— Тогда возьми то, что хочешь.

Нахмурив брови, он пристально посмотрел на меня.

— Ты уверена в этом.

— Да. Я уверена.

Опустив взгляд, он расправил плечи, казалось, обдумывая услышанное. Несомненно, он просчитывал риск и последствия, как и подобает его аналитическому уму.

Рядом со мной раздался сильный удар его ладони по столу, и, зарычав от досады, он выпрямился, звякнув ремнем, что стало маленькой победой. Он расстегнул брюки, и тут я поняла, что это происходит на самом деле. Я собиралась трахнуть своего профессора.

Он спустил штаны и освободил свой чудовищный член.

Я сглотнула, глядя на него, стоящего во весь рост, тяжелого и готового вонзиться в меня. Учитывая физиологию, он ни за что не сможет засунуть это в меня, не нанеся серьезных повреждений. То, как он непринужденно держал его в своей ладони, словно смертоносное оружие, дразня меня им, заставляло меня одновременно отчаянно и страшно желать узнать, как он будет двигаться внутри меня.

— Уверяю тебя, мы не закончим за полторы минуты. Я не какой-нибудь подросток, который кончает, как только его член намокнет. Я мужчина, который жестко трахается и полностью наслаждается мучениями, сдерживая удовольствие. Тебе будет больно. И я чертовски надеюсь, что ты этого хочешь, Лилия, потому что ты возненавидишь меня, когда все закончится.

— Почему? Ты собираешься игнорировать меня после?

— Я не думаю, что смогу тебя игнорировать после этого. Но позволь мне быть предельно ясным, — процедил он сквозь стиснутые зубы, когда его рука сжала мое горло. — Я не делюсь. Если кто-нибудь еще хотя бы посмотрит на эту киску, я с удовольствием препарирую его, начиная с глазных яблок.

Похоже, ревность из-за неожиданного поцелуя Спенсера еще не совсем угасла, и, как и раньше, его безумные комментарии не должны были вызывать трепет в моем животе. Одержимость в его тоне должна была заставить меня бежать в противоположном направлении. Но я знала плохих парней всю свою жизнь. Мерзких, подлых типов, которые брали девушек и в конечном итоге не заботились о них. Я знала парней, которые причиняли боль девушкам ради собственного эгоистичного удовольствия. А потом отбрасывали их в сторону, как ненужные, отслужившие свое тряпки.

Деврик был совсем другой породы. Как он сказал, он был мужчиной, а не мальчиком. Тот, кто нарушал правила, трахая свою студентку, но был вежлив в этом - дарил удовольствие, прежде чем брать. Но плохо ли это? Это еще предстоит выяснить, но я была готова рискнуть. Я готова была отбросить свою гордость, лишь бы почувствовать ту страсть, о которой я читала только в книгах. Я хотела ощутить его грубые руки и зубы, почувствовать его пот на своей коже.

Когда я потянулась к нему, он мягко оттолкнул мою руку и встал, поглаживая себя передо мной, проводя рукой вверх и вниз по своему члену так, что мои бедра дрожали в предвкушении.

— Покажи мне, чего я не должен желать. Заставь меня пожалеть.

С трудом сглотнув, я скользнула пальцами по пульсирующей боли между бедер. Не сводя с него глаз, я погрузила два пальца внутрь себя и наблюдала, как пульсируют вены на его шее.

Не прекращая ласкать свой твердый член, он облизнул губы с хищным блеском в глазах.

— О чем ты думаешь по ночам, когда твои пальцы глубоко погружаются в эту киску? Скажи мне, чего ты хочешь?

Жадная потребность свернулась в моем животе, как горячие витки.

— Я хочу...

— Твои бедра дрожат. Скажи это.

— Я хочу твой член.

— Именно поэтому ты надела эту юбку, не так ли? Почему ты пытаешься свести своего профессора с ума своими поддразниваниями. Тебе нужно, чтобы тебя трахнули, не так ли?

— Да.

Из кармана брюк он достал презерватив, и я завороженно наблюдала, как он разглаживает его по длине своего набухшего и жаждущего члена. Только когда он устроился у моего входа, он остановился и опустил голову. Напряжённость в его мышцах явно давала увидеть неуверенность в происходящем.

— Сделай это. Пожалуйста. — Я хотела его так сильно, что мне было физически больно.

— Черт возьми, Лилия. Будь ты проклята. — Он вошел в меня, и я слабо застонала. Он заглушил звук своей большой ладонью, и я тяжело дышала через нос. — Ш-ш-ш. Понемногу.

Сжав руки в кулаки по бокам, я кивнула.

— Я буду двигаться медленно. Обещаю, что не буду вводить до конца, пока ты не будешь хорошо растянута.

Я тяжело дышала через нос, пока он зажимал мне рот рукой. Маленькими толчками за раз он проникал все глубже. Глубже. Мои мышцы напряглись от его жесткого вторжения.

— Блять, ты такая тугая, —сказал он прерывисто дыша. — Возьми еще немного. — Дюйм за дюймом он заполнял и растягивал меня, давление внутри меня нарастало, сопротивляясь, пока наконец, с болезненным стоном, он полностью вошел в меня.

Сжав руки в кулаки по бокам, я продолжала тяжело дышать через нос, ощущая головокружительную полноту его члена внутри себя. Мое тело так сильно напряглось, что к тому времени, когда мышцы ослабли, я почувствовала легкое головокружение. Боже, только бы не потерять сознание.

