Я морщу лоб, впитывая каждое мимолетное выражение, мелькающее на лице Ларк.

— У твоей семьи был контракт? Никогда не слышал.

— Со стороны Монтегю — нет. Мы всегда сами справлялись со своими проблемами. Но все меняется, — она поднимает на меня взгляд, затем смотрит на что-то за моим плечом. Когда я поворачиваюсь, чтобы проследить за ее взглядом, то вижу, как Слоан приподнимает юбку своего свадебного платья, чтобы сесть на колени к Роуэну. Он обнимает ее за талию, рукава его рубашки закатаны до локтей, виднеется недавняя татуировка — всплеск черного и разноцветного на фоне заживших шрамов. Они перешептываются друг с другом, передавая друг другу бутылку виски. — Семье Монтегю скоро понадобятся наемники, — говорит Ларк, снова привлекая мое внимание к себе. — Защитники. Мастера. Уборщики. Работы будет не так много, как по контракту моего отчима, но все же достаточно, чтобы заинтересовать твоего босса, я уверена.

— Что за бизнес? Если это контрабанда наркотиков, я не буду этим заниматься.

Ларк закатывает глаза.

— Это не контрабанда наркотиков.

— Что тогда, оружие? Перевозки? Инвестиции?

Ларк делает глубокий вдох и расправляет плечи.

— Кексы.

— Кексы…? Бизнес твоей семьи — это долбанные кексы?

Ларк тычет пальцем мне в грудь.

— Ты что, не знаешь, что пищевая индустрия массового производства полна социопатов, убийц и извращенцев? — Ларк шипит, а я заливаюсь смехом. — Неужели ты никогда не слышал об истории любой франшизы и производителях продуктов питания и напитков? «Кексы Монтегю» может посоревноваться с самыми отбитыми из них.

— И вам нужны наемники. Для бизнеса по производству кексов.

— Это высококонкурентная отрасль. Ты знаешь «Баноффи от Боба»? Этот парень вечно нарывается на мою тетю.

Я на мгновение убираю руку с ее талии в знак капитуляции.

— Хорошо, хорошо, я верю тебе. Видимо, тебе вообще нельзя возражать.

— Ладно… иногда вместе с партией выпечки поставляют оружие, но в основном речь идет только о кексах, — Ларк закатывает глаза и переключает внимание на другие пары на танцполе. Ее шаги становятся медленнее, пока она наблюдает за ними, ее движения скованны. Я чувствую в ней нервозность. Она явно волнуется рассказать мне о деталях сделки. Но когда ее взгляд задерживается на Коноре и его жене Габриэлы, которые танцуют неподалеку, я вижу в ней не просто тревогу. Это похоже на потерю. Поражение. Как будто она пытается закутаться в плотную броню, хотя ей следует лишь глубоко вдохнуть прохладный воздух.

Я понимаю, на что это похоже, потому что знаю, каково это.

— Чего ты хочешь от меня? Потому что я не собираюсь выпутывать свою ногу из одной ловушки только для того, чтобы оказаться в другой.

— Ты говоришь как настоящий енот, — говорит Ларк с мимолетной грустной улыбкой. Когда она отводит взгляд от Конора и Габриэлы, ее лицо бледнеет. — Кто-то убивает деловых партнеров моей мамы и отчима. И это касается всей моей семьи. И в этом случае мы не хотим, чтобы полиция копалась в нашем дерьме. Я уверена, ты понимаешь мое желание держать представителей закона подальше от своих близких, да?

— Да, — отвечаю я мрачным голосом. Автоматически осматриваю комнату в поисках своих братьев. — Есть какие-нибудь зацепки?

— Пока ничего конкретного, кроме установленного графика. Убийца убивает своих жертв, когда они одни, и не оставляет улик. Но я надеюсь, что ты сможешь помочь мне собрать все воедино. Насколько я понимаю, подобные вещи входят в твои навыки, — Ларк кивает в сторону Роуэна и Слоан. — Ты знаешь, как расследовать преступления, так же хорошо, как и их провоцировать. Я знаю, что ты собрал информацию для их ежегодной игры.

— Я не удивлен, что ты знаешь об этом.

— Давай с этого момента будем считать, что я знаю о тебе больше, чем ты обо мне, окей?

