Когда приносят десерт, я отсчитываю время до окончания трапезы. Я очень люблю Кэрол и полностью ей доверяю, но то, как Иветта подкрадывается к ней, вызывает у меня чертовские подозрения. Что Иветте нужно от моей крестной?

— Жаль, что вы не можете остаться дольше, чем на ночь или две, — сетует Иветта.

— Я знаю, дорогая, — говорит Кэрол. — Это так неприятно, но приходится иметь дело с сквоттером. Мне нужно выселить незваного гостя из моего дома. Ты ведь всё знаешь об этом, дорогая Синди, не так ли?

Я вздрагиваю, и меня охватывает ужас. Иветта сужает глаза и переводит свой злобный взгляд с Кэрол на меня и обратно.

— Ты помнишь? Крыс? Ох, сколько ловушек нам пришлось расставить, чтобы выгнать их отсюда, — Кэрол хорошо скрывает истинный смысл своих слов.

Я облегчённо смеюсь, потому что у нас действительно были крысы, и нам пришлось очень творчески подходить к ловушкам, так как они были довольно умны, чтобы не попасться.

— Да, крысы. Ох, от них было трудно избавиться.

— Паразиты всегда есть, — Кэрол кивает, потягивая шампанское. Затем она устремляет взгляд на Иветту. — Но в конце концов паразитов всегда уничтожают или прогоняют. Так или иначе.

— Или паразиты прогоняют хозяина, — с холодной улыбкой говорит Нико.

Его взгляд скользит по мне, ленивый, уверенный, забавляющийся.

— Паразиты переносят болезни, даже чуму, и могут уничтожить своего хозяина раньше, чем тот успеет с ними справиться. Хозяин должен действовать быстро. Если ты снова найдёшь мышей, Синди, тебе следует избавиться от них, пока они не успели устроиться поудобнее.

— Верно! — восклицает Кэрол, поднимая бокал за Нико.

— Мы всё ещё говорим о крысах? — спрашивает Айрис. — Или здесь были и другие нашествия? Пауки? — она вздрагивает, и её глаза расширяются.

— Конечно, только крысы, — говорит Нико с безразличной улыбкой. Не то чтобы он знал. — Ты не хотела бы их убивать, Айрис, не так ли? Не с твоим этическим веганством.

— О, нет, крысы – это другое. Крысы отвратительны, их можно убивать. И пауков. И мух, конечно. И слизней тоже.

Я чуть было не добавляю: «и норку для твоей шубы в пол», но прикусываю язык.

— Ты так предана делу, — говорит Кэрол.

Айрис улыбается и безучастно моргает, когда разговор переходит к различным планам на Рождество.

Мне жарко и неуютно, потому что Кэрол отправила Иветте сообщение через кивок головой. Айрис, возможно, слишком глупа, чтобы понять это, но не Иветта. Что касается Нико, то я понятия не имею, что означало его маленькое вмешательство. Наверное, ничего хорошего.

Он – дикая карта во всём этом. Невзорвавшаяся бомба, лежащая посреди комнаты, вокруг которой мы все должны осторожно ходить на цыпочках, боясь её взорвать.

— Мы должны устроить Тайного Санту, — говорит наконец Дейзи. — Давайте организуем это прямо сейчас.

— До этого ещё несколько недель, дитя, — резко говорит Иветта.

— Ну и что? Будет весело, — она разрывает салфетку. — Каждый напишет своё имя на бумаге, и мы все сможем подарить друг другу подарок. Кэрол, если тебя здесь не будет, мы можем выслать твой, но было бы здорово, если бы ты присоединилась к нам. Правда, мамочка? Мы так ждали твоего приезда.

Иветта, которая, казалось, была так взволнована перспективой встречи с Кэрол, поперхнулась вином, которое только что выпила. Не думаю, что, проведя вечер в обществе Кэрол, Иветта захочет повторить этот опыт.

Дейзи слишком потеряна в своём собственном мире, чтобы понять это, а Айрис откровенно глупа или безумна для этого.

— Конечно, если будет возможность, приезжайте на Рождество, — говорит Иветта с теплотой айсберга.

Кэрол соглашается, и тогда бумажки кладутся в пустой стакан, сворачиваются, и мы все выбираем имена.

В этот момент входит горничная и ставит перед всеми нами торт.

— Этот торт очень вкусный, мамочка. А он вегетарианский? — Айрис облизывает свою вилку.

— Да, дорогая. Никакого мяса, только мука, яйца, масло и так далее.

— Идеально, — отвечает Айрис.

Я смотрю на Нико, а он смотрит прямо на меня, его рот подёргивается в непреодолимой односторонней улыбке. Я не могу удержаться, чтобы не подражать его мимике, и на мгновение мы улыбаемся друг другу, оба балуясь за счёт Айрис.

