— Господи! Черт возьми, Лиам! Остановись! — крикнула я, и он замер, медленно отрываясь от меня, чтобы посмотреть на меня сверху вниз. В его глазах я увидела замешательство, разочарование... и боль.

Полностью отпустив меня, он сделал шаг назад, качая головой.

— Извини. Я просто пришел в поисках бренди.

Он нахмурился и потянулся ко мне, но я схватила его первой.

— Тебе не следует смешивать алкоголь и болеутоляющие, — быстро сказала я. Он пристально посмотрел на меня, прежде чем заметил мои руки. Я не была уверена почему, пока не заметила засохшую кровь, которая все еще была на них... Кровь Нила, может быть, немного и Деклана.

Не спрашивай, Лиам.

— Что, черт возьми, случилось с твоей рукой?

Черт возьми, просто выслушай меня хоть раз.

— Нил был тем, кто стрелял в тебя, — ответила я, ожидая увидеть, как Лиам отреагирует, но он не выглядел удивленным.

— Это не объясняет, почему твои руки в крови.

— Я сказала, что твой идиот брат подстрелил тебя, и все, что тебя волнует, это моя рука? — Он должен быть там и надирать задницу своему брату.

— Да, потому что ты моя жена. — Он вздохнул. — Я разберусь с Нилом, когда не буду под наркотиками.

Отвернувшись от него, я сняла кольцо, чтобы вымыть руки.

— Я справилась с ним.

— Ты убила Нила? — прошептал он, подходя прямо ко мне. Тепло исходило от него, как волны. Я почувствовала, что прижимаюсь к нему, закрываю глаза и расслабляюсь, положив голову ему на грудь. То есть до тех пор, пока я не вспомнила, что у него пулевое ранение, и не выпрямилась.

— Нет, я этого не сделала, — но мне определенно стоило так поступить. — Я ударила его электрошокером после того, как ударила его в лицо и повредила ножом руку Деклана.

Я приготовилась к его ворчанию, но когда повернулась к нему, то заметила улыбку на его лице. Должно быть, он принял какие-то действительно хорошие наркотики.

— Позволь мне осознать случившееся. Ты ударила Деклана ножом. Напала на Нила и ударила его электрошокером, пока меня не было? — спросил он, и я кивнула.

— Ты проявляешь привязанность самыми странными способами, — сказал он, целуя меня в лоб и беря бренди.

Но я снова взяла бренди у него и поставила.

— Только не с таблетками.

— Ты, должно быть, издеваешься надо мной! Отдай мне бутылку, Мелоди. — Лиам застонал, потянувшись к ней.

Но я ткнула в его рану, заставив его зашипеть и отпрянуть.

— Нет, значит нет, Лиам.

— Это худшее, что ты когда-либо делала со мной. — Он нахмурился, как шестилетний мальчик.

— Я выстрелила в тебя, пырнула ножом твоего кузена, ударила твоего брата электрошокером и чуть не раскроила череп твоей бывшей девушке…

— Моей бывшей девушке?

— Черт. Я не хотела этого говорить. — Я прикусила губу. — Мы с Наташей встретились в туалете в церкви. Она что-то сказала, и я разбила ее лицом зеркало. Так что нет, отказ от бренди — не самое худшее, что я тебе когда-либо делала.

И снова его губы нашли мои, но только на секунду, прежде чем он отстранился.

— В моих глазах так и есть, — прошептал он. — У меня есть два удовольствия в этом мире. Первое — это ты, Мелоди Каллахан, а второе — бренди. Отказываться от обоих — это просто жестоко и на грани бесчеловечности.

И что-то щелкнуло у меня в голове. Я стояла перед ним обнаженная, не только телом, но и своими «грехами», а ему было все равно. Он видел самые глубокие и грязные уголки моей души и разума, но ему было все равно. На самом деле, он хотел остаться со мной в темноте. Только он, я и чертов бренди.

— Они оба временно вне досягаемости. Ты можешь вернутся к ним как только почувствуешь себя лучше, — прошептала я в ответ, нежно целуя его в губы, прежде чем отстраниться.

Его глаза расширились, когда до него дошли мои слова. Схватив меня за талию, он притянул меня ближе к себе. Приблизив губы к моему уху, его стояк прижался к моему животу.

— Я не почувствую себя лучше, если ты не будешь со мной, — ответил он, кусая мою шею и заставляя меня хотеть его еще больше.

Я застонала, потираясь о него.

— Лиам, ты ранен.

Оттащив меня от раковины, он прижал меня к двери ванной.

— Мел, я планирую выебать тебя, — он потянул за шнурок на штанах. Его член был направлен прямо на меня, и я поджала ноги, пытаясь мыслить ясно.

— Ты хочешь, чтобы я трахнул тебя у этой двери, — прошептал Лиам, глядя мне в глаза. Он держал меня в плену почти без всяких усилий.

Думай, Мелоди.

— Я хочу услышать, как ты выкрикиваешь мое имя, — говоря это, он терся об меня. — Ты хочешь, чтобы я был внутри тебя. Я чувствую это, — добавил он, облизывая мою шею, в то же время используя свою здоровую руку, чтобы схватить меня за задницу.

— У тебя будет все болеть утром, — выдавила я, когда он отстранился от моей шеи. Тепло пара вместе с его телом заставило меня почувствовать, что я в огне. Мне даже сложно было думать. Все, что я могла сделать, это почувствовать его, и он ощущался потрясающе.

— Просто прекрати бороться на этот раз и позволь мне овладеть тобой, жена.

