Глава 8. Германский вопрос и процесс СБСЕ
Координация внешней политики и борьба лобби в советском блоке, 1964-1975 гг.
Проблема европейской безопасности
Результаты новых исследований истории холодной войны, развернувшихся после архивных революций в Восточно-Центральной Европе в период после 1989 года, все более ясно показывают, что ключевой задачей советской Westpolitik уже с середины 1960-х годов было создание европейской безопасности в соответствии с интересами советского блока. Это означало прежде всего урегулирование международной ситуации, сложившейся после Второй мировой войны, то есть закрепление европейского статус-кво, установленного в 1945 году, по окончании войны. В центре проблемы стоял германский вопрос, и среди задач, которые предстояло решить, были такие непреодолимые проблемы, как признание границы по Одеру и Нейсе и ГДР, статус Западного Берлина, отношения между двумя германскими государствами и установление дипломатических отношений с ФРГ со стороны государств советского блока.
Как уже говорилось в главе 3, советские лидеры предложили создать систему коллективной европейской безопасности еще в 1954 году. Хотя западные державы отвергли советскую инициативу, которую они сочли пропагандистской уловкой, Москва не отказалась от этой идеи в долгосрочной перспективе. Однако период после создания Варшавского договора в мае 1955 года был полон бурных событий в мировой политике, которые не способствовали подобным начинаниям. Тем не менее, в 1959 году по инициативе руководства ГДР был создан "Постоянный комитет по изучению вопросов европейской безопасности" с участием соответствующих академических институтов СССР, ГДР, Чехословакии и Польши. Комитет организовал конференции в Праге в 1961 году и в Восточном Берлине в 1964 и 1965 годах. Венгрия присоединилась к комитету в сентябре 1965 года.
Идея начать кампанию за проведение общеевропейской конференции по безопасности вновь возникла спустя всего десятилетие после неудачной инициативы Хрущева и Молотова в 1954 году. На этот раз она возникла как проект польского руководства, которое подняло этот вопрос в конце 1964 года. В своем выступлении на Генеральной Ассамблее ООН 14 декабря Адам Рапацкий, министр иностранных дел Польши, предложил созвать конференцию по европейской безопасности с участием США и Канады.
Затем это предложение было официально выдвинуто на сессии ПКК WP, состоявшейся в польской столице в январе 1965 года, но без какой-либо специальной подготовки или предварительных консультаций с государствами-членами. Хотя изначально этот вопрос даже не был включен в повестку дня заседания, участники поддержали импровизированное предложение единогласно. Так, в декларацию, опубликованную по итогам заседания, был включен специальный пункт о том, что страны-участницы Варшавского договора считают необходимым созвать "конференцию европейских государств для обсуждения мер по обеспечению коллективной безопасности в Европе".
Однако это послание - хотя его и можно считать отправной точкой процесса, который в итоге привел к подписанию Хельсинкского заключительного акта, - было представлено в документе довольно скупо. Это объясняется хаотичным характером сессии ПКК, состоявшейся всего через несколько месяцев после падения Хрущева и ставшей первой подобной встречей с 1956 года, на которой состоялись реальные дебаты между представителями стран-членов. На встрече пришлось обсуждать множество вопросов, более важных в то время, но исторически менее актуальных. Прежде всего, это реакция Восточного блока на западный план создания многосторонних ядерных сил (МЯС).Соответственно, в декларации, помимо заявления о том, что в случае реализации плана МЯС Варшавский договор "будет вынужден принять необходимые меры обороны", выдвигался ряд ранее выдвинутых предложений по укреплению доверия, таких как создание безъядерной зоны в Центральной Европе, заключение пакта о ненападении со странами НАТО и обязательство о безъядерном статусе двух Германий.
Во второй половине 1965 года советская дипломатия взяла на себя решение вопроса о возможной конференции по европейской безопасности. С этого времени данный вопрос - в тесной взаимосвязи с усилиями Москвы по урегулированию германского вопроса - стал центральной проблемой периода, продолжавшегося до середины 1970-х годов.
Поэтому следующая сессия ПКК ЗП, состоявшаяся в Бухаресте в июле 1966 года, была целиком посвящена вопросу о конференции по безопасности. В отличие от импровизационного характера нескольких предыдущих и многих последующих заседаний ПКК, этой сессии предшествовал очень длительный процесс интенсивной многосторонней координации, включая самую продолжительную в истории альянса сессию министров иностранных дел, длившуюся около двух недель. У Советов был амбициозный план для встречи КПК: с одной стороны, они хотели осуществить организационную трансформацию альянса, на которой уже давно настаивали некоторые страны-члены, такие как Польша и Венгрия, и в то же время выпустить мощную декларацию, теперь сосредоточенную исключительно на конференции по европейской безопасности. Приоритетом Москвы было последнее, и это ясно продемонстрировала заключенная в последнюю минуту специальная сделка с Румынией, которая решительно выступала против реформ. Из-за этой договоренности реформа политической и военной организации была снята с повестки дня прямо перед встречей. В свою очередь, Бухарестская декларация Варшавского договора была принята единогласно. Крайне объемный семистраничный документ призывал лидеров государств континента начать предварительные переговоры о проведении конференции по европейской безопасности.
