5

Уиллоу

— Возьми свою сумку, — приказала я, бросила взгляд на Эша и поспешила к маленькой кладовке, примыкающей к кухне. Я распахнула дверцу и встала на колени перед вделанной в пол панелью. Пальцы провели по краю в поисках крошечного паза, в который можно было бы проскользнуть, и приподняли дерево, открыв грубую, обшарпанную лестницу, которую мы с мамой построили сами, когда мне исполнилось шестнадцать лет.

— Лоу, что это? — спросил Эш, закидывая рюкзак на плечи. Я встала, положила руку ему на спину и подтолкнула его в темноту. Я включила свет в скрытом подвале, осветив грязный пол у основания ступеней.

— Спускайся, — сказала я, стараясь не выдать себя. Я не хотела пугать его, ведь он еще многого не знал. Но, поскольку Сосуд ждал снаружи и готовил способ заставить нас покинуть дом, нам нужно было двигаться.

Он быстро спустился по лестнице, оставив меня проскользнуть в узкий проход и задвинуть над собой деревянную панель, чтобы скрыть следы. Каждое мгновение было на счету, когда нужно было вытащить Эша. Со связанными силами он будет в безопасности от Ковена, по крайней мере, до самой моей смерти — веревки его привязи были выкованы травами, вызванными моей магией.

Я придвинулась к одной из обшитых панелями стен подвала, отодвинув дерево в сторону, чтобы открыть массивные корни деревьев, которые росли и распространялись под проходом, ведущим нас к свободе. Именно поэтому мама выбрала этот дом, это место, как наше убежище. Деревья здесь уходили глубоко под землю, и нам было легко прокладывать туннели под землей.

— Что ты делаешь? — спросил Эш, когда я провела ладонью по первому корню дерева. Я схватила нож и ножны с полок с припасами в подвале, пристегнула кобуру к бедру и заставила себя не обращать внимания на растерянное выражение боли на лице брата.

Это был день, которого я так боялась, день, когда все наши обманы стали явными.

Я наблюдала за его лицом, за его маленьким лбом, изборожденным складками замешательства, когда я вытаскивала нож из ножен.

— Уиллоу, — сказал он, подавшись вперед, чтобы остановить меня, когда я провела острием ножа по ладони. Тонкая линия прорезалась, кровь просачивалась слишком медленно, когда я зажала ее и прижала кончики пальцев к ране. Я с ужасом смотрела на Эша, протягивая ладонь, покрытую моей кровью, и касаясь ею корня дерева.

— Sanguis sanguinis mei, aperte, — пробормотала я, позволяя глазам закрыться, пока дерево пило из меня кровь. Оно приняло мою кровь в обмен на безопасный путь в лес. Магия Зеленых текла в моих жилах, даже если кости Черных ускользали от меня.

Корень под моей рукой сдвинулся, привлекая мое внимание, и зашатался, продираясь сквозь землю. Грязь посыпалась с того места, где двигался корень, падая на пол и находя там новый дом. Когда корень сместился в сторону и поднялся, в пространстве, которое он когда-то перекрывал, появился туннель.

Я убрала нож в ножны, взяла Эша за руку и потащила к нему.

— Я никуда не пойду, пока ты не скажешь мне, что происходит, — сказал он, вырывая свою руку обратно и оставляя меня смотреть между ним и туннелем, который давал нам единственный шанс.

— Нет времени, — запротестовала я.

Я подошла к полке с вещами, которые мы хранили здесь все эти годы, подальше от его любопытных глаз. На верхней полке лежал дневник моей тети, собиравший пыль с тех пор, как много лет назад я закончила читать его в университете Холлоу Гроув.

Подойдя к нему сзади, я расстегнула молнию на его рюкзаке и положила туда дневник.

— Здесь почти все объясняется, а когда ты подрастешь, я найду способ рассказать тебе больше.

Моя тетя не была его тетей, и он не мог обладать той же магией, что и она. У нее была магия некромантов, а не магия земли, как у Эша и моей матери. Но он понимал, что значит быть ведьмой.

О том, что в Кристальной Лощине таятся опасности, от которых я должна его защитить.

— Мама знала? — спросил он, когда я двинулась вперед и повела его в устье туннеля.

Быстро схватив фонарик и включив его, я ухватилась за деревянную панель и задвинула ее, когда мы двинулись внутрь.

Под землей всегда было так темно, а отсутствие звезд на небе делало этот тоннель самым настоящим мраком, который я когда-либо знала. Паника грозила поглотить меня, напоминание о другой настоящей темноте не давало покоя. Я подавила ее ради брата, пробиваясь вперед с глубоким, ровным дыханием.

— Claudere, — пробормотала я, приказывая дереву вернуться в свое естественное положение. Оно сдвинулось, снова отгородив нас от подвала, и я взяла Эша за руку. Моя кожа была влажной от крови, я сжимала фонарик в раненой ладони и кивала, пока не поняла, что он, вероятно, не может меня хорошо видеть.

— Она тоже была Зеленой Ведьмой, — сказала я и посмотрела на него, медленно, но неуклонно продвигаясь по туннелям. Земля под нашими ногами была неровной, грязь выкапывалась медленно, годами, магия понемногу разгребала ее, чтобы избежать чрезмерного использования. — Как и ты.

