Не говоря больше ни слова, он отходит от меня, мурашки мгновенно покрывают мою обнаженную кожу из-за отсутствия его тепла. Маска скрывает его лицо, но я знаю, что он ухмыляется, когда вылезает обратно в окно и закрывает его за собой, прежде чем исчезнуть в ночи.

Что за блядь это было?

И почему мне это так понравилось?

— Он собирается убить меня, — выпаливает Мак.

Я все еще с затуманенными глазами и в полуобмороке.

— Подожди... что?

— Он собирается убить меня, — повторяет она как ни в чем не бывало. — Мне приснился сон.

Я плюхаюсь обратно и закатываю глаза.

— Серьезно? Ты разбудила меня из-за сна?

— Кошмар! Я не знаю как, но все, что я помню, это то, что он подошел ко мне, когда я стояла на коленях, а потом потемнел. Но я просто знала. Я знала, что он убил меня.

— Кто? — спросила я.

— Джеймс, очевидно. Кто же еще?

— Я не знаю, кто еще преследует тебя в твоих снах. Может быть, Фредди Крюгер. Мне не следовало заставлять тебя смотреть все эти фильмы ужасов. Тебя слишком легко напугать.

— Да, ты определенно виновата в этих повторяющихся кошмарах.

— Тебе раньше снилось, что он убивает тебя?

— Ну, да, но это было еще тогда, когда я была с ним. Это первый раз, когда мне приснился кошмар на эту тему с тех пор, как я переехала сюда.

— Ты опять допоздна смотрела «Настоящее преступление?»

Тишина.

— Мак, — толкаю я локтем.

— Я ссылаюсь на пятую поправку! — Она громко отхлебывает, как я полагаю, свой обычный травяной чай. — В любом случае, расскажи мне о своих снах, чтобы прояснить мою голову. Пожалуйста, скажи мне, что они сексуальные.

— Конечно. В них был вибратор, красное вино и человек в маске.

Она задыхается.

— Продолжай!

Может, мне стоит рассказать ей о том, что произошло между мной и Сейнтом прошлой ночью. Точнее, о том, что Сейнт сделал со мной прошлой ночью. Но мои щеки горят от стыда, и я не могу заставить себя признать правду вслух - Сейнт привязал меня к моей постели, и я позволила ему сделать меня своей. Боготворила его злой язык.

Он бы остановился, если бы я действительно приказала. Но за моими едкими словами он знал, чего я хочу. Как я жаждала сладостного освобождения, которое могли дать только его прикосновения.

Мой телефон вибрирует от полученного сообщения. Сердце подскакивает к горлу, большие пальцы летают по экрану в ожидании сообщения от Сейнта.

Но это сообщение от Тревора, который просит мой адрес и сообщает, что у него есть новые доказательства.

Я вешаю трубку, несмотря на ее протесты, что я не балую ее рассказами о своих непристойных снах. Я пытаюсь быстро прибраться в доме, прежде чем Тревор звонит в дверь.

Я распахиваю дверь, стараясь не выдать, что запыхалась.

— Тревор! Привет.

— Привет. — На его лице легкая улыбка вместо его обычной глуповатой ухмылки. — Ты определенно захочешь это увидеть. — Как только я переступаю порог и закрываю за собой дверь, он достает свой телефон. — У меня есть кое-какая новая информация о твоем преследователе.

— И у меня! — Я не могу сдержать гордости в своем голосе из-за успеха моих навыков сыщика-любителя. — Помнишь того автора, о котором я тебе рассказывала? С.Т. Николсон? Он и Сейнт - одно и то же лицо.

— Серьезно? Парень, который написал книгу со странным названием, о котором ты все время говоришь? «Эта книга меня убьет» или что-то в этом роде?

— «Эта книга будет преследовать вас», и это не странное название, и да, это тот парень.

— Тебя преследует автор? Как, черт возьми, это произошло?

— Очевидно, эта дурацкая рецензия засела у него в голове, и он больше не мог писать. Потом я каким-то образом вдохновила его, и с тех пор он пишет. Я его муза. — Я закатываю глаза, но не могу подавить прилив гордости. С.Т. Николсон благодарит меня за его способность снова писать. Боже мой. Что, если он упомянет меня в своей благодарности?

Тревор смеется.

