Глава 18

Я открываю глаза, привыкая к тускло освещенной комнате без окон. Меня охватывает паника, когда я осознаю, что мои руки крепко связаны за спиной. Сердце бешено колотится в груди словно разъяренный кулак, пытающийся вырваться из грудной клетки.

Холодное помещение удушает и угнетает. Мерцающие флуоресцентные лампы отбрасывают жуткие тени на сырые стены, отчего помещение кажется еще меньше, чем есть на самом деле. Низкий потолок, давит на меня, как гиря, грозя раздавить своей тяжестью. Воздух затхлый и спертый; каждый вдох наполняет мои легкие запахом плесени и грибка.

Я слегка смещаюсь, пытаясь получше рассмотреть окружающую обстановку. Пол подо мной - твердый бетон, немилосердный к моему израненному телу. В углу комнаты зловеще стоит ржавый металлический стул, предназначение которого неясно. Дверь тяжелая и массивная, без какой-либо видимой ручки или замка с этой стороны - непреодолимый барьер между мной и внешним миром.

Мой разум лихорадочно ищет ответы, хоть какое-то подобие понимания. Как я здесь оказалась? Кто привел меня сюда? Чего они хотят?

Я отгоняю надвигающийся страх, вместо этого сосредотачиваясь на гневе. Я не буду жертвой. Ни сейчас, ни когда-либо еще. Я слишком далеко зашла и слишком упорно боролась, чтобы позволить кому-то закончить мою историю подобным образом. Кто бы ни стоял за этим, он пожалеет, что перешел дорогу Амелии Кинг.

Решимость закипает во мне, согревая кровь и подстегивая волю к выживанию. Я снова осматриваю комнату в поисках слабых мест или возможных путей отступления. Мои глаза улавливают движение в углу комнаты, где ржавый стул отбрасывает угрожающие тени на сырые стены. Маленькая крыса бегает по полу, не обращая внимания на мрачное окружение. Если она может выживать в этом адском месте, то и я смогу.

Пока я вглядываюсь в каждую деталь, свет над моей головой постоянно мигает, и я думаю, не короткое ли это замыкание, не ослабла ли лампочка. В голове вспыхивает идея, и, несмотря на страх, свернувшийся в животе, я чувствую прилив надежды. Если я смогу встать и подтолкнуть светильник, то смогу заставить лампочку выпасть и разбиться. Если я все сделаю правильно, то смогу добыть осколок разбитого стекла, чтобы разрезать веревки.

Прежде чем я успеваю осуществить свой план, за дверью раздаются тяжелые шаги. Дверь со скрипом открывается, и передо мной предстает группа мужчин с жестокими улыбками и холодными, расчетливыми глазами. Их русский акцент пропитан злобой, они издеваются надо мной, и их смех разносится по комнате.

— Посмотрите на маленькую принцессу, — усмехается один из них, в его голосе звучит презрение. — Неужели ты думала, что сможешь спрятаться от нас в своей крепости?

— Какая жалость, — добавляет другой, окидывая меня голодным взглядом. — Ты очень красивая. Будет жалко испортить такое милое личико.

Я стискиваю зубы, гнев и отвращение переполняют меня. Но я не хочу, чтобы они увидели мой страх, и не хочу, чтобы им было приятно осознавать, что они залезли мне под кожу. Вместо этого я вызывающе смотрю на них в ответ.

— Наслаждайтесь своими нелепыми шуточками, пока можете, — выплевываю я, мой голос полон яда. — Когда я выберусь отсюда, вы все заплатите.

Их смех становится громче, заполняя пространство вокруг меня, словно удушливый туман. Но это не имеет значения; их насмешки только укрепляют мою решимость.

Пока мужчины продолжают свою тираду, я думаю только о том, что Николай, должно быть, что-то напутал. По их акценту можно догадаться, что они работают на Луку. Именно он должен был назначить цену за мою голову. Неопределенность гложет меня, но я отбрасываю ее в сторону, сосредоточившись на задаче: найти выход из этого кошмара.

Пот струйками стекает по моей спине, когда я делаю глубокий вдох. Мои руки связаны за спиной, но я использую все силы, чтобы сидеть прямо, с высоко поднятым подбородком.

— Это все, на что ты способен? — насмехаюсь я, заставляя себя улыбнуться.

— Дерзкая, не так ли? — усмехается один из мужчин, подходя ближе. От него воняет сигаретами и алкоголем.

