— Я терплю твой рот, потому что ты меня забавляешь, Уиллоу. Будь осторожна, иначе ты можешь перестать быть забавной, — сказал он суровым голосом, слегка отстранившись. Он пристально смотрел на меня, не сводя с меня глаз, пока я проглатывала свой ответ. — Я демон, — прорычал он, не сводя с меня взгляда голубых глаз, которые, казалось, светились изнутри. — Может, я и заключен в тело, напоминающее человеческое, но ты будешь дурой, если примешь меня за человека. Я не человек, и я не буду вести себя как человек.

— Есть разница между ожиданием, что ты будешь человеком, и ожиданием, что ты не будешь мне лгать, — сказала я, впиваясь зубами во внутреннюю сторону щеки, пытаясь сдержать яд в своем голосе.

— Когда я тебе лгал? — спросил он, наклонив голову в сторону с искренним любопытством.

— Ты сказал, что с тобой я в безопасности! — я зашипела, борясь с его хваткой, чтобы доказать свою правоту.

— Тебе больно? — спросил он с мягким журчанием в голосе.

Я обдумывала его слова, анализируя свое тело от пальцев рук до пальцев ног. Несмотря на его грубое обращение и скорость, с которой он перенес меня к столу, я не думала, что я так сильно ударилась о него. Я очень сомневалась, что на следующий день на мне останется хоть один синяк.

— Или ты мокрая? — спросил он, и рука, не державшая меня за затылок, коснулась моего голого бедра. Я прижалась к столу и вздрогнула, когда его пальцы скользнули по моей попке.

Он обхватил ладонью одну сторону щеки, сжал ее и впился в нее кончиками пальцев, пока я сдерживала придушенный скулеж.

— Пошел ты.

— Я верю, что ты этого хочешь, — сказал он, его смех скользнул по моей коже и заставил меня почувствовать себя слишком теплой. Смесь желания и ярости, пылающая во мне, была слишком сильна, и я задыхалась на его столе, когда он снова склонился надо мной. — Ты хочешь кончить, Ведьмочка?

— Я хочу, чтобы ты меня освободил, — прорычала я, отталкиваясь от его руки. Я едва успела приподняться, как он толкнул меня обратно вниз, прижав щекой к столу.

— Этого не случится, — сказал он, и ухмылка в его голосе заставила меня вздрогнуть. Я искала растения в его комнате, все, что можно было использовать против него. Я не подозревала, что все закончится хорошо, но это было неважно.

Их не было.

Я подняла ногу и с грохотом опустила ее на камень. Он раскололся под силой моего каблука, моя магия эхом отозвалась в нем, а пол под нами задрожал.

Он легонько шлепнул меня по заднице, от чего меня пронзила волна жгучего жара. Задница слегка вздрогнула, когда он ударил по ней.

— Это дорого стоило.

— Конечно, ты знаешь, сколько это стоит. Ты же старше, чем грязь! — я насмехалась.

— Скажи, что ты не хочешь меня, и я отпущу тебя, — пробормотал он, скользя рукой от мясистой части моей задницы к тому месту, где я наклонилась. Он просунул руку между моих ног и провел большим пальцем по кружеву стрингов там, где они прикрывали мою киску.

Я застонала, двигая бедрами в поисках большего давления. Невозможно было контролировать это, невозможно было сдержать всплеск удовольствия, охвативший меня. Он так эффективно довел меня до предела и оставил желать лучшего на несколько дней. Мое тело жаждало разрядки, которую оно должно было получить.

— Я отрежу твой член и скормлю его тебе, — пригрозила я, когда он остановился и снова переместил руку на внутреннюю поверхность бедра. Я с ужасом почувствовала, какой скользкой была моя кожа, какой влажной я стала в тот момент, когда он прикоснулся ко мне.

В тот момент, когда он вселил в меня страх перед дьяволом после того, как я бросила пресс-папье.

Со мной серьезно что-то было не так.

— Это было бы очень глупо, ведь мой член — единственный, который может доставить удовольствие твоей маленькой пизде, — сказал он, и его смех прошелся по моей коже, когда он задрал ткань своей рубашки еще выше. Наклонившись вперед, он провел ртом по обнаженной коже моего позвоночника, обводя языком по стволу моей татуировки в виде дерева.

— Что ты хочешь от меня? — я хныкала, каждое прикосновение его губ или языка вызывало пульсацию желания прямо в моей киске.

Он с усмешкой прижался к моей спине, снова просунул свободную руку между моих ног и cдвинув трусики в сторону, он коснулся обнаженной кожи. Один палец нашел мой вход, медленно скользнул в меня и погладил то место внутри меня, от чего у меня закатились глаза. Ухмыляясь в мою спину, он провел клыком по изгибу моего бедра.

— Умоляй.

— Что? — спросила я, у меня пересохло во рту.

Он не мог быть, черт возьми, серьезным.

— Умоляй, чтобы я заставил тебя кончить. Если ты ждешь, что я встану перед тобой на колени, то будь готова попросить меня об этом, Ведьмочка, — прорычал он, поглаживая большим пальцем мой клитор, в то время как его палец медленно, плавно скользил в меня и выходил обратно.

— Грэй, — пробормотала я, не находя других слов. Я не могла дать ему этого. Даже в своем отчаянии, даже зная, что это то, что я должна была сделать. Сосуды не могли любить, но они могли чувствовать желание. Они могли чувствовать удобство и влечение.

