РАО

Люди Сантоша попытались перетащить своих лошадей на тропу искателей, что дало людям Према время, как и предполагал Рао. Этого времени как раз хватило, чтобы устроить засаду.

"Я вырос при императорском дворе, - сказал Рао собравшимся мужчинам, когда они остановились, чтобы перевести дух. "Я изучил традиционные методы, грандиозные стратегии, восходящие к Эпохе Цветов. Если Сантош такой же приверженец чистоты, как я помню, он будет придерживаться правил честной войны. Без лошадей и колесниц он будет бороться. Он будет использовать сабли. Никаких лучников или метателей чакрамов - и уж точно никаких кнутов", - сказал Рао, жестом показывая на стальной кнут, намотанный на талию Према. "Он не станет портить своих людей оружием других народов. Он будет плохо оснащен, чтобы встретить засаду".

Прем вытер пот со лба. Он все еще был в своей тяжелой шали, завязанной узлом, чтобы она не мешала.

"Он чистоплюй, это правда", - сказал Прем. "Ладно. Давай попробуем".

"Я могу использовать лук", - предложила Лата.

"Ты будешь держаться подальше от битвы", - твердо сказал ей Прем. Лата склонила голову в знак согласия, но Рао позаботился о том, чтобы у нее был метательный нож.

Сакетанцы стояли в тени, держа наготове стальные кнуты. Лучники забрались на деревья. Рао присоединился к ним, держа чакрам на запястье между кончиками пальцев.

Когда появились люди Сантоша, всех их лошадей, кроме одной, уже не было. Скорее всего, убежали, напуганные лесом. Бедные звери.

Прем удерживал своих людей, пока Рао не бросил первый чакрам. Когда он метнул второй, они обрушили на них ливень стрел. Как только была выпущена последняя стрела - Париджати либо сгрудились в центре тропы, чтобы избежать ударов, либо истекали кровью и лежали на земле, - Прем и его люди ринулись вперед, их кнуты рассекали воздух.

Рао спрыгнул с ветки, обошел вокруг, чтобы самому не задеть острие меча. Тут он увидел Сантоша, который отползал в сторону от битвы.

Он достал с пояса кинжал. Он бросился на него и - промахнулся: Сантош уклонился от удара и вскочил на ноги с большей ловкостью, чем Рао ожидал от него.

Рао выругался, перевернул клинок в руке и засунул его обратно на пояс, когда Сантош достал свою саблю.

Сабля была малоэффективна против клинкового хлыста, но она была очень эффективна на близком расстоянии против традиционного алоранского оружия, которое предназначалось для метания или для прозаических ударов с близкого расстояния. У Рао оставалось четыре чакрама на руке - горсть метательных кинжалов на поясе. Он отпрыгнул назад, метнув клинок в Сантоша. Он промахнулся.

Это было бы хорошо - даже приятно, - если бы Сантош был плохим бойцом. Но он вырос благородным, если не королевским, и знал, как обращаться с саблей Париджати. Его движения были безупречны - резкие выпады и удары под точными углами, от которых Рао приходилось уворачиваться, жалея, что у него нет собственного клинкового хлыста.

Сакетанцы вдруг зашевелились как один, сдвигаясь, и Прем вскочил на ноги, метнув свой хлыст с разящим ударом, который зацепил Сантоша за руку с саблей. Пробило до кожи. Тот выругался от боли, но не опустил клинок.

"Двое против одного? Где твоя честь?" - прорычал Сантош.

"Не забудь рассказать Чандре, какие мы бесчестные собаки, если ты победишь", - весело сказал Прем, его стальной хлыст прочертил в воздухе резкую дугу, и Сантош споткнулся, пытаясь уклониться.

За вспышкой кнута Рао увидел, как позади Према движется фигура с саблей наготове, прорываясь сквозь оборону, созданную людьми Према. Времени на раздумья не было. Инстинктивно Рао выхватил из запястья чакрам и метнул диск с острыми краями в солдата Париджати.

Он прошел сквозь череп мужчины. Но не раньше, чем клинок мужчины зацепил Према за руку.

Плеть Према упала. Платок, разорванный лезвием, упал с его плеча.

И Рао замер.

На обнаженном горле Према, на его кровоточащей руке были следы. Синяки.

Нет. Не синяки. Завитки коры, большие, как ладонь Рао. От них расходились вены, окрашенные в зеленый цвет. Кровь, лившаяся из его раны, была не совсем красной. Не совсем человеческая.

Сантош воспользовался шоком Рао и тем, что Прем пошатнулся, пытаясь, несмотря на рану, натянуть шаль на место. Он бросился на низкого принца.

Глаза Према расширились. Он нащупал свой хлыст. Рао в ужасе бросился за чакрамом, за ножом, за чем угодно...

Хлыст Према пронесся по воздуху, рассекая доспехи Сантоша, окровавив ему руки и разбив губу. Но Сантош уже рванулся вперед. Его сабля вонзилась прямо в живот Према.

На мгновение сознание Рао помутилось. Он увидел, как мимо него пролетела стрела. Он услышал крики, приглушенные, как будто его уши находились под водой, а вода была стуком его собственной кровавой ярости, проникающей в его череп. В следующее мгновение он понял, что Сантош прижат к нему. Сантош кричал на своих людей, на Чандру, на помощь, на кого угодно, лишь бы помогли.