Я не могла говорить, потому что он не стал дожидаться ответа. Вместо этого он погрузился в меня так глубоко, что моя голова откинулась назад. Застонав, я схватила его за шею, обхватила ногами его талию, прижимая к двери, пока он входил все глубже и глубже.

— Я буду считать, что это «да», — Лиам застонал, вырываясь еще раз только для того, чтобы снова войти в меня. — Я уже давно хотел трахнуть тебя у двери, — он улыбнулся мне, врезаясь в меня снова и снова.

Я даже не могла произнести ни звука. Я не могла говорить. Я едва могла видеть, потому что мои глаза закатились.

— Я хотел, чтобы это было жестко, — добавил он, убирая мои руки со своей шеи и держа их над моей головой.

— Я хотел, чтобы это было грубо, — сказал мой муж, и это было похоже на то, что он выпустил животное из клетки, когда несколько раз входил в мое тело, не давая мне времени подумать или даже пошевелиться. Все, что я могла сделать, это принять и стонать, как сучка... его сучка.

Он отпустил мои руки, чтобы схватить меня за талию, и я издала крик чистого удовольствия, когда я кончила на его члене. Он не сдавался, трахая меня все сильнее и сильнее, пока не вошел так глубоко, что мой голос сорвался, когда он кончил. Когда Лиам отпустил меня, я почувствовала, как мои ноги отпустили его. Но мое тело было слишком слабым, чтобы стоять на ногах, поэтому я соскользнула на пол. Моим легким был необходим жадный глоток теплого воздуха, но когда я подняла глаза, то все, что увидела, это его эрекцию.

«Как это возможно?» — подумала я, потрясенно уставившись на него. У него была такая выносливость, какой я никогда не видела. Глядя на меня сверху вниз, он поглаживал себя, что только заставило меня снова захотеть его.

ЛИАМ

Сев, я схватил бутылочку с обезболивающими таблетками, запив две из них стаканом воды, а не бренди, как следовало бы. Пока что Мел может поступать по-своему. Глядя на спящую красавицу рядом со мной, я ждал, когда меня охватит чувство вины. Однако его нигде не было видно. Я обманул ее, и я, черт возьми, не сожалел об этом, потому что теперь у меня было то, что я хотел. Она была моей. Я почувствовал это, перемену в ней, когда мы были вместе. Мы трахнулись в ванной, в душе, в кровати, где она помогла мне залечить мою рану, прежде чем мы снова трахнулись. Мое плечо, как она и сказала, ужасно болело, но оно того стоило, потому что Мел была моей. Я сделал то, что должен был сделать, чтобы заполучить свою жену, и, черт возьми, назад этого не вернуть.

Теперь она знала. Она знала, что я принадлежу ей, а она — мне, и теперь мы могли двигаться дальше, черт возьми. Это было похоже на самую долгую войну, но теперь она закончилась, и мы оба были победителями. Однажды, когда мы будем на грани смерти от старости, я расскажу ей. Но сейчас я бы предпочел спрятать это подальше и никогда больше не говорить об этом. Все, что мне нужно было сделать, это убедиться, что мои брат и кузен держат рты на замке. Если бы они этого не сделали, я бы убил их... И я не шутил.

Изо всех сил стараясь не обращать внимания на боль, я поднялся с кровати, схватив пару джинсов и куртку. Мне казалось, что веду себя тихо, однако Мел села, протирая глаза и пытаясь сфокусироваться на мне. Черт возьми, она была прекрасна.

— Куда ты идёшь? — моя жена зевнула, и это было мило.

— Я собираюсь поговорить со своим братом, — я ухмыльнулся. Подойдя к ней, поцеловал ее в щеку, и она приняла это, не взглянув и не вздрогнув.

Боль того стоила.

— Возвращайся в постель. Мы можем убить его, когда взойдет солнце. — Она улыбнулась, стягивая с меня куртку, и я испытал искушение остаться, но я не мог потерять ее.

— Я сейчас вернусь, — я поцеловал ее в губы. Мне не хотелось переставать целовать ее. — Я не собираюсь его убивать. Моя мать очень любит его. Однако я буду выражать свои чувства другими способами.

Она закатила на меня глаза, прежде чем упасть обратно на кровать.

— Хорошо, но если ты передумаешь, Каскадия — лучшее место, чтобы спрятать тело. Так много леса и так мало свидетелей.

Боже, я любил ее.

— Я буду иметь это в виду, — я рассмеялся, выходя за дверь.

В тот момент, когда я это сделал, на меня повеяло свежим воздухом. Я должен был отдать ей должное: расположение лагеря было прекрасно скрыто в гуще леса. Он был достаточно велик, чтобы вместить всех наших людей, с десятью или одиннадцатью домами и одним обеденным залом в дальнем конце.

Увидев меня, Эрик, прихрамывая, подошел. Бедный ублюдок.

— Нил и Деклан в столовой, — заявил он. Кивнув, я пошел медленнее, чтобы он мог идти рядом со мной.

— Как твоя нога? — спросил я, изо всех сил стараясь не ухмыляться. Дело рук Мелоди.

— Доктор сказал, что нога будет болеть еще четыре или пять месяцев. Я думаю, ваша жена ненавидит меня, сэр.

Я ничего не мог с собой поделать. Я рассмеялся, несмотря на боль в груди.

— Не принимай это на свой счет. Она ненавидит всех одинаково. По крайней мере, она не ударила тебя ножом.

— Парни подумывали о том, чтобы основать клуб «Травмированные КМ», — сказал он, и я остановился.