Ее пышное афро такое же непослушное и непримиримо кричащее, как и она сама. Разноцветные серьги привлекают внимание к ее стройным плечам в ярко-белом спортивном костюме. Ее губы…

Сжалься.

Я прилип бы к этим двухцветным губам и, вероятно, променял бы свое левое легкое на то, чтобы попробовать их снова. Нет, не просто попробовать. Я бы сосал, покусывал и пожирал их, пока ее сладость не укоренилась бы во мне.

Я переминаюсь с ноги на ногу. Говорю себе, что нужно что-то сказать.

Невозможно.

Солнечный свет мерцает в ее глазах и на смуглой коже.

Они сияют.

Она сияет.

И она смотрит на меня, опустив всю свою защиту. Она никогда не смотрела на меня таким взглядом, даже после того, как я признался в своих чувствах к ней.

Красивая, сногсшибательная, моя.

Моя.

Чего я хочу от Дон Баннер?

Что-то вертится у меня на кончике языка, но когда я снова перевожу взгляд на ее глаза и позволяю моменту остановиться на мне, ответ становится ясен.

Я придвигаюсь к ней и наклоняюсь. - Прости меня.

Ее ресницы трепещут. Ясно, что она этого не ожидала.

Я жду, что она что-нибудь скажет, пока мое сердце колотится в груди, но все, что она делает, это смотрит на меня, приоткрыв губы и сверля глазами мою душу.

Я прошу слишком многого? Она все еще злится? Она предпочла бы бросить меня на ипподроме и задавить машиной, чем дать мне это?

Я задерживаю дыхание, пока мои легкие не угрожают взорваться.

И вот это почти происходит, когда ее взгляд смягчается, а сочные губы изгибаются.

Она улыбается мне.

При виде этого у меня буквально перехватывает дыхание.

- Я прощаю тебя, Макс. Я ... - На ее ресницах блестят слезы. - Мне потребовалось так много времени, чтобы признать это, потому что я боролась с чувством лицемера. Я была так готова возненавидеть человека, стоящего за этими адвокатами, но из-за того, что это был ты, я не могла этого сделать. Я не могла ненавидеть тебя убедительно, и мне было стыдно за себя за нарушение собственных правил.

- Это была моя вина, - хриплю я. - У тебя было полное право ненавидеть меня.

- Я осторожна по натуре. - Она кивает. - И я была напугана. Но я понимаю, что ты больше не тот мужчина. Все, что ты мне показал, говорило о том, что я могу рискнуть. Я могла бы верить, что та сторона, которую ты мне показал, была настоящей тобой. Та, которая останется рядом. - Она благоговейно касается моего лица. - Я прощаю тебя, Макс.

Жар, разливающийся по моему горлу, обжигающий грудь и растекающийся по венам, очень похож на благодарность. Сегодняшний прием в Stinton Group не имел никакого значения. Не так сильно, как держать эту прекрасную женщину в своих объятиях и чувствовать, как ее любовь омывает меня.

Я крепко обнимаю ее. Ей так хорошо рядом со мной. Мягкая, теплая и крошечная.

Дон.

Я думал, мне придется жить без нее.

То будущее пугало меня больше, чем я хотел бы признать. Оно было мрачным и безжизненным. Но теперь все краски вернулись.

- У меня есть второе желание, - шепчу я ей на ухо.

Она отстраняется. - У тебя есть только одно.

- Технически, ты уже подарила мне его. Так что я должен загадать новое желание.

Она морщит нос. - Всегда пытается найти лазейку. Ты действительно Стинтон. - Но потом она лучезарно улыбается, и я понимаю, что она просто дразнит меня.

Именно в этот момент я понимаю, что Дон видит меня. Она видит все и принимает меня таким грубым, упрямым, иногда невежественным человеком, каким я могу быть. Она видит это и делает меня лучше.

- Мое настоящее желание …

- У тебя уже есть желание..

- Выходи за меня замуж.

Она замирает. Я чувствую, как учащается ее сердцебиение рядом со мной. Ее глаза встречаются с моими, шоколадные озерца блестят от потрясения и счастья.

Без нее моя жизнь была полным безумием. Как будто я вращался с сумасшедшей скоростью, а теперь все встало на свои места. Все становится на свои места.

- Это законное желание? - Она выгибает бровь.

- Ты же сказала, что я могу попросить что угодно.

- Ты просишь о вечности.

- Моя уже принадлежит тебе.

Ее губы изгибаются.

- Хотел бы я сказать тебе, что я полностью изменился, но я все еще ужасно упрям. Ничего не могу с собой поделать. - Я провожу пальцами по ее смуглой щеке. - Я все еще не боюсь темноты, если она защитит тебя и Бет. И я не... - Я запинаюсь. - Я не свободен от Stinton Group.

- Я знаю, - шепчет она.

- Правда?

Она кивает. - Ваня рассказал мне. Она рассказала мне все.

Я стискиваю зубы. Мои друзья действительно не умеют держать язык за зубами.

Дон улыбается. - Ты понимаешь, что это не очень убедительное предложение, не так ли? Я всего лишь услышала все причины, по которым я не должна выходить за тебя замуж. - Она вздергивает подбородок. - Ты не объяснил мне причин, по которым я должен.

Я крепче обнимаю ее. - Потому что я по-настоящему, глубоко, безумно люблю тебя, Дон. Я хочу защищать тебя и Бет ценой своей жизни. Я хочу вручать тебе инструменты, пока ты ремонтируешь свою машину, и тушить все костры, которые ты разводишь на кухне, когда пытаешься готовить.

