Пролог

САРА

— Дурацкая зима. — Мои губы заледенели, когда я пробормотала эти слова, наполовину замерзнув после тридцатисекундного рывка внутрь из своей машины. Я стиснула стучащие зубы и стянула перчатки, бросив их на пол.

Освободив пальцы, я сорвала с головы шапку и размотала анаконду из шарфа, стягивавшего мне горло. Как только я снова смогла дышать, я принялась бороться с застежкой-молнией на своем пальто, которая доставляла мне неприятности всю неделю. Она достаточно легко скользила вниз, но внизу, где сходились двойные застежки-молнии, я не могла отделить одну сторону от другой.

— От. — Я с силой дернула молнию.

— Пу. — Одна рука тянулась вниз, в то время как другая поднималась вверх.

— Сти!

Она отвалилась, когда нижняя пластиковая деталь со звоном разлетелась по комнате.

Иииии, теперь мне нужно новое пальто.

— Грррр! — Я яростно топала ботинками по коврику, выплескивая свое разочарование на ковер, когда куски снега разлетелись по кафельному полу спа-салона Прескотта. От этой вспышки гнева мне стало только хуже. Мои плечи опустились, и я опустила голову. Сдувшись, я прошептала: — Я. Ненавижу. Это.

— Э-э, Сара?

Я откинула с лица завесу рыжевато-светлых волос и, подняв глаза, увидела, что все смотрят на меня.

— Что случилось? — спросила моя лучшая подруга Джиджи.

— Все. — У меня задрожал подбородок, от чего стало только хуже.

Я сбросила с плеч свое порванное пальто и наклонилась, чтобы поднять с пола свои вещи, используя это занятие как средство сделать несколько глубоких вдохов, прежде чем расплакаться. Сдерживая свои эмоции — на данный момент — я сняла свои массивные черные ботинки, поставив их рядом с пятью другими парами аналогичного фасона.

Сегодня был девичник в спа-салоне, который мы с пятью моими подругами старались устраивать хотя бы раз в месяц. Я не смогла присутствовать последние несколько раз, потому что была дома со своим новорожденным сыном. Сегодня вечером я тоже не планировала приходить. Хадсону было два месяца, и мне было трудно расстаться с ним. Учитывая, как тяжело было с ним с самого начала, меня вполне устраивал стереотип навязчивой мамы.

— Я не думала, что ты придешь сегодня вечером. — Джиджи встала со своего стула у дальней стены и босиком пересекла комнату. Ее джинсы были завернуты на икрах.

— Я передумала.

— Что не так? Ты выглядишь расстроенной.

— Я злюсь на зиму. — Среди прочего.

— В этом году она настоящая стерва, — фыркнула Фелисити со своего места в одном из двух педикюрных кресел.

— Когда я садилась в машину, она показывала минус двенадцать градусов.

— Моя показывала, минус четырнадцать, — проворчала я.

Был февраль, и у нас уже несколько месяцев стояли низкие температуры. Повсюду валил снег, из-за чего движение по нашему маленькому городку было медленным. Ветер дул каждые несколько дней и создавал на нашей подъездной дорожке твердые, как камень, сугробы, из-за чего моя машина стояла в гараже до тех пор, пока Майло не разберется с ними. И что еще хуже, конца этому не было видно.

За те почти двенадцать лет, что я прожила в Монтане, у нас никогда не было такой холодной зимы. По прогнозу, завтра средь бела дня будет минус двадцать, а холодный ветер еще сильнее понизит температуру, и я забаррикадируюсь дома, потому что будет слишком холодно куда-то везти Хадсона.

Мне не нравилось оставлять своего ребенка, но мне нравилось выходить из дома, даже если я шла просто в продуктовый магазин. Единственной хорошей вещью, которая слетела с уст Майло сегодня вечером, было его предложение сходить в спа-салон.

— Кто следующий? — Владелица спа-салона вышла из заднего коридора. Сабрина последовала за ней, ее длинные светлые волосы были собраны в конский хвост, а веки отяжелели после массажа.

— Моя очередь, но я думаю, Саре это нужно больше. — Мейзи встала со своего места и пересекла комнату, притягивая меня к себе для быстрого объятия. — Ты пойдешь следующая.

— Ладно. Спасибо. — Я не собиралась спорить. Мне нужно было время, закрыть глаза, расслабиться и прокрутить в голове ссору, которая у меня была с Майло.

Мы никогда не ссорились. Я могла бы пересчитать по пальцам одной руки количество ссор, которые у нас были за одиннадцать лет брака. Я чувствовала зуд и дискомфорт. Узел у меня в животе затягивался все туже и туже. Может быть, мне стоит пойти домой, чтобы мы могли поговорить.

Нет. Будет лучше, если мы оба сначала остынем.

Я направилась в темный массажный кабинет, по пути обняв Сабрину, и устроилась в массажном кресле. Затем я закрыла глаза и позволила массажистке творить свое волшебство.

Когда я вышла тридцать минут спустя, узлы и напряжение в моих плечах исчезли. Некоторая неловкость от моей ссоры с Майло тоже исчезла.