Они могли доверять женщине, которую трахали, и оставлять ее без сопровождения в своем кабинете.

— Дай мне слова, — приказал он.

— Пожалуйста, освободи меня, и я сделаю это сама, — прорычала я, несмотря на себя.

Его усмешка была извращением юмора. Это была жестокая реальность: я не думала, что он вообще собирался меня освобождать. Даже когда он покончит со мной, он, скорее всего, будет держать меня под принуждением, испытывая больное удовлетворение от того, что я больше никогда не смогу найти удовольствие.

С собой. С кем бы то ни было.

И именно он будет воплощать мои фантазии. Единственный мужчина, который мог заставить меня кончить.

— И что в этом интересного? — спросил он, сжимая рукой мою шею. — Умоляй меня заставить тебя кончить.

Я застонала, когда он добавил второй палец, и медленное вращение их внутри меня стало совершенно мучительным. Он давал ровно столько, чтобы мучить меня, его тщательный контроль одновременно восхищал и пугал.

— Пожалуйста, — прошептала я, ненавидя это слово, как только оно покинуло мои уста.

— Пожалуйста, что, Ведьмочка? Пожалуйста, прекрати? — спросил он, вызвав у меня придушенный всхлип.

— Пожалуйста, сделай так, чтобы я кончила, Грэй, — прохрипела я, прижавшись всем телом к столу. Я сдалась, отдав единственное, чем не хотела жертвовать.

Он на мгновение замолчал, его рука замерла между моих ног, а затем он отпустил мою шею, и я снова обрела способность двигаться. Я оттолкнулась от стола, чувствуя, как его рука скользит по моему позвоночнику и прижимается к пояснице.

— Ложись и держись за край стола. Живо, Уиллоу, — приказал он, и его тело отошло от меня. В отсутствие его прикосновений воздух казался слишком теплым, но я сделала все, как он велел.

Опустившись на стол, я прижалась к нему щекой, как он держал меня раньше. Вытянувшись вверх, я ухватилась обеими руками за край стола, с другой стороны. Его пальцы зацепились за ткань моих стрингов с обеих сторон, потянули их вниз по моей попке и бедрам и помогли мне выйти из них. Он шлепнул ладонью по внутренней стороне моего бедра, заставив меня вздрогнуть.

— Раздвинь свои ноги для меня.

Я сглотнула и закрыла глаза, повинуясь. Краем глаза я наблюдала, как его фигура расплывается, опускаясь на пол позади меня.

— О Боже, — прохрипела я, когда жар его взгляда остановился на обнаженной плоти между моих ног.

Он скользнул ко мне одной рукой, обхватил мою киску и провел большим пальцем по ней.

— Бог не имеет никакого отношения к тому, что я собираюсь с тобой сделать, Ведьмочка, — сказал он, наклонившись вперед.

Его дыхание коснулось моей разгоряченной плоти, вызвав волну наслаждения. Я ждала момента, когда его рот коснется меня, ждала, когда он выполнит свое обещание.

Но он переместился на внутреннюю сторону моего бедра и нежно поцеловал его. Его губы широко раздвинулись, зубы впились в кожу на задней поверхности бедра, и я задыхалась.

Боль была мгновенной и всепоглощающей, вытесняя наслаждение, которым он меня мучил. Острый укус длился всего мгновение, а затем его место заняло что-то другое.

Я застонала, оттолкнувшись от его рта, когда огонь перешел прямо в мой живот. Он извивался и извивался внутри меня, находя себе пристанище. Его рваный стон подтолкнул меня вперед, мои пальцы вцепились в край, как будто от этого зависела моя жизнь. Я дрейфовала в дымке удовольствия, теряя представление о пространстве вокруг, пока он пил из меня.

— Грэй, — прохрипела я, чувствуя, как что-то треснуло в моих руках.

Он выдернул клыки, и влажный жар его рта опустился на мою плоть. В тот момент, когда его губы коснулись моих, я потерялась.

Не существовало ничего, кроме его рта на мне. И жара его языка, скользящего по мне. Он вдавил свое лицо в мою плоть, и в том, как он поглощал меня, не было ничего дразнящего. Он ел, как изголодавшийся человек, как будто я была его последней пищей на земле.

— Блять, — простонала я, сопротивляясь желанию извиваться на его языке. — Не останавливайся. Пожалуйста, не останавливайся.

Застонав, он продолжил давать мне то, что я хотела. Его язык нашел мой клитор, медленно обвел его и довел меня до предела. Он не отпускал меня, его осторожные, мастерские движения сводили меня с ума.

— Грэй! — вскрикнула я, теряясь в наслаждении, которое было совсем рядом.

Оно было так близко, что я чувствовала его вкус.

Он прижал ко мне свой язык, и неглубокие, упругие движения его по мне окончательно довели меня до предела. Я обмякла, прижавшись к столу, и вскрикнула, ослабив хватку. Белая вспышка застилала глаза, когда они закрывались, заполняя зрение лишь светом, настолько ярким, что я думала, что никогда больше не увижу темноты.

Дыхание перешло в глубокие, вздрагивающие позывы, когда я вернулась к реальности, ощущая твердость стола, прижатого ко мне. Грэй поднялся на ноги и помог мне оторваться от дерева. Он ничего не сказал, повернул меня и усадил на край, глядя на меня сверху вниз, как будто мог заглянуть в самую мою душу.