- Эй, это случилось всего один раз. - Она надувает губы.

- Я хочу быть причиной, по которой ты смело смотришь миру в лицо. Я хочу, чтобы ты рисковала, потому что ты знаешь, что я поймаю тебя, если ты упадешь, и уничтожу любого, кто встанет тебе поперек дороги. Я хочу, чтобы ты была нежна со мной, только со мной, потому что я - то место, где тебе не всегда нужно быть настороже. Я хочу лелеять тебя и любить всю оставшуюся жизнь. Я не думал, что когда-нибудь полюблю кого-то больше, чем любил Stinton Group, но ты показала мне, что я ошибался. И теперь ты должна взять на себя ответственность.

- О, я должна?

- Не я устанавливаю правила.

Ее улыбка сливается с моей, когда наши губы встречаются в поцелуе, который скручивает мое сердце, как отжатую тряпку.

Сладкие губы, которые привлекли мое внимание с самого первого раза, когда я увидел, как она держит меня в плену, запирая в сильном порыве жара, который разливается по каждому дюйму моего тела.

Она мягкая, твердая и моя.

Моя. Моя.

Я никогда не думал, что у меня снова будет такая привилегия.

Никогда не думал, что она даст мне еще один шанс после того, что я сделал.

Теперь, когда она у меня, я собираюсь сделать все возможное, чтобы запереть ее. Я собираюсь сделать ее такой счастливой, что она даже не подумает о том, чтобы снова оставить меня страдать в этой агонии жизни без нее.

Она прерывает поцелуй, чтобы перевести дыхание. Я касаюсь губами ее лба, потому что мне все еще недостаточно ее. Не думаю, что когда-нибудь смогу.

Я слышу одобрительные возгласы и замечаю Ваню и Хадина в другом конце пристройки. Хадин показывает мне поднятый большой палец, а Ваня кричит: - Это заняло у тебя достаточно много времени!

- Похоже, у нас появились чирлидерши, - бормочу я.

- Да. Ваня лично пришла ко мне домой. Она сыграла важную роль в том, что помогла мне изменить свое мнение. Хадин тоже. Он помог сегодня все организовать.

- Я должен буду как-то отблагодарить их. - Я киваю своим друзьям.

Дон поднимает на меня глаза, привлекая мое внимание. - Насчет того предложения руки и сердца, я должна предупредить тебя, что я тоже не так уж сильно отличаюсь. Со мной нелегко ладить. Я упрямая и непреклонная на своем пути. Мне нелегко доверять, и я не прыгаю, если мне кто-то говорит. Я делюсь своим мнением любым способом, каким оно ко мне приходит, и могу быть резкой и бесчувственной.

- Если подумать, может быть, мне стоит взять это предложение обратно.

Она хлопает меня по плечу.

Я смеюсь и смотрю на нее сверху вниз. Какое отношение гордость имеет к любви? Какое отношение деньги и власть имеют к любви?

Никакое.

Ничто не сравнится с этим чувством.

- Ты первый мужчина, который преодолел мои острые углы. Ты первый мужчина, который увидел меня, настоящую меня — в замасленной одежде, одержимую ремонтом машин, и назвал это прекрасным. Ты никогда не переставал называть меня красивой. Мне не нужно притворяться перед тобой. Я не должна чувствовать себя хуже, чем из-за того, что у меня мозолистые руки, я не ношу платья и не люблю девчачьи штучки. Ты говорил мне, что любишь эти руки. И теперь я говорю тебе, что люблю тебя, - шепчет Дон.

- Что? - Мои глаза расширяются.

- Я люблю тебя, Макс.

Я трепещу, впитывая эти слова всем своим существом.

Женщина, которую я обожаю, любит меня в ответ. Это не кажется реальным. Это не кажется заслуженным.

Я благодарен.

Я потерял дар речи.

- И мой ответ - да, - добавляет она, затаив дыхание.

Мое сердце почти взрывается от облегчения.

Двухтонный пушечный выстрел в грудь не вынес бы меня так сильно.

- Да? - Я издаю смешок.

Я с трудом могу в это поверить.

Она смеется громче, ее пальцы впиваются в мою рубашку. - Но, - она останавливает меня, прежде чем я успеваю поднять ее и закружить, - тебе также понадобится разрешение Бет.

Я нервничаю из-за того, как Бет это воспримет, тем более что она знает, что Тревор - ее настоящий отец, а я - ее дядя.

Но я не должен был им быть.

- Ты что разыгрываешь меня! Да! Да! - Позже той же ночью Бет визжит. А потом она бросается ко мне всем своим маленьким телом и обнимает. - Я целую вечность уговаривала маму сделать это!

Я смеюсь и обнимаю мою милую Бет.

Моя маленькая девочка.

Что бы ни говорилось в документах о ее рождении, она тоже моя.

Ее глаза больше обеденных тарелок, она отползает назад. - Я должна рассказать Бейли и Майклу. Они взбесятся!

Я смеюсь.

Дон прижимается ко мне. - Итак ... все прошло хорошо.

Я наклоняюсь и шепчу: - Вы готовы подписать со мной еще один контракт, мисс Баннер?

- При условии, что на этот раз мы оба определимся с условиями.

- Договорились. - Я притягиваю ее ближе. А потом целую ее, пока перед глазами не появляются звезды.