Склонившись надо мной и прислонив голову к моему плечу, он замер, его мускулы напряглись и вибрировали от чего-то, что я представляла как сдерживаемую энергию и разочарование, готовое разорвать меня.

— Ты в порядке?

На мой шепот «да» он поднял голову и отвел бедра назад, а затем снова подался вперед.

— Мне это было нужно, — прохрипел он, его челюсть напряглась и сжалась, а он вошел в меня так глубоко, что у меня перехватило дыхание. — Я не могу передать словами, как сильно мне нужно было трахнуть тебя, Лилия.

Из моего горла вырвался мучительный звук, который был пойман его ладонью, и он снова вошел и вышел из меня грубыми и мощными ударами. Как он и обещал, с каждым разом все глубже и глубже. Я вцепилась в его руки, прижимаясь к нему, и что-то внутри меня пошатнулось.

Я наслаждалась ощущением его тела, прижатого ко мне, силой в его напряженных мышцах, тем, как его кожа скользила по моей, вызывая трепет в моих нервах. Тихое прерывистое дыхание. Неистовый шорох пальцев и дрожание рук и ног. Он был повсюду.На моей коже и внутри меня, проникая в мои кости и мышцы.. Двигаясь подобно бурным волнам океана, словно глубокого, колеблющегося моря, которое тянуло меня каждым своим приливом.

Сила ужасающего могущества.

Я наклонила голову назад к окну рядом с нами, сквозь которое звезды источали свое вечное мерцание в мире, который, казалось, вышел из-под контроля. Время сгущалось между нами, рябя медленными потоками, которые изгибались и качались вместе с нашими мокрыми от пота телами. Я соскальзывала, падала в чувства, которых никогда ни с кем не испытывала.

Стеснение в груди обещало неумолимую боль, но мне было все равно. Я хотела этого. Это было необходимо. Даже рискуя тем, что он покинет и меня.

И я ненавидела себя за это. Ненавидела, что я так жаждала страсти, жаждала потребности чувствовать так много одновременно, что я даже могла себе представить, что позволила ему разрезать меня таким образом, как один из его мертвых трупов, каким-то образом возвращенных к жизни его умелыми руками.

Это было слишком много и недостаточно одновременно.

От переизбытка всего, что я сейчас чувствовала, на глазах выступили слезы. Что это были за странные, чуждые чувства, овладевшие мной?

— Лилия, — прошептал он, его рука, успокаивавшая меня, погладила меня по макушке, и я опустила взгляд, чтобы увидеть его глаза, полные беспокойства. — Я причиняю тебе боль?

— Нет. Я не... Я чувствую... так много. — У меня вырвался слезливый смешок, когда я попыталась справиться со своими эмоциями. — Прости, я просто не знаю, что со всем этим делать.

— Секс всегда должен заставлять тебя что-то чувствовать. Просто отпусти это.

Слеза скатилась по моему виску, и я кивнула.

Он вытер пальцами влагу и возобновил свои толчки, удерживая мою голову на месте.

— Смотри на меня, Лилия.

Еще больше слез полилось по моим вискам, когда я увидела, как он смотрит на меня — наши взгляды сфокусировались, наши тела тесно сплелись. Могло ли это быть более совершенным? Могла ли я познать другую душу так близко, как в этот момент, когда мы оба так тесно прижались друг к другу? Меня охватил восторг и стыд от осознания того, что мы переступили запретную границу и назад дороги нет.

Звук голосов и приближающихся шагов заставил его остановиться. Дверная ручка дребезжала, и я зажала рот рукой, не смея даже вздохнуть.

Он поднял меня на руки и отнес в темный угол комнаты, прижав спиной к стене.

— Ты же говорила, что сюда никто не поднимается, — прошептал он.

— Я никогда никого здесь не видела, — прошептала я в ответ.

Назойливые голоса становились все громче, давая понять, что они уже по ту сторону стены.

Деврик скользнул рукой по моему рту, удерживая меня на деревянной поверхности, пока он упирался в мой мокрый вход.

— Здесь есть целая коллекция по истории Дракадии, — сказал один из голосов. — Я могу часами читать эти книги.

— Ну ты и зануда. — Другой голос захихикал. — А что ты вообще ищешь?

Пока эти двое болтали, я чувствовала, как член Деврика впивается в меня, пульсируя от нетерпения. Он прижался лбом к моему плечу, дрожа, теплое дыхание рассеивалось по моей коже.

Медленно я опустилась ниже. Ниже. Пока его член снова не вошел в меня, и когда я выгнулась, его хватка на моем рту стала еще крепче.

— Ш-ш-ш, — прошептал он, делая небольшие толчки, его глаза горели жгучей ненасытностью, которую невозможно было подавить. Лихорадочное желание закипело в моих венах, когда я впилась ногтями в его мускулистые плечи.

Пока два незнакомца по другую сторону стены говорили об истории, расписании своих занятий и других безобидных разговорах, он трахал меня.

Я повернулась ровно настолько, чтобы увидеть нас двоих в зеркале.

Ямочка на его заднице появлялась каждый раз, когда он двигался вперед. Напряжение в его мышцах и шее, сила в бедрах при каждом контролируемом толчке и извилистом движении бедер.