Глава 16

Ксавьер

Игра началась.

Ее феромоны наполняют воздух, как густой туман: аромат страха и пота, от которого мои чувства обостряются. Я глубоко вдыхаю опьяняющий аромат, впитывая ее сущность в каждую молекулу кислорода, наслаждаясь вкусом ее ужаса даже после того, как она ушла.

Я считаю до шестидесяти, и адреналин нарастает в моих венах, пока я жду. Когда остаются последние десять секунд, подумываю о том, чтобы побежать, до того, как закончу. Она никогда не узнает, что ее обманули со временем, но я-то буду знать. Поэтому я провожу обратный отсчет, пританцовывая на носочках.

Когда я влетаю в лабиринт, прохладный летний ветерок пробуждает мои чувства. Кей пошла налево, я направо. Я предугадываю ее действия, основываясь на информации, которую ей сообщил.

Здесь шесть входов. Она будет держаться в стороне столько, сколько сможет, но в конце концов лабиринт приведет ее к центру. Она потеряет чувство направления, и там ее буду ждать я.

Сад, залитый светом восходящей луны, прекрасен. Темные бутоны торчат из сочных цветочных клумб, и я делаю мысленную пометку напомнить Джону подстричь их.

Я не принимаю свое пребывание в лабиринте за нечто большее, чем исполнение фантазий моего отца. Он построил лабиринт, чтобы удовлетворить свои эгоистичные прихоти; теперь я делаю то же самое. По выражению его лица, когда я заикнулся о прогулке, я понял, что он знает, что я планирую сделать.

Когда я был маленьким, то наблюдал из кухни, как Малкольм охотился за моей матерью по кустам с розами. Они смеялись и кричали от восторга, а когда звуки стихли, это было потому, что он прижал мою мать к земле под кустами. Мне потребовались годы, чтобы понять, чем они занимались в лабиринте – примитивной версией игры в прятки, которая заканчивалась спариванием.

Когда мой отец попросил Джона реконструировать лабиринт в его новом доме, его желания стали еще мрачнее. Кэрри, возможно, думала, что это забавная игра со своим мужем, но Малкольм – не очень верный человек. Если бы эти изгороди могли говорить, им было бы что рассказать. Кей не первая, кто пробирается сквозь изгороди в поисках выхода; она также не будет последней.

Вдалеке я слышу визг. Он недолгий, и я подозреваю, что Кей упала. Я поворачиваюсь на звук и бреду по дорожке в поисках своей добычи.

Высота изгороди разная. В некоторых местах она всего лишь по колено. В других местах он достигает семи футов в высоту, заслоняя вид на то, что находится сразу за поворотом. Я не могу видеть Кей на холмах или в долинах с тускло освещенной зеленью, но я слышу ее.

Ее каблуки отчетливо стучат по цементной дорожке. Она идет на цыпочках, и звук на некоторое время стихает, затем я слышу его снова. С каждым разом я все ближе.

Мир состоит из двух типов людей: хищников и жертв. Если ты не охотишься, на тебя охотятся. И прямо сейчас стук каблуков Кей по камням относит ее к последнему типу.