ЭПИЛОГ

Чандра стоял на коленях в руинах сада своей матери. Вокруг него цветы лежали гнилыми кучами, их корни были обнажены, мухи и муравьи карабкались по их останкам. Когда всего несколько недель назад Чандра приказал подготовить сад к его использованию, он ясно дал понять, что цветы должны быть оставлены здесь умирать.

В аромате умирающей растительности была какая-то сладость, которая успокаивала его.

Его мать любила свои дваральские березы - бледную кору, гордые ветви, усыпанные листьями.

Слуги срубили все деревья за одно утро, и многолетний рост был мгновенно уничтожен. Корни были выдернуты из земли, древесина высушена, а затем разрублена топором и аккуратно сложена в отдельные костры. К кострам подводили женщин, костры зажигали, пепел убирали и снова складывали в кучи, пока вся древесина не исчезала, использованная для высшей цели.

Чандра наблюдал за всем этим.

Сегодня горел только один костер. Огонь в нем угас до тлеющих углей, пульсирующих под почерневшей тяжестью дров. Женщина, лежавшая на нем, давно умерла, и в саду снова воцарилась блаженная тишина. Служанка принесла Чандре угощение: шербет с раздавленными цветами и жемчужными семенами базилика, розовыми и белыми. Глиняную чашку чая, накрытую тканью для сохранения тепла. Она аккуратно поставила их на низкий столик рядом с ним, поклонилась и ушла, надвинув паллу на рот и нос, с красными от дыма глазами.

Свет углей еще больше угасал, задыхаясь от тяжести сгоревшего дерева. Чандра присмотрелась внимательнее, сквозь белый и черный пепел, сквозь березу и кости. И вот оно.

Один уголек - только один - стал ярче. Вырос. Он лежал в темноте, пульсируя, как биение сердца. Маленький кулачок света задрожал перед изумленными, полными надежды глазами Чандры и начал разворачиваться. Расплавленный золотой бутон превратился в огненный цветок.

Чандра вдохнул, глубоко вдохнул, чтобы хватило воздуха для радостного смеха, покинувшего его тогда. Его рот был полон дыма человеческих чар, тошнотворного аромата мертвого жасмина. Он никогда не пробовал ничего столь сладкого.

Он сидел и смотрел, как горит огонь. И думал о своей сестре с улыбкой на губах.