Если не считать легкого сотрясения мозга и ранения руки, со мной все было в порядке. Каким-то образом все мои ребра были в порядке, и ни одна кость не была сломана.

Он сел за руль, и двигатель взревел.

— Я отвезу тебя в больницу. Алексей заставит людей это убрать.

— Больница немного драматично, — сказала я ему.

В ответ я получила яркий взгляд, который сразу же заставил меня заткнуться.

Я не смогла сдержать слабую улыбку, которая появилась на моем лице. Все внимание, все чувства, которые он проявлял ко мне, заставляли меня чувствовать себя слишком хорошо. И мне не нравилось это чувствовать, потому что ни разу я не оказалась в здравом уме после того, как позволила себе чувствовать.

И каждый раз было хуже — каждый раз именно эти глупые чувства не приносили мне ничего, кроме боли и гнева. Глубоко внутри я знала, что это ничем не отличается; Даворин ничем не отличался.

Он мог бы проявить больше привязанности ко мне, и он определенно был одновременно собственником и одержимым, но это продлилось бы недолго. Никогда этого не происходило.

Но на данный момент я стряхнула эти чувства. Когда придет время нам разойтись, это произойдет из-за смерти одного из нас, и я буду к этому готова.