Глава 17

Лэйси

Легко.

Вот как бы я описала время, проведённое с Парком.

С ним всё даётся легко – разговор, химия, чувства. В кои-то веки так хорошо, что не нужно прилагать столько усилий для установления связи. Год назад, когда я была в самом разгаре отношений с Николасом, я помню, как ненавидела то, что с ним было трудно. Это было изнурительно и отнимало у меня больше сил, чем я когда-либо осознавала.

— Тебе не холодно? – спрашивает Парк, натягивая плед на мои колени.

— Это поездка на санях через горы. – Я улыбаюсь ему в ответ. — Предполагается, что будет холодно.

Ледяной воздух бьёт меня по лицу, когда полозья саней скользят по снежному покрову. Возможно, на моей щеке останется красный след, а на дыхании – иней, но это волшебно – именно так, как описывается в песне.

Реки.

Леса.

Заснеженные горы.

И тихий звук бубенцов на протяжении всего пути.

Даже Майкл Бубле25 с его шелковистым голосом не смог сделать этот момент более романтичным.

— Я не хочу, чтобы тебе было холодно. – Парк поднимает руку к моему плечу, притягивая меня ближе к себе. — Позволь мне согреть тебя.

— Вау, это было мягко и немного банально, – шучу я, прижимаясь к нему.

— Если ты думаешь, что это было мягко и банально, как тебе это. – Он кладёт свою свободную руку на мою и меняет тон своего голоса на что-то чересчур серьёзное. — У тебя холодные пальцы. Я могу и их согреть. – Он накрывает мою замёрзшую руку своей, и теперь мы держимся за руки. Кому нужны зимние перчатки, когда рядом есть горячий мужчина, который согреет твои пальцы?

Я смотрю на наши соединённые руки. — Я имею в виду, что твой подход к держанию за руки немного клиширован, но он работает.

— Я не знал, что мои приёмы держания за руку тоже оцениваются, – шутит он. — У меня начинает появляться комплекс.

— Нет! – смеюсь я. — Я просто шучу. Ты уверенный в себе.

Он настолько уверен в себе, что занимает второе по величине место на доске «Монополии» – Парк-Плейс.

Он наклоняется, его губы вибрируют напротив моего уха, вызывая дрожь по спине. — Мне бы хотелось так думать.

— Что ты делаешь со всей этой уверенностью? – Я поворачиваюсь так, чтобы посмотреть на него. — Наверное, всю жизнь у твоей двери стояла очередь из женщин.

— Не-а.

— Да ладно. Наверняка у тебя была целая куча подружек.

Он покачал головой. — Не совсем.

— Значит, ты хочешь сказать, что у тебя никогда не было серьёзных отношений?

Он отводит взгляд, избегая моего пристального взгляда. — Серьёзные отношения не являются приоритетом в моей жизни. Я был слишком занят для таких вещей.

Я прислоняюсь к нему спиной. — Я знаю, что ты имеешь в виду. Я такая же, когда дело доходит до любви.

Он наклоняет голову, и я вижу, что он смотрит на меня сверху вниз. — А как насчёт Николаса?

— Это была не любовь. Это была работа. – Я гримасничаю. — Подожди. Это прозвучало плохо, это не было работой, как будто я была наёмным экскортом или что-то в этом роде.

— Я так и понял, но всё равно спасибо за разъяснение. – Парк хихикает. — Для такого открытого человека, ты точно держишь язык за зубами о том, что случилось с тем парнем.

Мои плечи опускаются, и я смотрю прямо вперёд на лакея, держащего поводья лошади. — Это потому, что я стесняюсь.

— Он был женат или что-то в этом роде?

— Нет. – Я прикусила губу, не зная, как много я хочу рассказать Парку. Я могу промолчать или даже что-нибудь выдумать. За эти годы я довольно хорошо научилась врать. Я могу легко придумать историю. Но по какой-то причине я не хочу сдерживаться. Часть меня хочет поменять всю ложь на правду – хотя бы часть её.

