б. М. Зайцевскому были присвоены очередные воинские звания. Собравшись в тесном кругу и слив свои наркомовские сто граммов в общий котелок, куда по старой традиции опустили и майорские звездочки - чтоб "не заржавели", мы тепло поздравили наших боевых друзей.

Наступление началось утром 16 августа. Его предварили мощные артиллерийские и авиационные удары. Потом в атаку двинулась пехота. В первые часы боя удалось добиться некоторого успеха. Наша дивизия, например, выполнила ближайшую задачу: оседлала шоссейную дорогу и овладела ключевой высотой 204,0. Однако вскоре 267-я стрелковая дивизия полковника А. И. Толстова, действовавшая справа, застряла в какой-то лощине. Еще хуже обстояло дело у левого соседа - 263-й стрелковой дивизии полковника П. М. Волосатых. Она втянулась в затяжные бои. В результате наш левый фланг оголился, что вынудило генерала П. М. Шафаренко придержать наступавший там 78-й полк дивизии. Но это все равно не исправило положения. Продолжая теперь наступление фактически двумя полками, мы по-прежнему имели открытые фланги. Этим-то и не замедлил воспользоваться противник. Он бросил против нашего и наступающего рядом 81-го полка свыше 50 танков. Эта броневая лавина вскоре отрезала от главных сил те малочисленные подразделения наших полков, что сумели-таки перед этим зацепиться за окраину Долгенького. Им пришлось с боем выходить из окружения.

Оказавшись в трудном положении, отошли от Долгенького и оба наших полка. Больше того, нам пришлось оставить и высоту 204,0, взятие которой обошлось нам дорогой ценой. Правда, потом наш полк вновь овладел ею и закрепился на этом рубеже.

В тот день мы действительно многое выяснили. Так, например, то, что принималось нами за главную полосу обороны противника, оказалось ложной позицией, занятой его незначительными силами. В итоге весь удар нашей артиллерии и авиации пришелся почти по пустому месту. Словом, бой показал: истинный передний край обороны противника проходит значительно глубже, образуя нечто похожее на огневой мешок - выгнутую подкову, своими концами упирающуюся в Северский Донец. И главенствующее положение занимает мощный оборонительный узел сопротивления в районе Долгенького. Это под его прикрытием противник смог так свободно маневрировать своими резервами.

Итак, как уже говорилось, наш полк закрепился в районе высоты 204,0. Готовимся к повторной попытке взятия Долгенького. И вскоре получаем на это приказ.

Теперь ведем бой уже не вслепую. Перед его началом нами выявлена вся система огня противника, намечены пути скрытного подхода к этому населенному пункту. Вот почему в Долгенькое почти сразу же врываются два батальона - из нашего и 81-го полка. Спешим развитых успех. Но тут налетают фашистские самолеты, и ввод и бой наших главных сил замедляется. Правда, крестастых бомбардировщиков вскоре отгоняют советские истребители. Но и короткой заминки для гитлеровцев оказалось достаточно, чтобы гарнизон Долгенького пришел в себя, организовал упорное сопротивление и даже начал предпринимать контратаки.

Бой обещал затянуться. И тут к нам на помощь подоспел батальон капитана И. Д. Петухова из 78-го полка. Он с ходу вступил в бой и буквально заслонил собой батальон старшего лейтенанта С. Г. Стариченко от флангового удара.

Мы захватили Долгенькое. Но не спешили радоваться успеху, так как понимали, что главные события все-таки еще впереди. Гитлеровцы, конечно, не смирятся с утерей такого важного в их системе обороны опорного пункта и попытаются во что бы то ни стало выбить нас отсюда.

И эти предположения сбылись. Вечером противник предпринял против нас мощную контратаку. Из оврагов, что западнее Долгенького, на нас двинулись эшелон за эшелоном десятки танков. Мы успели насчитать 70 машин, но потом сбились со счета. За танками шли бронетранспортеры с пехотой.

Мы приняли бой. Но что можно было сделать против такой стальной лавины? Тем более что к тому времени у нас уже почти не было артиллерии, а несколько танков из 115-й бригады вышли из строя в первые же минуты боя.

По приказу комдива мы отошли. Но не все. В Долгеньком остались отрезанными некоторые наши подразделения, в частности батальон капитана В. П. Шкилева. Как его выручить? Оставалось единственное: бросить ему на помощь свой последний резерв - роту автоматчиков.

И этот резерв сделал свое дело, помог нашим подразделениям вырваться из Долгенького.

Наступило 19 августа. Раннее утро. Тишина. Но вот она взрывается грохотом орудий. По Долгенькому бьют дивизионная артиллерия, остатки полковой. Стреляют даже танки из 115-й бригады. И все равно артподготовка жидковата.

Но на безрыбье, как говорится, и рак рыба. Вслед за этим огнем подразделения нашего и 81-го полков идут в атаку. На последнем пределе в третий раз врываемся в Долгенькое, завязываем уличные бои. В один из моментов даже показалось: возьмем его. Но следуют сильнейшие вражеские контратаки. Фашистские танки и пехота бьют по нашим флангам. В завязавшейся схватке бойцы подбивают 6 бронированных машин. Но танки все наседают. Кажется, их у противника стало даже больше, чем прежде.