В то же время, однако, были определены и предварительные условия Восточного блока: Запад должен был признать существование двух германских государств, а ФРГ - отказаться от претензий на единственное представительство немецкого народа и признать существующие восточные границы. Кроме того, документ под давлением Румынии требовал вывода иностранных войск с территории европейских государств и ликвидации иностранных военных баз, а также призывал к одновременному распаду двух военно-политических союзов: НАТО и Варшавского договора. Это обращение бухарестской сессии ПКК ЗП стало первой серьезной инициативой Восточного блока по институциональному урегулированию отношений между Востоком и Западом и одновременно первым важным шагом на пути к подписанию Хельсинкского заключительного акта в 1975 году.
Реакция на декларацию не была полностью неблагоприятной и на Западе, но предварительные условия, касающиеся созыва конференции, еще не могли быть приняты большинством заинтересованных государств. Тем не менее, в основном это были требования оборонительного характера, и на самом деле они были далеко не иррациональны. Это хорошо видно на примере того, что всего несколько лет спустя, во время общего урегулирования германского вопроса в 1970-1973 годах, ФРГ и Запад в целом приняли все предварительные условия, выдвинутые в Бухаресте. В то же время Бухарестская декларация имела очень жесткий антиамериканский и антифранцузский тон, в ее тексте совершенно открыто содержался призыв к западноевропейским странам избавиться от влияния США.⁹ Хотя эта идея могла совпадать с желаемым многими в обществе и даже в правительственных кругах ряда западноевропейских стран, такой тактический совет, исходящий, так сказать, с "другой стороны Луны", вряд ли мог способствовать успеху инициативы советского блока. В действительности же, как мы увидим, именно сотрудничество этих двух государств - США и ФРГ - стало ключевым фактором в конечном итоге успеха процесса, приведшего к подписанию Хельсинкского заключительного акта.
Таким образом, Бухарестская декларация стран Варшавского договора, призывавшая к созыву общеевропейской конференции по безопасности, выглядела преждевременной инициативой, которая не привела к реальному процессу подготовки к такому собранию - по крайней мере, с точки зрения общественной реакции. Бухарестская декларация сразу же дала толчок серьезному, но, конечно, конфиденциальному процессу многосторонней переоценки в НАТО, который привел к принятию в 1967 году доклада Хармеля. Это новое политическое руководство устанавливало двойную цель - безопасность силой, с одной стороны, и разрядка и сотрудничество, с другой, - в отношениях западного альянса с советским блоком. Общий кооперативный тон доклада, подготовленного при активном участии нескольких небольших стран НАТО, намекал на то, что и на Западе к настоящему моменту существует реальная готовность к признанию геополитических реалий Европы, сложившихся после Второй мировой войны. Таким образом, урегулирование между Востоком и Западом на основе исторического компромисса выглядело в 1967 году гораздо более вероятным, чем это представлялось в государственной политике западной стороны.
Учитывая положительную или, по крайней мере, нейтральную реакцию на Бухарестскую декларацию в ряде западных стран, а также тщательно проанализировав реакцию Запада на инициативу Восточного блока, Советы пришли к выводу о необходимости развернуть масштабную и всеобъемлющую политическую кампанию, чтобы убедить Западную Европу в своей позиции, как на правительственном уровне, так и на уровне общества.
В работе с населением они могли рассчитывать прежде всего на помощь коммунистических партий Западной Европы. В этот период эти партии уже гораздо менее охотно выполняли приказы Москвы, чем перед Второй мировой войной или в 1950-е годы. Процесс десталинизации при Хрущеве уже стал серьезным испытанием для большинства из них, а в 1960-е годы им пришлось столкнуться с различными вызовами и влияниями, такими как маоизм и другие новые левые идеологии, теория полицентризма, конвергенция и движение несоюзников, а также некоторые протоеврокоммунистические тенденции. Таким образом, для западноевропейских коммунистических партий единство в старом понимании уже уходило в прошлое, и у Советов были все основания беспокоиться о том, удастся ли им вновь выстроить эти партии на "поле боя", на этот раз с целью кодификации европейского статус-кво. В конце концов, все участники конференции европейских коммунистических и рабочих партий, состоявшейся в апреле 1967 года в Карловых Варах в Чехословакии, приняли советское предложение, а в принятой по ее итогам декларации единогласно одобрили созыв общеевропейской конференции по безопасности.