ПЯТНАДЦАТЬ

Остин

Я ПРОСНУЛСЯ от того, что Ксандер колотил в заднюю дверь дома.

— Братан! — кричал он. — Ты заставил меня встать рано утром в воскресенье, чтобы помочь тебе, а сам даже не проснулся? Вытаскивай свою задницу из кровати!

— Черт, — пробормотал я, откинул одеяло и подошел к окну. Заглянув за тень, я увидел, что он стоит у задней стены дома и кричит в окно моей спальни. Я оставил телефон в доме прошлой ночью, поэтому не могл написать ему сообщение, а будить Веронику криками я не хотел.

— Даю тебе пять минут! — крикнул Ксандер и опустился в одно из кресел Адирондак у костра.

Я заметил у него в руках картонный стаканчик с кофе, так что решил, что на несколько минут его хватит. Вернувшись к кровати, я снова проскользнул к Веронике и свернулся калачиком у нее за спиной.

Окно спальни выходило на восток, поэтому свет, проникающий сквозь полумрак, был мягким и розовым. От него ее кожа светилась ангельским сиянием, а волосы, словно ореол, обвивали голову. Простыня была натянута до бедер, но достаточно низко, чтобы я заметил крошечный узор из звезд прямо над ее правым бедром. Они были связаны между собой, как созвездие. Жаль, что я не разбираюсь в астрономии настолько, чтобы распознать их.

Она вдохнула, ее ребра расширились, и я услышал довольный вздох, когда она выдохнула. Я наклонился и прижался губами к ее чернилам.

— Доброе утро, — сонно произнесла она.

— Доброе утро. Я нашел твою татуировку.

— Я заметила.

— Что это?

— Это созвездие Девы. Это мой знак.

— Ах.

Она перевернулась на спину и улыбнулась мне. — А какой у тебя?

— Овен. Мы совместимы?

— Нет. Вообще-то, эти два знака ужасно подходят друг другу.

— Хм. Очень жаль. — я опустил рот к ее груди и взял в рот один идеальный розовый сосок, дразня языком его бугристый кончик. Ее пальцы запустились в мои волосы, и она выгнула спину, тихонько застонав. Мой член ожил, и я пожалел, что не проснулся пятнадцатью минутами раньше.

Снаружи крикнул мой брат: — У тебя осталось три минуты, засранец!

Вероника рассмеялась. — Это Ксандер там?

— Да. Он здесь, чтобы помочь мне затащить стол в грузовик. Я забыл, что просил его прийти в семь. Вообще-то, я не забыл, просто не имел понятия, который час, и мне было все равно. —- с неохотой я поднял голову. — И я действительно не хочу прекращать то, что я делаю, но я не думаю, что Ксандеру понравится ожидание или звуковые эффекты.

— Согласна. Но знаешь, что он оценит? — она хихикнула. — То, что ты выходишь из моей квартиры без рубашки.

— Хотел бы я, чтобы был способ пробраться обратно в дом. Он мне столько дерьма из-за этого наплетет. — я застонал. — Черт! Я теперь должен ему бар.

— Что?

— Он хочет барную стойку из восстановленного дерева. Он поспорил со мной, что я не смогу оторваться от тебя, и он был прав.

Она рассмеялась. — Ты прав, что принял это пари.

— Наверное, ты права. — поцеловав ее в последний раз в грудь, я поднялся с кровати и стал искать свою одежду. — И знаешь что?

— Что? — лежа на боку, она смотрела, как я одеваюсь, подперев щеку одной рукой.

Я подтянул штаны. — Оно того стоит.

Ее улыбка подтвердила эти слова.

Я поцеловал ее в лоб. — Восемь часов, — напомнил я ей, направляясь через гостиную.

— Я буду готова, папочка! — крикнула она.

Нахмурившись, я распахнул дверь. — Господи, не называй меня так!

Я услышал, как она смеется, когда я вышел. Медленно спускаясь по лестнице, я старался вести себя спокойно.

Когда Ксандер услышал мои шаги на ступеньках, он оглянулся. Вероятно, ожидая увидеть Веронику, он сдвинул солнцезащитные очки на макушку и прищурился, глядя на меня. Когда до него дошло, что я выхожу из ее квартиры в одних трениках, он начал смеяться.

— Чувак, — сказал он, надевая солнцезащитные очки. — Я так и знал.

Не обращая на него внимания, я направился прямо к дому и открыл заднюю дверь.

— Дверь была открыта? — Ксандер последовал за мной на кухню.

— Ты что, не проверил?

— Нет. Я постучал, но ты не ответил, так что я просто решил, что она заперта и ты все еще в постели. — он усмехнулся, прислонившись спиной к стойке, и сделал глоток кофе. — И я ошибся только в одном из этих пунктов.

Я посмотрел на свой телефон, радуясь, что не пропустил ни звонков от детей, ни сообщений от Сансы.

— Я хочу подробностей.

— Очень жаль. — я включил Keurig и поместил капсулу в кофеварку.

— Ты хотя бы использовал презерватив, верно?

— Отвали.

—- Так что я думаю о сосне для бара, который ты мне сделаешь, или, может быть, о дубе, как из старых бочек для виски.

Черт возьми.

— Да ладно, — насмехался он. — Ты должен мне что-то дать. Когда вы вчера вечером вышли из машины, вы даже не разговаривали.

— Мы хорошо провели время. — я налил немного миндального молока в свой кофе.

— Я удивлен, что она вообще тебя впустила, не говоря уже о том, чтобы остаться.

— Видимо, у меня больше ловкости, чем ты думал. — я взял свою чашку и вышел из кухни. — Пойду оденусь. Вернусь через минуту.

