Однако на улице он Гвинет не увидел. Может, она пошла в аббатство или отправилась искать Урсуса? Гервард решил проверить оба варианта — сначала он забежит в аббатство, а если сестры там не окажется, пойдёт к Тору.

В аббатстве никого не было. Только в новой церкви возились несколько каменщиков — остальные, по-видимому, продолжали поиски.

Гервард выскочил на улицу и чуть не столкнулся в воротах каким-то человеком в чёрном плаще. Среднего роста седой бородатый незнакомец шагнул из тёмного проёма ему навстречу.

— Доброго вам утра, юный господин, — приветствовал он Герварда. — Вы не могли бы помочь мне с одним поручением?

— Если это в моих силах, сэр, — вежливо ответил Гервард. — А что надо сделать?

Незнакомец извлёк из-под плаща запечатанный свиток пергамента.

— Отдайте это письмо лорду Ральфу Фиц-Стивену.

— Хорошо, сэр.

Конечно, Герварду не терпелось отыскать сестру. Но ведь письмо задержит его ненадолго… Зато можно будет выведать у лорда Ральфа, как идут поиски, и что там с Бедвином.

Он взял пергамент, и незнакомец тут же растворился в тени монастырской стены. Пока Гервард пробирался в покои лорда Ральфа, зазвонил колокол. Навстречу стали попадаться монахи, спешащие к службе.

В покоях лорда Фиц-Стивена жарко горел камин. Лорд Ральф сидел у огня с кубком вина в руке. Лицо его было усталым и измученным. Гервард подумал, что за последний день он постарел лет на десять. По другую сторону камина расположился Годфри де Массар.

— А, это ты, Гервард, — сказал лорд Ральф. — Чего тебе?

— Я принёс вам письмо, милорд.

— Что-нибудь насчёт строительства, — сказал лорд Ральф отцу Годфри, забирая пергаментный свиток. — Подожди, Гервард. Может, надо будет передать ответ.

Он подошёл к светильнику, развернул пергамент и начал читать. В тот же миг лицо его побледнело ещё сильнее. Он хрипло вздохнул и покачнулся. Отец Годфри вскочил, вместе с Гервардом они подхватили лорда Ральфа под руки и усадили в кресло.

— Что случилось? — спросил отец Годфри испуганно.

— Вот, читайте.

Лорд Ральф протянул пергамент священнику, схватил со стола кубок и осушил его одним глотком.

“Лорду Ральфу Фиц-Стивену. — громко прочёл отец Годфри. — Ваша дочь Элеонор жива и здорова.

На последних словах он запнулся, а потом продолжил торопливо:

— Девочка будет возвращена вам в том случае, если вы наполните золотом монастырский рыбный садок и оставите его у дороги ведущей в Уэллс возле старого каменного креста в сумерках на третий день начиная с нынешнего. И никому ни слова, если вы хотите увидеть вашу дочь живой”.

Гервард просиял — Элеонор всё-таки жива! Надеясь, что о его существовании забыли, он осторожно придвинулся поближе. Может, удастся услышать ещё что-нибудь?

Отец Годфри тепло по-человечески улыбался. Гервард никогда прежде не видел у него таких глаз.

— Но ведь это замечательные новости, милорд! — произнёс священник. — Вам хватит трех дней, чтобы собрать золото?

— А?.. Да…

Лорд Ральф был словно пьяный, но постепенно начал приходить в себя.

— Я напишу в поместье, и мне сразу пришлют золото. И надо сказать людям, чтобы прекращали поиски.

— Нет, милорд, — нахмурился Годфри де Массар. — Видите, что написано? Ни одной живой душе!

— Но все так волнуются, — огорчился лорд Ральф. — Неужели нельзя сказать хотя бы, что Элеонор жива?

— Нет — ради неё самой. Подумайте, что с ней будет, если вы ослушаетесь! Не подвергайте девочку опасности.

— Конечно, вы правы, святой отец, — вздохнул лорд Ральф. — Мы должны в точности исполнить все, что написано, чтобы Элеонор благополучно вернулась домой.

Отец Годфри ободряюще похлопал его по плечу, обернулся к Герварду, и глаза его сразу сделались ледяными.

— Если кто-нибудь узнает, парень, ты будешь иметь дело со мной.

— Да, сэр, — поспешно ответил Гервард. И, просияв, добавил:

— А когда вы заплатите выкуп, можно будет выпустить Бедвина!

Но когда взгляды обоих мужчин обратились к нему, Гервард понял, что это было слишком смелое заявление.

