— А должно. Все, что я есть, все, чем я был, должно тебя беспокоить. Ты не должна спешить стать моей любовницей. Как бы я ни хотел, я не позволю себе прикоснуться к тебе. Не сейчас.

Жидкий огонь пронесся по моим венам.

— Не говори мне, чего я должна хотеть. Может быть, ты и можешь контролировать, что я могу делать со своей вагиной, но ты не можешь говорить мне, чего хотеть. А я хочу тебя.

— А что, если я хочу, чтобы моя тень нагнула тебя над моим столом, пока я смотрю? Что, если я решу для нашего следующего шоу поставить тебя раком и взять, пока вся труппа смотрит?

— Ты можешь трахать меня в своем истинном облике, мне все равно. Что бы это ни было, я хочу этого.

Его улыбка в одно мгновение превратилась из ранимой и нежной в жестокую.

— А что, если я захочу, чтобы моя собака трахнула тебя?

Ужас пронзил мое нутро. Я инстинктивно отодвинулась от него.

— Что? Это отвратительно. Я не…

Собака перепрыгнула через меня, превратившись в человека в воздухе, и все, что произошло дальше, закончилось в одно мгновение. Он приземлился на меня сверху, прижав мои руки к голове. Он был мускулистым и покрытым темными чернилами.

Это был Демон. Конечно же. Впервые я заметила кольцо в его ухе. Хотя, на самом деле, это было не в первый раз. До этого я видела сережку у его гончей, и мне показалось странным, что собака носит человеческие украшения. Я чувствовала себя глупо, что не заметила этой связи раньше. Если бы Алистер не был мертвой зоной для моей магии, я бы смогла уловить эмоции Демона даже в его меньшей форме гончей.

И все же. Было несколько очевидных подсказок.

Алистер озорно усмехнулся, потянулся за книгой и устроился в гнезде подушек.

— Хочешь пересмотреть свой ответ, дорогая?

— Я не собираюсь трахаться с твоим королем-сукой. Так уж вышло, что он меня ненавидит.

— Я не ненавижу тебя, маленький щенок. Ты меня раздражаешь, потому что ты — полное хамло. Но это не значит, что я не принесу тебе головы твоих врагов, если ты предоставишь мне список. Это не значит, что я не буду защищать тебя своей жизнью.

Неожиданный звук вырвался из моего горла, когда его рука свободно обхватила его.

— И это точно не значит, что я не хочу выбить тебе мозги.

Боги. Как бы мне хотелось.

То, как этот мужчина воспламенял мою кровь, заставляло меня течь от желания. А мысль о том, что Алистер наблюдает за нами? Да, черт возьми.

Я выгнулась дугой, отталкиваясь от кровати, мои бедра задрожали от соприкосновения с Демоном. Потребность в облегчении доводила меня до грани безумия. Мои руки обхватили запястье Демона в отчаянной попытке притянуть его ближе.

— А-Алистер. Пожалуйста.

Вот он, голый адский пес-перевертыш, прижимает меня к кровати, а его хозяин лежит рядом с нами, так близко, что я чувствую его едва уловимое тепло, лижущее мою кожу. А Алистер притворялся, что читает. Как будто мы оба не чувствовали его взгляда, пожирающего каждый дюйм нашей плоти, и не видели, как он покрывается мурашками при малейшем соприкосновении наших тел.

Он перевернул страницу.

— Вот здесь ты должен рассказать ей, питомец.

Я уставилась на Демона, чьи темные волосы рассыпались по его расплавленному взгляду.

— Что рассказать?

Держа одну руку на моем горле, он достал ключ, казалось, из ниоткуда. Это был не просто ключ. Он светился таким же тусклым светом, как и мой пояс целомудрия.

Это был ключ от пояса.

— Откуда он у тебя? — прохрипела я в недоумении.

— Не ты одна заключаешь сделки с дьяволом, щенок. Если бы ты только знала, на что мне пришлось согласиться, чтобы получить это. — Его улыбка медленно ползла по лицу. — Ты бы меня возненавидела.

— Я и так тебя ненавижу.

— Ложь.

Да, ложь. Я перестала ненавидеть его после той ночи в палатке-часовне. Он попросил Алистера отпугнуть меня, но не потому, что ему была противна мысль о полукровке в труппе, а потому, что он хотел уберечь меня. От него самого. Дело в том, что после того, как он превратился в адскую гончую, я была уверена, что он не причинит мне вреда.

— Ты избегал меня, — сказала я, позволив обиде просочиться в мой голос.

— Я не хотел причинять тебе боль.

Его рука ослабила то небольшое давление, которое он оказывал на мое горло, позволив сделать вдох.

— Мне бы очень хотелось, чтобы все перестали быть настолько одержимыми теоретической хрупкостью моей вагины. Это действительно начинает раздражать. Давайте составим план действий, чтобы быть более нежными с Мэг только тогда, когда кто-нибудь разорвет меня на части, давая член, хорошо? А до тех пор все должны заткнуться.

Моя нервозность вернулась, когда я заметила в его глазах первобытную сторону. Я не пыталась отстраниться. Я верила, что он будет держать это в узде. Даже если бы он этого не сделал, я больше не боялась.

— Твой рот бесит меня с того момента, как ты его открыла. Я мечтал о той ночи, когда смогу наполнить его чем-то другим, кроме грубых замечаний, — прорычал он.

Он был так близко, и его рык был таким глубоким, что начинался в его горле и заканчивался в моем.

— Итак, вот что мы сделаем. Я собираюсь расстегнуть этот ремень. Потом ты побежишь, а я буду за тобой охотиться. Если я тебя поймаю, то стану причиной, по которой тебе придется сменить свое сценическое имя.