Глава 27
Саманта
Я так измотана, что меня можно сбить перышком.
После чертовски напряженного дня я быстро принимаю душ, а когда заканчиваю, быстро вытираюсь и наношу лосьон.
Я решила надеть еще одно новое платье для моего таинственного мужчины, надеясь, что оно понравится ему так же, как и то, в котором я была в воскресенье.
Пока я одеваюсь, мои мысли переключились на работу. Единственное, что радует, - это то, что мистер Витале нечасто появляется в офисе.
Самое печальное, что я, кажется, начинаю понимать, что он босс мафии, и не уверена, как я к этому отношусь.
С одной стороны, работа оплачивается очень хорошо, и я всего лишь помощница, выполняющая обычную работу. С другой стороны, он один из глав Коза Ностры.
Зачем я беспокоюсь об этом? Я же ничего не могу сделать, чтобы изменить свое положение.
Надев пару балеток, я быстро расчесываю волосы и наношу тушь на ресницы.
Войдя в гостиную, я вижу черный шарф, лежащий на журнальном столике.
Повязка на глаза.
Я оглядываю квартиру, но не вижу моего таинственного мужчину.
Подойдя ближе, я беру шарф и наматываю его на голову.
Господи, я ничего не вижу. Даже тени.
Не проходит и минуты, как я слышу движение. Я чувствую, что кто-то стоит у меня за спиной, а затем он шепчет: — Ты выглядишь потрясающе, детка.
Улыбка расплывается по моему лицу. — Я надела платье для тебя.
— Это большая честь для меня.
Его руки обхватывают мою челюсть, и когда он прижимает поцелуй к моим губам, я понимаю, что на нем нет балаклавы.
Мое волнение возрастает в десятки раз, и я начинаю чувствовать себя просто головокружительно.
Мой таинственный мужчина (который скоро станет не таинственным) обхватывает меня за поясницу и выводит из квартиры.
Мне все время хочется выставить руки перед собой, чтобы не врезаться в стену или еще что-нибудь.
Он усмехается. — Доверься мне.
— Если ты позволишь мне на что-то наткнуться, я отлуплю тебя лопаткой, — говорю я игривым тоном.
Он снова хихикает, и к тому времени, как он помогает мне сесть в машину, я уже не могу сдерживать свое волнение.
С завязанными глазами я слишком внимательно слежу за каждым его движением. Я чувствую запах его пряного лосьона после бритья, в котором есть нотки дерева и кофе.
По дороге к дому он включает музыку и не пытается завязать разговор.
Я слишком взволнована, чтобы пытаться придумать, о чем поговорить, поэтому я молчу, надеясь, что следующий поворот приведет нас к месту назначения.
Но этого не происходит, и он продолжает вести машину.
Когда меня охватывает нетерпение, я бормочу: — Боже, ты что, живешь на другом конце города?
— Нет, — усмехается он, когда машина начинает замедлять ход. — Мы приехали.
— Наконец-то, — шепчу я, подавляя желание захлопать в ладоши, как ребенок в рождественское утро.
Он останавливает машину и говорит: — Подожди, пока я открою дверь.
— Хорошо.
Я слышу его шаги, и через несколько секунд пассажирская дверь открывается. Он берет меня за руку и помогает вылезти, а затем обхватывает мою поясницу, чтобы завести в дом.
— Осторожно, здесь ступеньки, — бормочет он.
Я, наверное, выгляжу как идиотка, пытаясь оценить высоту ступенек, но, к счастью, не падаю.
Когда воздух меняется и наши шаги звучат по-другому на полу, я понимаю, что мы в его доме.
— Здесь есть лестница, так что я просто понесу тебя, — бормочет он перед тем, как я взмываю в воздух.
Мой таинственный мужчина держит меня, как невесту, и, когда у меня вырывается смех, я обхватываю его за шею.
— Осторожно. Девушка может привыкнуть к тому, что ее носят на руках, — поддразниваю я его.
— Я не против, — хихикает он.
Кажется, что мы поднялись на три лестничных пролета, прежде чем меня снова поставили на ноги.
Набравшись терпения, я спрашиваю: — Можно мне снять повязку с глаз?
— Пока нет. — Его руки обхватывают мое лицо. — Я просто хочу сделать еще одну вещь.
— Что?
Я чувствую его дыхание на своих губах, затем его рот накрывает мой. Он не углубляет поцелуй, а замирает, словно наслаждаясь моментом.
Это почти похоже на прощание, что сбивает меня с толку.
Он отстраняется и, взяв меня за плечи, разворачивает так, чтобы я стояла к нему спиной. Когда я чувствую, как он развязывает узел, я задерживаю дыхание.
Вот и все.
Ткань спадает с моих глаз, и он говорит: — Я люблю тебя, Саманта. Никогда не забывай об этом.
Мое сердцебиение учащается, и я открываю глаза.
Первое, что я вижу, - черное кресло и журнальный столик.
Почему все это кажется знакомым?
