— Ты думаешь, мы идеальная пара? — Сама идея не вызывала доверия.

— А ты нет?

Он хотел сказать, что, чёрт возьми, нет, но не мог, потому что хотел быть её идеальной парой. Хотел, чтобы её изящество смягчило его грубость, чтобы его сила стала её щитом, чтобы её мягкие слова успокоили зверя внутри.

«Иди ко мне».

Он не произнёс этих слов вслух, но она услышала, вот только не пошевелилась.

— Не сейчас. Потом.

— К чёрту.

Кто знает, что будет позже? Он потянулся и пересадил её к себе на колени.

Шокировано вздохнув, она немного сопротивлялась.

— Брэнд, мы не должны, мой макияж.

Его не волновал макияж. Она выглядела хорошо, и лично он думал лучше, без него. Кроме того, он хотел попробовать на вкус эти идеальные розовые губы.

— Блеск не со вкусом вишни, — пробормотал он, приближаясь к её губам и отмечая мягкий вкус.

— Обязательно куплю такой для следующего раза.

Потому что следующий раз обязательно будет. И будет много. Он намотал её волосы на кулак, наслаждаясь шелковистостью. Эйми застонала ему в рот и открыла связь между ними, чтобы он мог почувствовать её возбуждение от его грубого обращения с ней. Его лунный лучик могла быть чопорной и изящной снаружи, но внутри — дикое существо, которому нравилось пачкаться.

«Со мной. И только со мной».

Разрез на платье позволял ласкать её бедро и скользнуть выше, пока не наткнулся на кружевной барьер трусиков.

Треск.

— Брэнд!

— Тебе они не нужны.

— Я не могу появиться на публике без трусиков. Так не делается. — Она фыркнула, но он почувствовал волнение при этом.

— Не хочу встречать преграды, когда возьму тебя позже.

Потому что собирался делать с ней то, что она не так давно с ним, если предположить, что они победят. Удача ему изменяла. Он больше не жертва. Пришло время стать героем. И героям всегда доставалась девушка.

Дрожь пробежала по телу Эйми.

— Ты дразнишь.

— И мне это нравится. — Он потрогал ее, чувствуя мёд на пальце и желая слизать всё это языком.

— Но сейчас у нас нет времени на это.

— Ты права. — Но он хотел. Брэнд убрал руку и облизал палец. Как будто не позволил этой амброзии пропасть даром.

Эйми зарычала.

— Клянусь, если продолжишь дразнить, я могу заявить на тебя права перед всеми и к чёрту СМИ. — Её охватили сильные эмоции, она прищурила фиолетовые глаза, в которых на мгновение вспыхнул огонь.

— Я почти дошёл готов сделать это, лунный лучик.

Потому что не только она устала от этой игры.

— Брэнд, я тебе нравлюсь? — спросила она с самым серьёзным видом.

— Больше, чем следовало бы, лунный лучик.

Лимузин замедлил ход, когда они повернули, и Эйми соскользнула с его колен, ворча о необходимости поправить помаду и причёску. Благодаря связи между ними, Брэнд понял, что ворчание всего лишь показуха; внутри она практически лопалась от счастья.

«Из-за меня».

Он сделал её счастливой. Брэндон не был уверен, делал ли он когда-нибудь это раньше для кого-то, кроме матери, но знал, что ему это чертовски нравится. После того, как он спасёт сестру, возможно, следует пересмотреть решение уйти. Он смотрел в окно, пока Эйми снова наносила блеск на губы. Они проезжали вдоль огороженного участка земли, каждый из домов в этом районе занимал большие участки территории. Тревога охватила его. Он потянул удушающий воротник рубашки.

— Моя сестра не узнает меня в этом парадном костюме.

— Перестань ныть. Мы не можем появиться в уличной одежде. Они даже не пропустят нас за ворота.

— Ворота, охрана и заборы. Что это, Форт-Нокс?

— Больше похоже на волчье логово.

И она имела это в виду совершенно буквально. Потребовалось немного покопаться, но, по словам Эйми, они с сестрой обнаружили, что Паркеру принадлежит собственность, в которую они ехали сегодня. Скрытые под подставными компаниями, они обнаружили три места, напрямую связанные с Паркером. Сегодня они должны были посетить особняк на Западном побережье, но дядя также владел двумя другими объектами недвижимости. Один — простой таунхаус на Восточном побережье в самом Нью-Йорке, а другой — в Техасе, представлял собой поместье площадью в несколько сотен гектаров, которое могло похвастаться не только домом, в котором могла бы поместиться приличная часть семьи Мерсер, но и рядом хозяйственных построек, потому что собственность одновременно служила ранчо.

— Мой дядя Паркер — фермер?

Это казалось неправильным.

— На бумаге так и есть. Хотя, похоже, он продаёт не так много скота. Это дом для развлечений, и в него мы идём. И именно его он использует, чтобы подлизываться к правительственным чиновникам.

— Ты уверена, что Сью-Эллен будет там?

— Где ещё может быть именинница?

В этот момент он подумал, что, хотя и много жаловался и стонал — конечно, по-мужски — обо всём, что произошло, ему ещё предстоит сделать одну действительно важную вещь.

— Спасибо.

— За что?

