В его ярко-голубых глазах что-то блеснуло.

— Твои глаза, — сказала я, прежде чем смогла остановить себя, — это потому, что ты ангел? У всех ангелов есть свет в глазах?

Он улыбнулся, отводя взгляд, и впервые за время нашего знакомства покраснел. — Нет, не у всех ангелов. Мои глаза выглядят так из-за магии, которой я владею.

— Магии молнии?

Как по команде, свет снова вспыхнул вокруг его зрачков и заиграл, когда он перевел взгляд на меня.

— Что-то вроде того.

Я обдумала его слова. — К какому виду магии имеют доступ ангелы? Я никогда не видела, чтобы ты практиковал природную магию или магию крови вместе с другими. Я знаю, что твоя магия может исцелять. Что еще?

Он пожал плечами. — Мне не нужно практиковаться так, как остальным. Я владею магией большую часть своей жизни. Целительство — один из многих моих даров, но, как и в любом другом деле, здесь есть баланс. Я не могу использовать его, когда захочу, и он быстро истощается, если я использую слишком много.

— Интересно.

— У каждого ангела есть свои отличительные особенности. Кто-то провидец, кто-то целитель, кто-то сгибает землю. У всех нас разные сильные стороны, и я уверен, что скоро ты найдешь свою.

Я вздохнула и продолжила ковыряться в еде.

Дело было не только в том, что я боялась показать другим ученикам свои сильные стороны. Я не могла этого сделать. Кроме того, что я с трудом вызывала природную магию, у меня ничего не было. Другие студенты вызывали огонь и управляли ветром.

А я? Я ничего не контролировала. Ничего не чувствовала.

— Есть еще вопросы? — надавил он, опираясь локтями на деревянный стол. — Или теперь моя очередь допрашивать тебя?

Я тоже наклонилась вперед, копируя его позу. — Я не допрашивала тебя. Мне просто было любопытно, что за молнии вспыхивают в твоих глазах, когда ты злишься или когда тебе весело. Это вполне обоснованное любопытство.

Медленно, не отводя взгляда, уголки его рта поползли вверх. Его глаза просканировали мое лицо, изучая каждую черточку.

— Что? — спросила я, внезапно почувствовав себя слишком уязвимой.

Прошло несколько минут молчания.

— Ты потрясающее создание, Охотница.

Я затаила дыхание. Ему было так легко произносить эти слова, так легко смотреть на меня с откровенным весельем во взгляде.

Мне захотелось отступить, закрыть лицо, отступить. Когда я была с Вульфом, я чувствовала себя слишком открытой, а после всего того времени, что мы провели вместе в последнее время, я ощущала вещи, которые не имели никакого смысла.

Например, трепет в груди, когда он смотрел на меня, нервозность, когда он входил в комнату.

— Ужин окончен, — сказала я, отодвигая тарелку и вставая из-за стола. Я прочистила горло и направилась к двери. — Я иду спать. Не буди меня, когда придешь.

На этом все и закончилось.

Я оставила Вульфа с его мучительно-вызывающими глазами за столом, которые смотрели мне вслед.

Я позволила себе улыбнуться только тогда, когда осталась одна в своей спальне, где темнота скрыла румянец на моем лице.

Это чувство было опаснее любого испытания, любой угрозы.

Но на этот раз мне было все равно.