Крошечное покашливание Иветты заставляет меня перевести взгляд на неё и посмотреть через стол. Она смотрит на меня с грозным выражением, и я отвожу взгляд, сосредоточившись на своей тарелке, а улыбка на моём лице расширяется, несмотря на то, что я пытаюсь её сдержать.

Чёрт возьми, я всё ещё ненавижу Нико, но в некотором смысле, я счастлива, что он здесь.

Это чувство длится ещё ровно два часа. Пока Нико не напоминает мне, какая он сволочь.

Перед сном, убедившись, что Кэрол удобно устроилась, я проскальзываю в свою комнату и чуть не выпрыгиваю из кожи. Этот мужчина.

Нико на моей кровати, снова.

— Серьёзно? Что, чёрт возьми, ты делаешь здесь?

— Я получил твоё имя, — он протягивает кусочек бумаги. — В Тайном Санте я получил твоё имя. Я решил зайти посмотреть, что я могу тебе подарить.

— В моей комнате? Ночью? Ты не мог подождать до утра, как нормальный человек?

— Где ещё можно узнать все твои тайны и желания? — он смеётся. — Должен сказать, ты немного скучновата, — Нико спрыгивает с кровати и открывает мой верхний ящик, отчего у меня сводит живот. Это мой ящик с нижним бельём. Он достает пару за парой моих удобных белых или чёрных хлопковых трусиков. Это единственные цвета, которые я покупаю.

— Никакого шёлка или атласа? Никаких стрингов?

— От них бывают инфекции мочевого пузыря, — огрызаюсь я. — А теперь убирайся, я собираюсь спать.

— Зато я нашёл вот это, — Нико тянется за спину и из-за пояса своих брюк достаёт мой маленький розовый вибратор.

Кажется, я сейчас умру от смущения.

— Положи его на место, — рычу я. — Ты не имел права.

— Я поставил его на самый мощный режим. Это какое-то дерьмо. Дешёвка. Ты купила его на секс-вечеринке? Глупая ночь с девочками?

Мой румянец усиливается.

Откуда он знает?

— Я не могу представить, чтобы у тебя хватило средств купить себе такую вещь при других обстоятельствах. Наверняка ты чувствовала себя такой озорной и смелой, не так ли? Посмотрите на Синди, она же плохая девочка и купила вибратор, чтобы дразнить свой маленький клитор.

— Серьёзно, Нико, отвали.

— Ах, не волнуйся, дорогая. Я подарю тебе хороший. Такой, от которого ты кончишь так сильно, что увидишь звёзды.

— Нет, ты не можешь. Подарок нужно будет открыть перед всеми.

— Я знаю. Представь себе лицо Иветты. Ну же. Ей это не понравится. Оно того стоит только ради этого. А потом будет двойной бонус для меня, когда я представлю, как ты его используешь.

Я инстинктивно опускаю взгляд на переднюю часть его брюк и, клянусь, вижу там выпуклость. О, Боже, этот мужчина.

— Это сексуальное домогательство, ты знаешь?

— Я так не думаю. Ты не мой сотрудник.

— Нет... Я твоя будущая падчерица, что ещё хуже. Так что, пожалуйста, покинь мою комнату.

— Хочешь, я сначала сделаю тебе приятно?

— Нет.

Он подходит ближе.

— Ты уверена в этом?

— Абсолютно. Иди. Вон.

Нико хватает меня за запястья одной большой рукой.

— Ты такая маленькая лгунья. Ты хочешь меня так же сильно, как и я тебя. Но ты слишком зажата, чтобы признаться в этом. Если бы я сейчас засунул руку в твои трусики, мои пальцы были бы мокрыми. Я чувствую твой запах отсюда. Ты вся такая горячая и возбужденная, — его губы касаются моего уха. — Я могу избавить тебя от этой боли в любой момент, если ты дашь мне сигнал.

— Никогда.

— Может быть, я всё равно это сделаю.

— Завтра я поставлю замок на свою дверь, — я дёргаюсь и извиваюсь, но он не отпускает мои запястья.

— Я просто сломаю его, — Нико смотрит на меня, его глаза блестят, и они темнее, чем когда-либо.

Кровь стынет в жилах, и я ужасаюсь самой себе за то, что меня заводит то, что он говорит.

Затем, как будто в нём щёлкает выключатель, он отпускает меня и отступает назад.

— Не смотри так испуганно, tesoro. Я просто издеваюсь над тобой.

Нико целует меня в щеку и выходит, остановившись у двери.

— Я куплю тебе кое-что сексуальное. Я хочу увидеть, как Иветта превратится в лёд, когда ты откроешь подарок, и ещё больше я хочу увидеть, как ты покраснеешь.

Он смеётся, закрывая за собой дверь, а я кричу и в ярости швыряю в него вибратор.

Он падает на пол и начинает тоскливо жужжать, ударяясь о ковёр.

О, Боже, что мне делать, чтобы выбраться из этого ада, которым является моя жизнь?