Глава 7

Саманта

Дыхание срывается с губ, когда я спешу к ближайшему метро, а по дороге домой на лбу выступают бисеринки пота, и я стараюсь не поддаться панической атаке.

Мои пальцы крепко сжимают сумочку, а плечи сгорблены, поскольку я изо всех сил стараюсь избегать других пешеходов на тротуаре.

Когда я наконец добираюсь до безопасной квартиры, я убеждаюсь, что все пять замков закрыты, прежде чем опуститься на один из диванов.

Я закрываю лицо дрожащими руками и пытаюсь сосредоточиться на том, чтобы сделать более глубокий вдох.

Чувствуя физическое недомогание, все мое тело покрыто тонким слоем пота.

Давно у меня не было приступов паники, и это открывает шлюзы, заставляя воспоминания вырваться наружу, которые я держу взаперти в самой темной части своей души.

***

Не в силах пошевелить ни одним мускулом или издать хоть звук, я даже не могу открыть глаза. Мне кажется, что я лежу на своей кровати.

Я слышу движение, затем голос Тодда, который напевает: — Я никогда не отпущу тебя. Нам суждено быть вместе.

Почему он здесь? Я ясно дала ему все понять, когда разорвала с ним отношения.

Когда он попытался контролировать все аспекты моей жизни и потребовал, чтобы я не общалась с семьей, я поняла, что дальше будет только хуже.

Почему я не могу двигаться?

Почему я не могу говорить?

Я чувствую, как прогибается кровать, когда он забирается на нее, и когда он переползает через меня, меня захлестывает волна отвращения.

Нет! Я порвала с ним. Он не имеет права находиться здесь.

Его руки двигаются по моему телу, и когда он добирается до моего левого бока, резкая боль пронзает мою кожу.

Остановись! О Боже. Остановись!

Боль усиливается по мере того, как он впивается в меня, и из моих закрытых глаз вытекает слеза.

— Если бы ты не была такой упрямой, мне не пришлось бы тебя клеймить, — шепчет он. — Не волнуйся. Я собираюсь вырезать твое имя и на моих ребрах.

***

Я резко встряхиваю головой и, вскочив с дивана, бросаюсь на кухню, где наливаю себе стакан воды. Глотая тепловатую жидкость, я изо всех сил стараюсь загнать воспоминания обратно в самую глубину души, где они хранятся под замком.

Я контролирую свое тело.

Я могу двигаться.

Я могу кричать о помощи.

Я в безопасности.

Постепенно паника ослабевает, становится терпимой, но тут меня осеняет мысль, что мистеру Витале я, должно быть, показалась немного сумасшедшей.

Черт.

Что я скажу, если он спросит меня о моем странном поведении?

Проклятье. Я просто признаюсь, что любовалась его домом и не хотела вторгаться в его личную жизнь. Пусть лучше он отругает меня за то, что я подглядываю, чем признаюсь, что я запаниковала, потому что меня окружали мужчины.

Слава богу, что у меня не случился приступ паники на глазах у босса.

Проверив время на своих наручных часах, я простонала. Уже шесть часов, и у меня едва хватает времени, чтобы подготовиться к встрече в Paradiso.

Я должна отменить встречу. Я не в том состоянии духа, чтобы оставаться наедине с мужчиной в спальне.

Нет! Я так много работала, чтобы добиться своего. Я не сдамся. Во что бы то не стало, я доведу дело до конца. Я верну себе контроль, который у меня украли, и смогу снова ходить на свидания. Я ни за что не стану старой девой с двадцатью кошками.

Полная решимости осуществить свои планы на сегодняшний вечер, я иду в ванную и быстро принимаю душ.

Высушив тело и намазав кожу любимым лосьоном с ароматом ванили, я надеваю светло-голубые брюки, в которых всегда чувствую себя красивой, и дополняю свой наряд серебристым халтер-топом и туфлями на высоком каблуке.

Не заморачиваясь с макияжем, я просто наношу тушь на ресницы и подкрашиваю губы.

Не теряя времени, я хватаю сумочку и спешу выйти из квартиры.

Во время поездки на метро в самый центр Манхэттена я твердо намерена осуществить свои планы на сегодняшний вечер.

Ты будешь в безопасности. В клубе повсюду установлены камеры наблюдения.

Эта мысль заставляет меня задуматься, как люди занимаются сексом, зная, что за ними наблюдает целая команда охраны.

Может, их это заводит?

Как только я выхожу из метро и иду в сторону Paradiso, мое беспокойство возрастает.

Я собираюсь провести час наедине с мужчиной в спальне. Больше ничего не случится, а если мужчина попытается что-то сделать, мне помогут охранники.

Ничего страшного не произойдет.

Подойдя к вышибале, я одариваю его нервной улыбкой.