Я бросаю взгляд налево и вижу двуспальную кровать, расположенную у окон от пола до потолка, из которых открывается вид на город.
Я чувствую, как немеет лицо, прежде чем осознаю, почему комната кажется знакомой.
Нет.
— Повернись, — говорит он.
Я в полном замешательстве, потому что мужчина за моей спиной по-прежнему звучит заботливо и доброжелательно.
Нет.
Когда я застываю на месте, а мое тело начинает дрожать, я слышу как он двигается и быстро зажмуриваю глаза.
— Саманта.
— Нет.
— Открой глаза.
— Нет.
В голове промелькнули воспоминания о том, как я проводила время с моим таинственным мужчиной.
Держала его за руку.
Обнимала его.
Плакала в его объятиях.
Целовала его.
Рассказала ему свой самый темный секрет.
Я чувствую, как его рука касается моей, и отдергиваю ее, распахивая глаза.
Мое зрение фокусируется на мистере Витале. На нем не обычный безупречный костюм, а униформа Paradiso.
Мой взгляд переходит на его лицо, и я в ошеломленном неверии разглядываю каждый его красивый дюйм.
Я дико трясу головой. — Я... Я...
Внезапно в моей груди вспыхивает гнев, и прежде чем я успеваю остановить себя, моя рука взлетает в воздух, но он оказывается быстрее меня и хватает меня за запястье, не давая мне дать ему пощечину.
— Как ты смеешь, — шиплю я, глядя, как мое лицо краснеет от хаотичных эмоций, бушующих в моей груди.
Он подходит ближе, и его тон становится мягким, когда он говорит: — Я люблю тебя.
— Нет! — кричу я, пытаясь вырвать свое запястье из его рук. — Ты разыграл меня как дурочку. Почему? Что я тебе сделала, чтобы заслужить это?
Из моей груди вырывается рыдание, что только еще больше злит меня, потому что я не хочу плакать перед ним.
Я начинаю бороться с ним, и он отпускает мое запястье, но прежде чем я успеваю отодвинуться от него, его руки обхватывают меня.
Он прижимает меня к своей груди, и, чувствуя его силу, я понимаю, что бороться бесполезно. Но я не могу остановить себя, чтобы попытаться.
— Отпусти! — требую я.
— Я знаю, что это неожиданно, но я все тот же мужчина, в которого ты влюбилась.
Боже.
Я дико качаю головой и упираюсь руками в его грудь. — Нет, не тот. Мужчина, в которого я влюбилась, добрый, терпеливый, заботливый и нежный, — бормочу я. — А ты - полная противоположность.
Когда он крепче прижимает меня к себе, я плачу: — Отпусти меня. Пожалуйста.
Он обхватывает меня рукой и, положив руку мне за голову, прижимает мое лицо к своей груди.
Я чувствую запах его лосьона после бритья, и это заставляет меня разразиться новой волной слез.
— Со мной ты в безопасности, детка.
Он говорит как мой таинственный мужчина, но выглядит как мистер Витале, который превратил мою жизнь в офисе в ад.
Борьба покидает меня, когда я понимаю, что человека, в которого я влюбилась, не существует. Это все была какая-то больная игра.
Я все ему рассказала. Он утешал меня.
Он сказал мне, что любит меня.
— Все это было ложью, — плачу я, чувствуя, как разрывается сердце. — Как ты мог так поступить со мной?
— Ничего из этого не было ложью, — возражает он, его тон настоятелен. — Я имел в виду каждое слово, которое сказал тебе.
Пока я выплакиваю свои глаза, все части встают на свои места.
Вот почему у меня не возникает приступов паники, когда мистер Витале прикасается ко мне. Это потому, что каким-то образом мое тело узнавало его, в то время как мой разум отказывался замечать очевидное.
— Боже, как я могла быть такой глупой?
Это потому, что я так сильно нуждалась в ком-то.
— Ты не глупая, — говорит он, прежде чем прижаться поцелуем к моей макушке.
Если я закрою глаза, то смогу притвориться, что мистера Витале здесь нет.
Не в силах дать своему сердцу ложную надежду, я открываю глаза и сталкиваюсь с холодной, жесткой реальностью.
— Отпусти меня, — говорю я, как мне кажется, в сотый раз.
— Отпущу, если ты пообещаешь дать мне шанс все объяснить.
— Обещаю, — бормочу я.
В тот момент, когда он отводит от меня руки, я упираюсь в его твердую грудь и отделяю нас на безопасное расстояние.
Мой взгляд наполнен яростью, и мне хочется ударить себя по голове за то, что я так слепа.
Он жестом указывает на кресло. — Присаживайся.
Я жестко отвечаю: — Я предпочту постоять.
Мой взгляд опускается к его рту, и осознание этого снова настигает меня. Словно десятифунтовый молот сбивает меня с ног.
О. Боже. Боже. Я целовала мистера Витале.
Я говорила ему, что влюбилась в него.
Я поделилась с ним всем.