— За то, что всё это делаешь. За то, что выяснила, где моя сестра.

— Я не могу приписать себе всю заслугу. Моя сестра немного помогла. — Увидев его изогнутую бровь, она рассмеялась. — Ладно, много. Но ты не должен благодарить меня за это. То, что твой дядя сделал с твоей сестрой, неправильно, и теперь мы всё исправим.

— Не знаю, что я сделал, чтобы заслужить это, но спасибо.

— Не благодари меня. — Она подалась вперёд и, коснувшись его колена, тихо сказала: — С этого момента, даже если ещё не веришь, мы едины. То, что влияет на тебя, влияет и на меня. Те, о ком ты заботишься, теперь под моей опекой и защитой.

От такого партнёрства и от самой идеи такого, у него чуть не перехватило дыхание. Глядя на Эйми, на её платиновое совершенство с тонкой элегантностью, которое так контрастировало с его тёмной внешностью и ещё более тёмной, холодной кровью. Снова и снова он продолжал видеть причины, по которым она заслуживала лучшего.

Простой скромный Мерсер думает, что может быть с этой великолепной красавицей? За исключением того, что она выглядела очень хорошо рядом с ним, её серебристые волосы дополняли его тёмные, тонкие волосы и изящную красоту, подчёркивающую его телосложение. И он собирается подвергнуть её возможной опасности?

Не в первый раз он пытался отговорить её.

— Не думаю… — Её не интересовали аргументы, поэтому она заглушила его протест поцелуем.

И он задумался, не протестовал ли он нарочно. Он или его вторая половина разговаривают? Он больше ничего не может сказать. Лимузин остановился, и он посмотрел на безумно большой особняк с каменными колоннами и массивными рядами окон. Из всех струился свет, и Брэнд почти слышал, как его мать кричит:

— Выключи чёртов свет. Ты сжигаешь деньги.

Водитель открыл перед ними дверцу и отошёл в сторону. Именно тогда Брэндон заметил, что, хотя лицо было незнакомым, из-под кепки выглядывали пряди серебристых волос. Ещё подкрепление. Он выскользнул из машины, а затем протянул руку, как делают актёры, когда ступают по красной ковровой дорожке, — и он и его приятели посмеялись бы над ними. Они смотрели красные дорожки только для того, чтобы увидеть горячих актрис в откровенных платьях.

Эйми вышла, лучик лунного света, который украл у него все аргументы и дыхание.

— Готов? — спросила она, кладя руку на его бицепс.

— Нет.

Звон её смеха омыл его, немного успокоив нервы.

— Давай заберём твою сестру, чтобы мы воспользоваться гостиничным номером ночью.

— Ты настолько уверена в себе?

— Проигрыш не вариант.

Никогда это не было так верно, как сегодня вечером. Тем не менее, он не мог не задуматься, во что ввязался, учитывая, что чувствовал себя совершенно не в своей тарелке.

Конечно, надев чёртов костюм с удушающим галстуком, он выглядел соответственно, но был убеждён, что все вокруг видят, что он родился на болоте. Все дело в отношении, по крайней мере, по словам леди-драконов. Так что он подстроится. Высоко поднимет голову, расправит плечи, напустит на себя хмурый вид для любого, кто осмелится взглянуть на него, и смертоносный многообещающий взгляд для любого, кто посмотрит на его лунный лучик.

Внутри его холодная половина не произнесла ни слова, может быть, потому, что в этом больше нет необходимости. Права ли Эйми? Неужели он и его зверь каким-то образом, во всей этой суматохе, стали одним целым? Но сегодня не время размышлять об этом. Он должен сосредоточиться на миссии: спасти Сью-Эллен и вернуть её и Эйми живыми.

Чего не мог обещать своему дяде. Насколько он был обеспокоен, что мир был бы лучше без Тео.

Как объяснила Эйми перед их прерванным полётом, прелесть в посещении публичного мероприятия в том, что Паркер не может сделать ничего откровенного. Там должны присутствовать люди и высокопоставленные лица, а также представители СМИ. Повсюду будут камеры, взгляды всего мира будут прикованы к ним, пока Паркер будет притворяться перед массами, что оборотни нормальные, что он нормальный. Если психопаты считаются нормальными.

Когда лимузин отъехал, Брэнд оглянулся и заметил вереницу роскошных автомобилей, наряду с другими лимузинами, которые ползли по подъездной дорожке, высаживая пассажиров на многоуровневом крыльце. Он снова потянул за воротник рубашки, отметив, что все парни были в костюмах, а дамы сверкали драгоценными камнями и поражали своими радужными платьями.

— Помни, не бей своего дядю, — предупредила она, как раз перед тем, как они подошли к входной двери, где охранники сверяли гостей со списками на портативных планшетах.

«Но он заслуживает хорошей взбучки».

Подумал он, но не высказал мысль вслух, где охрана могла услышать его и выпроводить. Дядя Тео заслужил нечто большее, чем хороший удар кулаком в лицо. Каждый вдох, который делал этот человек, пустая трата воздуха, и Брэндон намеревался быть тем, кто положит этому конец.

Парень в тёмном костюме, дежуривший у входа, нажал на экран.

— Добро пожаловать, мисс Силвергрейс. Могу я поинтересоваться, кто ваш гость?