— Добро пожаловать, мисс Блейкли, — говорит он, отцепляя красную веревку, чтобы я могла войти в клуб. — Приятного вам вечера.

— Спасибо, — шепчу я, и пока я иду по коридору, мой желудок сжимается в болезненный узел.

Я могу это сделать.

Меня встречает один из сотрудников, и снова он в балаклаве с черепом, что вызывает у меня холодок по позвоночнику.

Почему они не могут выбрать что-нибудь менее страшное?

— Добрый вечер, мисс Блейкли. Не хотите ли выпить, прежде чем я провожу вас в вашу комнату?— спрашивает та же женщина, которая приветствовала меня прошлой ночью.

— Конечно, сначала выпить, — говорю я и нервно хихикаю.

— Сюда.

Я следую за ней в зону отдыха, а когда сажусь на табурет за одним из круглых столиков, то заставляю себя улыбнуться.

— Официант принесет вам мартини, — говорит она, прежде чем уйти.

Чувствуя, что с каждой минутой волнуюсь все больше, я оглядываю других участников. Все они расслаблены и, кажется, получают удовольствие.

Всего лишь час с мужчиной, который не хочет ко мне прикасаться.

Я делаю глубокий вдох и медленно выпускаю воздух.

Я сильная и уверенная в себе женщина.

Официант приносит мой напиток, и я быстро беру бокал и выпиваю половину. Когда алкоголь попадает в желудок, меня начинает тошнить, и я отставляю остатки мартини.

Встав с табурета, я подхожу к ближайшему сотруднику, чья миниатюрная фигура указывает на то, что это женщина, и говорю: — Я готова пойти в номер.

— Сюда, мисс Блейкли, — говорит женщина.

Пока я иду за ней по коридору, мои мышцы напряжены, а в животе бурлит от нервов.

Отступать некуда. Я могу это сделать.

Она открывает золотую дверь, и я попадаю в комнату, оформленную в тех же черно-золотых тонах, что и остальные помещения клуба.

Мой взгляд падает на кровать, и, избегая ее, я иду к креслу, стоящему в углу комнаты.

Не успеваю я присесть, как входит мужчина, а женщина в балаклаве говорит: — Единственное правило - никаких прикосновений. Наслаждайтесь совместным времяпрепровождением.

Прежде чем я успеваю сориентироваться, она оставляет нас наедине, и дверь за ней закрывается.

Вот черт.

Я смотрю на мужчину, который не может быть намного старше меня. Он неплохо выглядит, что только заставляет меня нервничать еще больше.

Он выше и сильнее меня.

Черт.

Улыбка расплывается по его лицу, когда его глаза окидывают мое тело. — Меня зовут Кевин. А тебя?

— А. — Мой язык высунулся, чтобы нервно смочить губы. — Саманта.

Когда мои глаза метнулись к двери, он спросил: — Чем ты хочешь заняться?

Мой взгляд возвращается к нему. — Мы можем посидеть.

Я оглядываюсь через плечо, прежде чем сесть в кресло.

Кевин опускается на край кровати и, сцепив руки за спиной, смотрит на меня так, словно я его очередное блюдо.

— Я тебя раньше здесь не видел, — говорит он.

Я бросаю взгляд на наручные часы и вижу, что прошло всего пять минут. Осталось пятьдесят пять.

— Я новенькая, — бормочу я, раскладывая сумочку на коленях.

Его взгляд падает на мои руки, сжимающие сумочку, и он усмехается. — Ты выглядишь напряженной.

— Да, — бормочу я.

Я обхватываю себя руками за талию и снова бросаю взгляд на дверь.

— Ты всегда такая тихая? — спрашивает он, приподнимаясь на кровати, чтобы откинуться на подушки.

— Да. — Не желая быть абсолютной стервой, я возвращаю взгляд на него и спрашиваю: — Итак... э-э-э... чем ты любишь заниматься в свободное время?

Он пожимает плечами, скрещивая лодыжки. — Когда я не на работе, я здесь.

Хорошооо.

Между нами воцаряется тишина, и через пару минут Кевин говорит: — Ложись рядом со мной. Обещаю, я не укушу. — Усмехнувшись, он добавляет: — Если только ты меня об этом не попросишь.

Да, этого никогда не случится.

Мои руки крепко обхватывают мою талию, и я качаю головой. — Нет. Мне и здесь хорошо.

Он вздыхает, а потом говорит: — Давай добавим остроты.

Я как раз собираюсь сказать ему, что это не то, на что я согласилась, когда он тянется к молнии на своих брюках и спускает ее вниз.

Невыносимый страх и паника мгновенно охватывают меня, и прежде чем он успевает вытащить свой член из штанов, мое дыхание сильное учащается.