— Вау, он определенно ненормальный. Мы должны посадить этого парня. — Он показывает мне экран своего телефона. — Это то, что я хотел тебе показать. Это видео с камеры твоего соседа.

На видео моя древняя «Хонда» с воем проезжает мимо, когда я слишком сильно жму на газ, набирая скорость, чтобы не опоздать на работу на десять минут. Через несколько секунд за ними следует элегантный серебристый седан.

— У него есть договор аренды с той же маркой и моделью, — сообщает мне Тревор.

Я проверяю дату на видеозаписи. Примерно в то же время я обнаружила Сейнта, притаившегося возле моего дома.

— Этого недостаточно, — говорю я Тревору. — Ты не можешь разглядеть, кто за рулем.

— Конечно, этого недостаточно, чтобы осудить парня, но это уже что-то. Когда дело доходит до подобного, важно, как складываются все маленькие кусочки. Ты все равно должна отнести все, что у тебя есть, в полицию. Каким бы незначительным это ни казалось - все складывается. Тебе нужно сообщить им все, чтобы обезопасить себя.

— Я вне опасности. — Слова срываются с моих губ прежде, чем я успеваю подумать о них получше.

Тревор наклоняет голову, брови в замешательстве сведены вместе.

— Что значит, тебе ничего не угрожает? У тебя есть преследователь, Браяр.

Я закатываю глаза.

— Поверь мне, я прекрасно понимаю. Но он не причинит мне вреда.

Тревору требуется мгновение, чтобы осознать мои слова, пока он пытается справиться со своим изумлением.

— И откуда именно ты это знаешь?

Потому что он сказал мне это, когда признавался в своей вечной любви ко мне.

— У него было много возможностей сделать это. Если бы он хотел причинить мне боль, он бы уже сделал это.

У Тревора отвисает челюсть, он на секунду слишком потрясен, чтобы сформулировать ответ.

— Браяр ... Ты ведь не серьезно, да? То, что он еще не причинил тебе вред, не означает, что он этого не сделает. Он незнакомец. Ему нельзя доверять.

— Он не совсем незнакомец, — признаю я, опуская взгляд.

Тревор ерзает, опираясь на одно бедро и складывая руки на груди.

— Что это значит?

Я чертовски уверена, что не расскажу Тревору о моей оргазмической ночи с Сейнтом де Хаасом. Я даже не смогла заставить себя рассказать Мак, а я рассказываю ей все.

— Я же говорила тебе, он студент. Мы узнали друг друга лучше. Так что он не чужой.

Тревор молча смотрит на меня так долго, что я разрываюсь между желанием болтать как идиотка и убежать обратно в дом, чтобы спрятаться.

— Пожалуйста, скажи мне, что ты не влюбишься в этого парня потому, что он писатель.

Я фыркаю, спина напрягается.

— Очевидно, что нет. Я не идиотка.

— Я знаю, что это не так. Мне просто нужно было убедиться, что он не залез тебе в голову. — Тревор вздыхает. — Я уверен, что автор, который получает удовольствие, преследуя своих поклонников, умеет обращаться со словами.

Тревор понятия не имеет.

— Был ли на какой-нибудь записи черный BMW? — Спрашиваю я. — Однажды утром один следовал за мной на работу. И я снова увидела его в кампусе. За рулем была какая-то блондинка.

Он наклоняет голову.

— Блондинка? Есть идеи, кто бы это мог быть?

— Понятия не имею. Я только мельком увидела ее профиль, но она не показалась мне знакомой. Я думаю, она могла быть частным детективом. С тех пор я ее не видела, но это не значит, что она не следила за мной. Господи, Вселенная, должно быть, действительно наказывает меня за какую-то плохую карму, если у меня не один преследователь, а два.

— С чего бы частному детективу охотиться за тобой?

— Потому что я на девяносто девять процентов уверена, что полиция думает, что я дала Остину наркотики, которые убили его. — Даже если у них нет никаких доказательств, их скептицизм был очевиден, и я последний человек, который видел его живым.

По крайней мере, последний человек, о котором знает полиция.

— Я займусь этим, — обещает Тревор.

— Спасибо, — бормочу я с облегчением, когда он поворачивается, чтобы уйти, и Сейнт не выходит из тени, чтобы убить его за то, что он осмелился заговорить со мной.

— А, и Браяр? — Зовет Тревор. — Не влюбляйся в психа.