Как в тумане, Рао рукой вогнал один из своих стальных чакрамов в ладонь Сантоша. Он вогнал его сильно и жестоко, чувствуя, как под ним трещат кости, словно шеи маленьких пушистых существ.

"Он король Сакета", - проговорил Рао хрипло. "Ты не имел права, не имел права. Все твои разговоры о чести - ты не имел права".

"Император", - выдохнул Сантош. Его зубы были оскалены. "Ради императора, ради Париджата, мои люди, защитите меня!"

Но один из людей Према был уже у Рао за спиной. Другой склонился над Премом и что-то срочно ему говорил. А рядом стояла Лата, пытаясь остановить поток крови, по ее лицу текли слезы. Битва должна была закончиться, и Рао знал, смутно знал, что ему следует взять Сантоша в заложники, что Адитья может использовать его как рычаг давления.

"Чандра - не наш император", - сказал Рао, голос его был груб.

Рот Сантоша был открыт, он все еще кричал, поэтому Рао поднял окровавленную руку и снял с пояса один из кинжалов. Не останавливаясь, он вогнал его в горло Сантоша.

Они разбили лагерь. Люди Према не уходили. То, что они остались, было чудом, но Рао смирился с этим. Он думал, что гниль на коже Према заставит их бежать. Но они лишь покачали головами. "Мы знали, что у него было, мой господин", - сказал один из них. "Он был нашим господином. Он сказал нам. Он объяснил. Это не распространяется. Не между людьми".

Вместе с мужчинами они поставили шатер для Према. Он стоял на коленях на земле, когда все было готово, и смотрел, как Лата работает, готовя настойки. Готовит повязки, ее глаза покраснели. Она знала. Все это время. Только Рао, похоже, оставался в неведении.

Теперь он не мог спросить Према, почему тот не сказал ему. Он мог только чувствовать, как кровь высыхает на его одежде, и наблюдать, как раненный саблей живот Према поднимается и опускается. Он не мог понять, как Прем мог это пережить.

"Это не может заразить тебя", - сказала Лата. Ее голос был осторожным, спокойным. "Он не лгал об этом. Где его трубка?"

"Его трубка?"

"Это анальгетик", - сказала она. "Она притупляет боль. Он нашел ее полезной в последние месяцы".

"Не поможет", - сказал Прем. Его голос звучал хрипло. "Это не помогает уже давно. А теперь..." Он прикоснулся рукой к верхней части живота. Ругнулся.

"Не трогай его", - огрызнулась Лата.

"Какая теперь разница?"

Она ничего не сказала. Прем закрыл глаза, его кожа была бледной и втянутой.

"Тебе не следовало приезжать в Ахиранью", - сказал Рао, и в его животе завязался узел беспомощной тошноты. Ему хотелось закричать на своего друга, встряхнуть его. "Ты должен был остаться в Сакете, пить вино".

"Это никогда не было моим путем", - с трудом произнес Прем. Бинты, которые Лата наложила ему на живот, уже намокли от крови. "Не пойми меня неправильно, Рао. Я люблю хорошее вино. Но видеть правильного человека на троне..."

"Ахиранья сделал это с тобой. Попытка увидеть Адитью коронованным сделала это с тобой".

"Ахиранья не делал этого со мной", - хрипло сказал Прем. "Я был болен до того, как пришел сюда".

Рао покачал головой. "Что ты имеешь в виду? Как это может быть?"

"Это гниль", - сказал Прем. "Я не знаю, как она распространяется, но она есть и в Сакете. Сотни людей умерли от нее. Высокому принцу пока удается держать все это дело в тайне, но..." Прем кашлянул. Влажный звук, пузырящийся кровью. Лата быстрым движением вытерла кровь с его губ. "Последние два года. Оно пустило корни. Это становится трудно игнорировать. Оно должно быть повсюду".

"Оно не достигло Алора", - сказал Рао.

Но знал ли он это наверняка? Он бывал в Алоре лишь изредка, после того как его отдали на воспитание в Париджат. Его старшие братья умело поддерживали отца, но были аспекты управления городом-государством, в котором они родились, в которые они никогда его не вовлекали. Если бы странная болезнь поразила поля и фермы Алора, его стада скота, сказал бы ему кто-нибудь из них?

"Рао. Чандра. Он. Он разозлил матерей. Использует их имена в политических целях. Великие, добрые женщины прежних времен не умирали за таких, как он. Теперь они наказывают всех нас".

"Ты не можешь поверить, что именно поэтому ты такой".

"Иначе почему гниль стала такой сильной?" спросил Прем. "Я знаю волю матерей. Я чувствую ее". Он снова скорчил гримасу. С содроганием вздохнув, он сказал: "А что говорит твой безымянный бог? Он не согласен?"

"Никаких теологических аргументов", - сказал Рао. "Не сейчас."

"Я не знаю", - сказал Прем. "Сейчас, кажется, самое подходящее время". Он попытался протянуть руку, но застонал от боли. Тогда Рао потянулся к нему, взяв его за руку.

"Нам нужно, чтобы он ушел, Рао", - пробормотал Прем. "И да помогут мне матери, я уважаю твою веру, какой бы странной она ни была. Но принц Адитья должен оставить священство и стать императором, который нужен Париджатдвипе".