— Не торопись, — одёрнул его отец Годфри. — Мы ещё не знаем, что каменщик не участвовал в этом деле.

— Но ведь Бедвин заперт в погребе у мастера Торсона, — возразил Гервард. — А письмо мне отдал совсем другой человек. Я вообще его раньше не видел! И значит, Бедвин не при чём.

Лорд Ральф покачал головой, а отец Годфри заговорил медленно, будто объяснял что-то бестолковому послушнику:

— Это не доказательство, мальчик. Мы знаем только, что Бедвин не мог действовать в одиночку. Но он несомненно задержался в аббатстве до поздней ночи, и у него было ожерелье Элеонор. Пусть Бедвин и не убийца, это не значит, что он ни в чём не виноват.

— Это же глупо!

Брови отца Годфри полезли вверх, и Гервард покраснел от смущения.

— Простите, святой отец. Но если Бедвин похитил Элеонор, он не стал бы дарить её ожерелье моей сестре!

— Кто знает, что может прийти человеку в голову? — вздохнул лорд Ральф. — В любом случае, рано ещё говорить об освобождении каменщика.

— Тот человек, что дал тебе письмо, — начал отец Годфри. — Как он выглядел?

— Обычный человек, милорд, — ответил Гервард. — Среднего роста, седой. Возможно, солдат, — добавил он, вспомнив, как прямо держался незнакомец.

— Готов поспорить, что он солдат, — проворчал священник. — И я даже знаю, чей. Милорд, это козни Генриха из Труро!

Лорд Ральф оторопел, но потом кивнул, соглашаясь:

— Возможно, вы правы, отче. Мятежникам нужно золото.

Гервард так и подпрыгнул от возбуждения. До Гластонбери не впервые доходили слухи о Генрихе из Труро. Кузен короля Ричарда, он уже пытался захватить корону, убив законного короля. Ричард помиловал родственника и сослал его в Уэльс, а сам отправился в Крестовый поход. Понятно, что в его отсутствие Генрих снова взялся за старое. Но для восстания нужны деньги. Раньше изменники получали выручку от продажи фальшивых реликвий Риса Фримена. Теперь, когда этот источник иссяк, Генрих из Труро должен был придумать что-то ещё.

— Понятно, как всё было подстроено, — продолжал Годфри де Массар. — Генрих должен был подкупить кого-то из рабочих, чтобы тот выкрал Элеонор. Бедвин идеально подходит на эту роль. Он большой и сильный, и он никому ни о чём не расскажет. А теперь, когда ребёнок у него в руках, Генрих посылает письмо и требует выкуп.

— И он получит его, — мрачно добавил лорд Ральф. — Что я могу сделать, если моя дочка в опасности? Господи, не допусти, чтобы с ней что-нибудь случилось! — добавил он дрогнувшим голосом.

— Ничего и не случится, — утешил его отец Годфри. — Генрих хочет стать королём и должен заботится о своей репутации. Не хватало ему только прослыть детоубийцей! Так что Элеонор скоро будет дома.

— Я сейчас же напишу управляющему. И пусть гонец скачет день и ночь!

Лорд Ральф рывком поднялся на ноги и подошёл к столику с письменными принадлежностями. Проходя мимо Герварда, он потрепал его по плечу:

— Спасибо, отрок. Ты принёс мне важные вести. Вот, возьми!

Он сунул руку в кошель и протянул Герварду серебряный пенни.

— А теперь ступай.

— Спасибо, милорд, — вежливо поклонился Гервард.

Неужели они не понимают, как нелепо предположение, будто Бедвин мог сотрудничать с Генрихом из Труро? Но ничего нельзя поделать — лорд Ральф уже занялся поисками пергамента, а отец Годфри и вовсе не будет слушать…

— Ступай, ступай, — сказал отец Годфри, смерив Герварда ледяным взглядом. — И запомни: никому ни слова!

Гервард ещё раз поклонился и вышел. Когда он закрывал за собой дверь, лорд Фиц-Стивен писал письмо, а отец Годфри заглядывал ему через плечо. Оставив крошечную щёлочку, Гервард приник к ней ухом.

Сначала не было слышно ничего, кроме скрипа пера. Потом заговорил лорд Ральф:

— Хватит, чтобы наполнить садок? Надеюсь, в моём поместье найдётся столько золота сразу, — вздохнул он. — Я не слишком богатый человек. После уплаты выкупа нам почти не на что будет жить. Мне придётся продать драгоценности покойной жены, чтобы собрать Элеонор хоть какое-нибудь приданое, — перо снова заскрипело. — Но ничего не поделаешь. Котёл надо наполнить.