Поднявшись наверх, я надел джинсы и футболку. Расчесав пальцами волосы, я надел на голову кепку и спустился на кухню.

— Так это типа романтический отдых? — спросил Ксандер.

— Мы едем в квартиру ее придурковатого бывшего жениха, чтобы забрать ее одежду. По-твоему, это романтично?

— Нет, но когда эта часть закончится, почему бы не побродить по городу пару дней?

— У меня есть работа. Мы будем то там, то сям.

Ксандер ухмыльнулся. — Не сомневаюсь.

— Тук-тук. — Вероника вошла в кухню, выглядя свежо и красиво в джинсовых шортах и черном топе. Ее волосы были собраны в хвост, а губы были ярко-красными. На мгновение я представил, каково это — наблюдать, как они смыкаются вокруг моего члена. Оставят ли они след?

В этом было что-то такое, что мне нравилось.

— Доброе утро, солнышко. — Ксандер был полон радости. — Разве не прекрасный день?

— Да. — Она улыбнулась ему и мне, немного тоскливо. — Хотелось бы, чтобы нам не пришлось все время проводить в машине. Твой папа все время спрашивает меня, не каталась ли я еще на старом пароме, и мне каждый раз приходится отвечать "нет".

— Похоже, твой вредный босс должен давать тебе больше отгулов, — сказал Ксандер, бросив многозначительный взгляд в мою сторону.

Я закатил глаза и ополоснул кружку с кофе, поставив ее в посудомоечную машину. — Давайте загрузим этот стол, чтобы мы могли отправиться в путь.

Вероника была тише обычного во время четырехчасовой поездки в Согатак, где я доставил сделанный мною стол в дом, принадлежащий племяннику Гаса – Квентину и его мужу Пьеру. Они видели стол, который я сделал для Гаса и его жены прошлой зимой, когда приезжали в гости, и умоляли Гаса рассказать им, где он его нашел.

После того как мы принесли стол в их столовую, они спросили меня о дереве, и я рассказал им подробности о том, где я спас старые кедровые доски и как я их преобразил.

— Это просто невероятно, — сказал Пьер с легким франко-канадским акцентом. — Вы уверены, что не сделаете еще одну, чтобы мы могли продать ее в галерее?

— Галерея? — уточнила Вероника.

— Мы владеем галереей искусства и антиквариата в городе, — пояснил Квентин. — И мы думаем, что нечто подобное могло бы заинтересовать многих элитных покупателей. К концу лета у вас наверняка будет дюжина заказов. Что скажешь, Остин?

— На самом деле у меня нет столько времени. — Я почувствовал на себе взгляд Вероники, но не встретил его. — На самом деле это просто хобби.

— Дай нам знать, если передумаешь, — сказал Пьер. — Мы хотим, чтобы вы позвонили первыми.

Пока Квентин выписывал мне чек, Пьер провел для Вероники небольшую экскурсию по их дому, который также являлся гостиницей типа "постель и завтрак". Из передней гостиной донесся ее смех, и мы оба посмотрели в ту сторону. У Вероники был замечательный смех, глубокий, громкий и радостный.

— Ваша жена такая милая, — сказал Квентин. — Я и не знал, что вы женаты.

— Нет. Мы с Вероникой просто друзья. Вообще-то, она няня — я отец-одиночка.

— О, у вас есть дети! Но вы их не привезли?

— Нет, они на неделю приехали к маме в Калифорнию. Я просто взял Веронику с собой, чтобы… — Я подыскивал слово, чтобы закончить предложение, и Квентин сжалился надо мной, похлопав по плечу.

— Я все понимаю, — сказал он.

После доставки стола мы зашли в небольшой магазин сэндвичей, чтобы пообедать. Я заказал саб с фрикадельками, а Вероника — B.L.T. Усевшись напротив друг друга в кабинке, я наблюдал, как она откусывает кусочек-другой, а потом теряет интерес.

— Хочешь что-нибудь еще? — спросил я.

— Нет. — она завернула то, что осталось, и отодвинула это от себя. — Просто у меня немного странный желудок.

Я откусил еще кусочек и наблюдал, как она потягивает чай со льдом. — Ты нервничаешь из-за того, что столкнешься с ним?

— Да.

— Тебе не нужно этого делать. — сегодня мои защитные инстинкты были остры. — Я все время буду рядом. Он к тебе и близко не подойдет.

— Я не боюсь его так. Просто он может... он может сказать что-то, что причинит мне боль. Или опозорит меня. — она поскребла ногтем большого пальца скол на столешнице. — Я не хочу, чтобы ты это слышал.

Я доел свой сэндвич одним укусом и свернул обертку, гадая, как она разозлится, если я наброшусь на этого парня просто так. — Тебе не о чем беспокоиться.

Она улыбнулась, но как-то полусерьезно.

— Я серьезно. Единственный, кто должен волноваться, это твой придурочный бывший. Если он хоть раз не так на тебя посмотрит, я врежу ему в челюсть.

— Нет! — она покачала головой. — Не груби ему, Остин. Он наверняка вызовет охрану. Просто... нет. Предоставь его мне.

Я вздохнул и сел обратно. — И вы, ребята, называете меня любителем вечеринок. Я с нетерпением ждал возможности сбросить этого засранца, как мешок с грязью.

— Мне жаль, но нет, — твердо сказала она. — Хватит того, что я таскаю тебя туда, отнимая у тебя весь день. Я не хочу, чтобы тебя еще и посадили в тюрьму. А кто тогда отвезет меня домой?

Я рассмеялся. — Теперь она говорит все как есть.

Она улыбнулась, и на этот раз улыбка выглядела настоящей. — Серьезно. Я очень ценю это. Надеюсь, ты это знаешь.