Мы чередовали процедуры в эти спа-вечера. Мы с девочками выбирали между педикюром, маникюром и массажем в кресле в зависимости от нашего настроения. В основном мы приходили посидеть, выпить вина и поговорить о наших мужьях, детях или обсудить горячие городские сплетни.

— Мы решили, что сегодня вечером ты получишь все, — сказала Эммелин из педикюрного кресла. Она указала на пустой стул рядом с собой. — Присаживайся.

И снова я не стала спорить.

— Спасибо. — Я расслабилась в кресле, ванна с теплой водой стояла у моих ног и ждала.

Когда я устроилась на втором педикюрном кресле, Мейзи одарила меня улыбкой, а затем исчезла в коридоре, чтобы сделать массаж. Мастер маникюра занялась мной сразу же, как только Джиджи принесла мне бокал вина.

— Итак, кроме зимы, что тебя беспокоит?

Я вздохнула.

— Мы с Майло поссорились. Он ведет себя как придурок.

— Что случилось? — Она вернулась на свое место между Фелисити и Сабриной. В спа-салоне была небольшая зона отдыха, где как раз хватало места для всех нас.

— Моя мама приезжает навестить меня.

Джиджи поморщилась.

— О-о-о.

Мы вдвоем много лет работали вместе в больнице «Джеймисон-Вэлли». По большей части это была тихая работа, и это означало, что мы с Джиджи часто оказывались на посту медсестер и разговаривали. Она знала, что визит мамы может закончиться катастрофой.

— Они что, не ладят друг с другом? — спросила Фелисити.

— Не совсем.

Джиджи знала о маме и о том, почему Майло не доверял ей настолько, насколько мог. Но поскольку я не часто говорила о маме, неудивительно, что Фелисити, Сабрина и Эммелин уставились на меня, ожидая объяснений.

— Майло и моя мать недолюбливают друг друга. Совсем. Но она еще не познакомилась с Хадсоном и все спрашивала и спрашивала, когда сможет приехать в гости. Она была… настойчива. И в конце концов я просто сдалась.

Учитывая, что последние несколько месяцев дороги были завалены снегом и обледенели, было легко убедить ее остаться в Спокане. У меня не было сил играть роль посредника между ней и Майло, пока я пыталась приспособиться к жизни с Хадсоном.

Но мама больше не собиралась ждать. Она умирала от желания познакомиться со своим внуком. Несмотря на то, что температура была до смешного низкой, дороги в основном были чистыми. Она должна была приехать через две недели, нравилось нам это или нет.

Она много лет ждала внука. Я не часто разговаривала с мамой, но после того, как мы с Майло поженились, не было ни одного телефонного звонка, в котором она бы не спросила, беременна ли я.

Это была не ее вина, что она не знала, как трудно выдавить из себя «нет». Я не сказала ей, как долго мы с Майло боролись за то, чтобы забеременеть.

Хадсон был нашим чудо-ребенком. Мне было тридцать пять лет. Майло было тридцать восемь. Мы не могли позволить себе дорогостоящее лечение бесплодия, поэтому после многих лет неудачных тестов на беременность мы почти потеряли надежду. Потом появился он, и, хотя временами моя мать невероятно раздражала меня, я хотела, чтобы он узнал свою бабушку.

— Майло всегда нервничает, когда она приезжает с редким визитом. Сегодня вечером мы поссорились из-за того, где она будет спать. Я сказала, что в нашей гостевой спальне. Он сказал, что в подвале. На полу.

— Это не похоже на Майло, — сказала Фелисити. — Он такой милый со всеми.

— Он это из хороших побуждений. — Я вздохнула. Я забыла об этом, пока мы ссорились, но реакция Майло на мою маму была вызвана тем, что он так сильно любил меня. — У нас с мамой всегда были странные отношения. Много лет назад она сделала кое-что, что причинило мне боль. Майло этого так просто не оставил.

— Это отстой. — Эммелин потянулась и похлопала меня по руке. — Мне жаль.

Я пожала плечами.

— Мы справимся с этим. Она приедет навестить меня. Сведет Майло с ума. Потом она уедет, и мы не увидим ее еще год.

— Что она сделала? — спросила Фелисити.

— Если вкратце? Она предпочла поверить моему заклятому врагу, а не мне.

— Я боюсь спрашивать, но какова длинная история?

— Это долго. Это началось задолго до того, как мы с Майло познакомились.

— Знаешь, что самое безумное? — Сабрина поглубже вжалась в плюшевое кресло, в котором она свернулась калачиком. — Я не могу поверить, что за все те годы, что мы были подругами, я никогда не слышала всей истории о том, как вы двое оказались вместе.

— Да, я тоже, — сказала Фелисити. — Ты нам расскажешь?

Не так много людей знали нашу историю. Майло так стеснялся своих шрамов, что сохранил этот случай в Спокане в тайне. Поэтому, когда меня спрашивали, я всегда рассказывала расплывчатую историю о том, как мы познакомились.

Но за последние несколько лет Майло рассказывал об этом все больше и больше. Он говорил о взрыве. Он не был так навязчив в том, чтобы скрывать свои шрамы. И я знала, что он не будет возражать, если я поделюсь нашей историей со своими самыми лучшими подругами.

— Конечно. — Я сделала большой глоток вина. — Все началось в «Дворце свечей».