Его губы разошлись в шоке, он уставился вниз на свою руку, когда поднял ее, чтобы посмотреть на нее с новой благодарностью.

Я не стала говорить ему, что связала его магию, чтобы скрыть его, решив оставить этот разговор на потом, когда он достигнет совершеннолетия. До этого дня, пока он не сможет сделать выбор, чего он хочет для себя, я не позволю Ковену отнять это у него.

— Но я никогда…

— И не сможешь, пока не повзрослеешь, — ответила я, приостановив шаги, чтобы повернуться и посмотреть на него с суровым выражением лица, которое он знал слишком хорошо. — Ты не можешь никому рассказать. Ты понимаешь это? Твой отец не такой, как мы. Его семья не такая, как мы, и если ты расскажешь, кто ты, то тебя найдут и заберут такие существа, как тот человек.

— Кем он был? — спросил Эш, когда я потянула его быстрее вперед. Когда мы добрались до пещеры, нам пришлось бы бежать через лес. Нужно было надеяться, что сосуд не сможет нас учуять.

— Это нечто, называемое Сосудом, — объяснила я, размышляя над тем, как много мне следует ему рассказать. Он был так молод, так впечатлителен. Я все еще помнила свой первый кошмар о существах, живущих за счет ведьминой крови, когда была еще слишком мала, чтобы понять их ужасы. — Они работают с Ковеном ведьм и живут вместе. Нам лучше вообще туда не ходить, — сказала я вместо того, чтобы рассказать ему правду.

Это были тела, созданные по линии Гекаты, предназначенные для того, чтобы жить вечно и хранить в себе вещи. Без этих сосудов они сжигали человеческие тела в течение года.

Некогда союзники, служившие одной и той же высшей силе, стали условными врагами, оказавшимися в ловушке, вражда, которая росла на протяжении многих поколений.

Вдалеке тускло светилось солнце, заходящее, на мой взгляд, недостаточно быстро. Темнота помогла бы нам хоть немного скрыться от сильных органов чувств Сосуда.

Я остановилась, когда мы вышли из туннеля, поднимаясь к входу в пещеру в лесу. Я знала, что если мы пойдем дальше от дома, то в конце концов выйдем к автобусной станции. Мы были в блаженной близости, учитывая, как далеко друг от друга все находится в нашем городе, особенно после того, как мы прошли под двором и в начале леса.

Вдали виднелось слабое движение людей вокруг нашего дома. Тех, кто хотел прогнать нас из места, где мы жили столько лет, сколько я себя помню. Я держала нас в устье пещеры, присев на корточки перед Эшем и взяв его руки в свои, а фонарик бросила обратно в туннель.

— Что бы ни случилось, что бы ты ни увидел, ты должен продолжать идти, — сказала я, не обращая внимания на то, как расширились его глаза. — Беги так быстро, как только можешь, и если будешь идти прямо, то окажешься на автобусной остановке. Там нас встретит твой папа. Ты просто должен добраться туда, хорошо? Обещай мне, что добежишь, Жучок.

Эш кивнул, быстро моргая.

— А ты, Лоу?

Я обхватила его щеку рукой, заставляя себя улыбнуться, прижавшись лбом к его лбу. Столько лжи за несколько часов.

— Я буду прямо за тобой, — сказала я, кивнула, вставая и похлопывая его по спине. Я придвинула его к себе, расположившись между его телом и Сосудами. Я указала ему направление, в котором он должен был идти.

— Иди! — резко прошептала я, слегка подтолкнув его, чтобы он споткнулся в лесу.

Он был невысокого роста, поэтому сливался с кустарником в неухоженном лесу, а зеленая одежда, которую они с мамой предпочитали, помогала ему слиться с ним. На похороны он надел ее любимый цвет, и я подавила дрожь в губах, когда встала на колени и коснулась поверхности грязи.

Вдавив пальцы в саму землю, я не поморщилась, когда зерна зажались под моими ногтями. На поверхности грязи было много, и мне пришлось пробивать себе путь когтями, пока я не добралась до мягкой, свежей почвы под ней.

Я ждала, посылая свою магию волной по земле леса. Я чувствовала каждое дерево, каждый корень, где он соединялся с той самой грязью, которая окружала мои пальцы. Посадив себя так, словно я была одним из них, я закрыла глаза и сделала глубокий, укрепляющий вдох. Когда я открыла их, то поняла, что мои глаза пульсируют, а в центре их проходит зеленая нить.

Я ждала, не двигаясь с места, давая Эшу время отвлечься на здоровое расстояние между нами. Время шло, словно замедлилось, зов Сосудов бил меня в грудь, когда они пытались воззвать к Эшу. Убедить его просто открыть им дверь, чтобы они предложили ему новую жизнь вдали от этого места. Я надеялась, что он находится достаточно далеко, чтобы не чувствовать давления этого места, чтобы оно не искушало его вернуться.

Только когда один из Сосудов обратил на меня свой взор, я послала свою силу в виде пульсации по лесу. Слова покинули мой рот, когда я обратилась к деревьям, окружавшим меня, к тем, что были ближе всего к дому. Ближайший Сосуд увидел меня в тот момент, когда мои губы сложились в слова, его голова метнулась в сторону, когда он попытался предупредить остальных.