Ехидный взгляд Ларк — это не просто вызов, это предупреждение. И хотя я стараюсь сохранять нейтральное выражение лица, мы оба знаем, что она права. С того самого вечера, когда мы познакомились, я изо всех сил старался избегать всего, что имеет к ней отношение, в основном из-за стыда и упрямства. Что получилось? Ларк Монтегю теперь одержала верх.

— Итак, мой босс получит два контракта, ты поймаешь убийцу, а я получу свободу. Выигрывают все. Конец?

В уголках ее глаз появляются морщинки.

— Почти.

— Что значит «почти»?

— Есть небольшая загвоздка.

— Ну говори быстрее.

— Нам нужно пожениться.

— Бредятина, — я фыркаю от смеха, но выражение лица Ларк не меняется. Я снова смеюсь, и это звучит безрадостно. Она не вздрагивает. — О, боже мой, ты серьезно.

— К сожалению.

— Зачем…? Нахрена нам это делать?

— Это единственный способ гарантировать твою безопасность. Моя семья считает тебя вероятным подозреваемым.

— Меня?

— Недовольный убийца, у которого есть возможность отомстить людям, которые испортили его работенку? В общем-то, подходит, тебе не кажется?

Я понимаю, что она имеет в виду, но не хочу признавать.

— Нет, — отвечаю я.

Ларк раздраженно вздыхает.

— Даже не важно, если ты не виноват. Ты сильный соперник, представляющий потенциальную угрозу, поэтому для них лучше просто убрать тебя и посмотреть, решится ли проблема. И мое поручительство за тебя ничего не исправит. Родителям будет плевать на нашу «дружбу». Им будет плевать, если я скажу, что сама наняла тебя. И им будет плевать, если мы просто встречаемся. Но брак?.. — Ларк замолкает. Ее голубые глаза блестят, но она быстро отводит взгляд. — Брак — это совсем другое. К этой клятве они оба относятся очень серьезно, и они не станут нарушать ее, если поверят, что я действительно этого хочу. Они не причинят мне боль. Особенно отчим. Он придерживается старой школы, когда дело касается дорогих ему людей.

Я усмехаюсь и закатываю глаза, пытаясь скрыть растущее чувство страха.

— Это не первый раз, когда у меня на спине появляется мишень. Я сам могу с этим справиться. Сожалею о смертях и все такое, но уверен, что все наладится, — хотя я произношу эти слова вслух, мне тут же хочется запихнуть их обратно в свой рот. Я все равно готов разобраться с убийствами в ее окружении, но не обременяя себя ее присутствием.

— Ага. Я всей душой чувствую твою заботу о своем благополучии. Но поскольку ты явно не заботишься о моем здоровье и счастье, а это тоже важно, то знай, что на кону не только мы с тобой, — она кивает в сторону Роуэна и Слоан, и решимость Ларк становится крепостью, а я разбиваюсь о нее, как волна. — Они знают о твоем брате, думают, что он опасен. И они не терпят рисков, они их устраняют.

Мне требуется некоторое время осознать, что мы перестали двигаться, или что я перестал дышать. Вокруг нас танцуют парочки. Заиграла другая песня. А мы словно зависли во времени, и все, что я вижу, — это голубые глаза Ларк, приковывающие меня к месту.

Ее рука выскальзывает из моей. Стук моего сердца отдается в ушах и заглушает все остальные звуки, кроме ее голоса, когда она говорит:

— Без меня, Лаклан Кейн, ты умрешь. И я не могу гарантировать, что расплата закончится на тебе.

А затем она отступает вне пределы досягаемости.

Взрыв криков и аплодисментов выводит меня из оцепенения, когда Роуэн выходит на маленькую сцену рядом с ди-джеем с микрофоном в одной руке и виски в другой. Он наклоняет бутылку в мою сторону, подмигивает, прочищая горло и напевает первые строчки «Каменистая дорога в Дублин».

— Скажи свой ответ до конца вечера, — говорит Ларк, и ее мрачный голос перекрывает писклявое пение, доносящееся из динамиков. — У нас не так много времени.

Ларк натягивает на лицо улыбку и отворачивается от меня, чтобы присоединиться к толпе перед Роуэном. И братишка радуется, когда она кричит громче всех и подпевает.

Раз, два, три, четыре, пять

Выслеживаем зайца и везем его по каменистой дороге

До самого Дублина.