— Пошел ты, развяжи меня, и я покажу тебе, какая я дерзкая, — отвечаю я, не отводя взгляда.

— Продолжай болтать, принцесса. — другой мужчина хмыкает, его глаза сверкают злобой. — Мы посмотрим, насколько ты крута, когда покончим с тобой.

— Хватит! — новый голос разносится по комнате, мгновенно заставляя остальных замолчать. Входит Лука Петров, его присутствие заполняет пространство, как гнетущая грозовая туча. Мой страх на мгновение сменяется гневом.

— Наслаждаешься представлением, Лука? — огрызаюсь я, на мгновение задумавшись, скормили ли Николаю ложную информацию или он с самого начала был предателем. Если бы это было последнее, Алекс мог быть в ужасной опасности. Мне нужны ответы, но сначала мне нужно остаться в живых.

— О, да, — отвечает он, с ухмылкой осматривая сцену. — Но нам пора поговорить о делах, моя дорогая.

— О делах? — Издеваюсь я. — Ладно, первое дело, которым я планирую заняться, когда освобожусь от этих веревок, — это убить тебя, — говорю я, и мой вызов снова выходит на первый план.

— Осторожно, — предупреждает Лука, его глаза сужаются. — На этот раз твой дружок тебя не защитит.

Я выдерживаю его взгляд, изо всех сил стараясь не выдать, как я напугана тем, что он знает о моих отношениях с Алексом.

— Отпусти меня! — Рычу я, и гнев в моем голосе едва скрывает отчаяние.

— Твое освобождение, — говорит Лука пугающе спокойным голосом, — зависит от твоего драгоценного Алексея.

— Что ты имеешь в виду? — требую я, гнев и замешательство бушуют во мне.

Лука наклоняется ближе, его дыхание касается моей щеки, и он шепчет:

— Я дал ему крайний срок. Спасти твою жизнь или потерять тебя навсегда. Думаю, мы еще увидим, как сильно он тебя любит, не так ли?

— Он придет за мной, — убежденно говорю я.

— Ему же хуже, — ухмыляется Лука, отступая от меня. Мой желудок сжимается, когда реальность обрушивается, и я понимаю, что это ловушка. С этими словами он разворачивается и выходит из комнаты, оставляя меня наедине с моими мыслями и бдительным взглядом моих похитителей.

— Вернись! — я кричу ему вслед, ярость течет по моим венам. — Клянусь, если я вырвусь из этих оков, то убью тебя собственными руками!

Мои похитители мрачно усмехаются, явно не впечатленные моими словами. Когда их смех затихает, я сосредотачиваюсь на их лицах, запоминая каждую деталь. Я не забуду тех, кто осмелился перейти мне дорогу, и они заплатят за свои действия.

По мере того, как проходят минуты и внимание моих похитителей время от времени ослабевает, я проверяю насколько туго затянуты веревки. Они тугие, но выбраться возможно. Если я смогу найти способ ослабить их, возможно, я выскользну на свободу.

— Эй, — кричу я одному из охранников, симулируя боль и отчаяние. — Пожалуйста, мне нужно немного воды.

Один из мужчин бросил на меня презрительный взгляд, прежде чем повернуться спиной, пробормотав что-то по-русски себе под нос. Этот момент - все, что мне нужно: быстрым, резким движением мне удается ослабить один из узлов на запястье.

Острая боль пронзает мою руку, когда ткань с пластиковым покрытием врезается в кожу, но я стараюсь не думать о боли, я слишком сосредоточенная на своей цели.

Еще несколько рывков, и мое запястье наконец освобождается. Кожа вокруг ран горит и начинает кровоточить, но я отказываюсь сдаваться. Я уже чувствую, как ко мне возвращаются силы, как восстанавливается мое тело.

Руки дрожат, и я сосредоточиваюсь на втором запястье. Я уже почти освободилась, когда слышу, как позади меня открывается дверь. Я замираю, когда звук шагов усиливается. Я оглядываюсь назад и вижу охранника, стоящего в стороне. Он небрежно курит сигарету. Неужели Лука вернулся? Он говорил с Алексом? Неужели человек, которого я люблю, отказался от меня или, что еще хуже, Лука убил его? Неужели теперь моя очередь присоединиться к нему? Я отгоняю от себя мрачные мысли и лихорадочно пытаюсь выбраться.

Я не хочу умирать, и не хочу, чтобы Алекс умер. Еще одним резким движением я освобождаю второе запястье.