Я начинаю дрожать. Его взгляд устремляется в мои глаза, роясь в пыльных комнатах моего пустого сердца и проверяя на прочность мою душу. В одно мгновение этот человек заглянул в мои глубины так, как никто и никогда не заглядывал.

— Это нормально – вести досье на свою новую семью? — спрашиваю я, пытаясь выкрутиться, но мой дрожащий голос портит эффект.

— Для меня – да. Когда ты успела так повзрослеть?

Он что, клеится ко мне? Я пытаюсь отступить, когда он нависает надо мной, но мои лодыжки упираются в мешок с чем-то. Я не пытаюсь оглянуться – прямо передо мной хищник, и отводить от него взгляд было бы крайне глупо.

— Ты будешь моим новым... Кем ты будешь? Если Иветта – моя мачеха, а ты женишься на ней, то ты – мой приёмный отчим? — размышляю я вслух, а потом понимаю, что говорю, как зануда.

— Не думаю, что это складывается таким образом, — отвечает он с дьявольской улыбкой на лице. — Ты шпионила за нами, Синди?

— Нет, — говорю я слишком быстро. — Я пришла сюда искать картофель.

— Картофель.

— Да, картофель. Он мне нужен для блюда, которое я собираюсь приготовить. Я услышала ваш разговор и попыталась уйти, но споткнулась.

— Ты не слышала большую часть разговора?

— Нет.

— Разве ты не знаешь, что лгать – это грех? — Он наклоняется ближе. — Ты выглядишь такой хорошей девочкой. Ты хорошая девочка, Синди?

Вот он снова заглядывает в комнаты моего ума, сердца и души. Мне почти хочется почесать голову, как будто так я могу выгнать его из своего мозга.

Боже, мне нужно пространство. Он слишком большой и очень мужественный. Как будто кто-то послал Богу три простых слова и велел ему или ей воплотить их в человеческую форму. Энергия большого члена.⁵

Этот мужчина – ходячая и говорящая реклама этого.

Он еще и несносен, что делает его ещё более токсичным и в то же время странно, ужасно привлекательным.

— Бог не любит маленьких грешников, — очерченная вершина его брови вздымается в вызове. Это наглость. Как будто он сам не грешник.

— Мне всё равно, так или иначе. Я не влюблена в Бога, — отвечаю я.

— В Бога? Он же не грёбаный бойз-бенд. Ты хочешь сказать, что ты не верующая?

— Это тоже. А теперь извини меня. Мне действительно пора идти.

Я поворачиваюсь и перешагиваю через картофель, отчаянно пытаясь вырваться из круга его энергии. К тому же он потрясающе пахнет, что усугубляет ситуацию.

— Я думал, тебе нужна картошка. Чтобы готовить. Кухня в той стороне, — он показывает большим пальцем себе за спину.

— Я передумала, — мило улыбаюсь ему.

— Тебе лучше скорректировать своё отношение за несколько недель.

— О, почему? — спрашиваю я, искренне недоумевая.

— Потому что, милая, я буду жить в этом доме, и я буду твоим новым папочкой.

Он подмигивает мне, а затем поворачивается и идёт на кухню, где берет со стола телефон и кладёт его в карман. Направляясь на улицу, он насвистывает.

Когда он уходит, я понимаю, что это за мелодия.

Это известная рок-песня о соблазнительнице.

Чертовски взволнованная, я взбегаю по лестнице и вхожу в свою комнату.