Я поворачиваюсь так, что снова оказываюсь лицом к нему. — Как ты знаешь, Николас Лоуренс был моим боссом. Поначалу, между нами всё было безобидно. Для меня это была просто игра. Я знала, что Николас заинтересован, и усилила флирт. Я хотела узнать, смогу ли я заставить его доверять мне, если он впустит меня в свой ближний круг. Это звучит плохо, но мне нравилось, когда за мной гонялись. – Я делаю паузу, ожидая, что на его лице появится выражение ужаса, но оно остаётся ровным. Я должна была догадаться, что реакции не будет. Парк умеет держать свои эмоции под контролем. — Я никогда не думала, что у меня появятся настоящие чувства.

— Так ты любила его?

— Нет, даже близко нет. – Я качаю головой.

— Но ты сказала, что у тебя появились настоящие чувства.

— Да. – Я смотрю вверх. — У меня появились неуверенность, сомнения в себе, депрессия, низкая самооценка и тревога. Я пошла на эти отношения, зная о рисках, но думала, что всё предусмотрела. Я думала, что это я обладаю властью, потому что он хотел меня, и я это знала. Я думала, что у меня есть преимущество. Но я ошибалась. Николас – мастер манипуляции, и со временем все причины, по которым я начала отношения, перестали иметь значение. Я была той, кем играли. Границы между настоящим и ненастоящим размывались, пока я не погрузилась так глубоко, что не знала, как выбраться.

— Так что же произошло?

Я смеюсь, вспоминая тот день три месяца назад. — Николас перечислил все причины, по которым я была недостаточно хороша для него. Затем он прекратил отношения и уволил меня. Он сказал, что мы больше не можем работать вместе.

— Это довольно низкий поступок.

— Да, это так. Я больше расстроилась из-за потери работы, чем из-за отношений. Но ущерб был нанесён. Я потеряла уважение всех своих коллег. Никто из тех, с кем я работаю, больше не верит в меня и не хочет видеть меня в своей команде. Не говоря уже обо всех психологических последствиях, которые возникают после двух лет, проведённых с таким человеком, как Николас Лоуренс. Я всё ещё преодолеваю всё это. Это займёт некоторое время.

— Ты, кажется, довольно хорошо владеешь собой, когда дело касается всей этой ситуации.

— Я не всегда была такой, но с тех пор, как мы расстались, у меня появилось больше ясности.

Глаза Парка сканируют мои. В его взгляде нет осуждения, только искренность. — Ну, если тебе станет легче, я сразу же возненавидел этого парня и его дурацкое пальто.

Я улыбаюсь, мне нравится, что он не пытался решить мою проблему. Его одна шутка облегчила ситуацию больше, чем любой совет.

— Ты имеешь что-то против бушлатов?

— Нет, в основном только против него.

Я прислоняюсь головой к плечу Парка. — Меня это устраивает.

— Жаль, что я не смог перед ним устроить поцелуй на десять баллов, – бормочет он в насмешку над собой.

— Думаю, поцелуй на пять баллов отлично справился со своей задачей.

Он притягивает меня ближе. — Мне жаль, что всё это случилось с тобой.

— Я большая девочка. Я знала, во что ввязывалась. Хуже всего то, что это повредило моей карьере. Но я уже начинаю чувствовать, что всё наладится.

— И всё же, – его голос становится мягким, — мне жаль.

Я не вижу выражения лица Парка, и это, наверное, хорошо, потому что, если оно хотя бы наполовину такое же нежное, как его голос сейчас, я растаю быстрее, чем снеговик Фрости в жаркий день.

Звук полозьев саней по снегу, смешанный с цоканьем копыт лошадей, убаюкивает нас в комфортной тишине.

Я должна была бы волноваться, паниковать из-за того, что так много рассказала Парку, но я странно спокойна.

Только вот в глубине души я не могу отделаться от мысли, что это спокойствие – всего лишь иллюзия, затишье перед бурей.