ГЛАВА 24

ГЛАВА 24

«Жизнь, хотя она может быть всего лишь скоплением страданий, дорога мне, и я буду защищать ее».

— Мэри Шелли

ЛИАМ

— Экстренная и беспрецедентная новость. Всего через несколько часов после благотворительного бала сенатора Коулмена и госпитализации Мелоди Каллахан первая леди Джули Монро была арестована и обвинена в государственной измене и убийстве своего мужа, президента Монро. Таким образом, это делает ее первой женщиной, когда-либо приложившей руку к убийству президента США. ФБР утверждает, что им была предоставлена анонимная наводка с неоспоримым доказательством ее причастности. Первая леди Джули Монро всего несколько дней назад поклялась баллотироваться вместо своего мужа на предстоящих в этом году выборах. Все это очень запутанно и, честно говоря, непостижимо. Но оставайтесь с нами. Мы будем держать вас в курсе...

— Ты ешь мое желе? — прошептала Мел, пытаясь открыть глаза.

Уставившись на чашку в своих руках, я нахмурился.

— Я думал, ты ненавидишь Желе.

— Ты подумал неправильно, теперь отдай его. — Она потянулась вперед, забирая чашку у меня из рук.

— Как ты себя чувствуешь? — Спросил я.

— Как будто я слишком долго была в постели... и голодна, — пробормотала она, доедая то немногое, что оставалось в маленькой чашке.

— Шестнадцать часов сна сделали свое дело. — Потянувшись к ее кровати, я схватил вторую чашку, которую я украл у медсестры, с ее подноса. Она посмотрела на мою руку, прежде чем снова взять Желе.

— Шестнадцать часов? Какого черта ты позволил мне спать так долго?

— Ты уже несколько дней как следует не спала. Кроме того, тебе все равно ничего не оставалось делать. — Если бы я разбудил ее, она бы убила меня.

Она остановилась на середине укуса, свирепо глядя на меня.

— В нашей работе всегда есть чем заняться. А что ты делал все это время?

Все, что я мог сделать, это закатить на нее глаза и прибавить громкость телевизора.

— Люди во всем мире все еще не оправились от ареста первой леди Джули Монро. Всего несколько часов назад ФБР объявило, что первая леди была арестована в связи с убийством президента Монро. Из того, что нам удалось узнать, потребовалась всего одна анонимная наводка, чтобы раскрыть эту национальную трагедию...

— Ты ее сдал? — спросила она.

— Нет, я проинформировал твоего крота. Он заслуживает повышения, тебе не кажется? Поимка убийцы президента — это огромный шаг вперед, - ответил я, набирая номер Деклана, должно быть, в девятый раз.

— Это все, что ты сделал за сегодня? — Она вздохнула, уставившись на уже пустую чашку из-под желе.

— Серьезно? — Я ухмыльнулся, качая головой. — Ты не убьешь мой кайф сегодня, жена. У меня будет сын, и я вот-вот заполучу Белый дом.

Она рассмеялась, нежно поглаживая свой живот.

— Во-первых, прошу прощения, это говорит голод. Во-вторых, у нас будет сын.

Сев рядом с ней, я поцеловал ее в лоб и взял ее руки в свои.

— У нас будет сын, — прошептал я ей.

— Ты нервничаешь? — прошептала она в ответ.

— Нервничать я буду потом, а сейчас я без ума от счастья. А ты нервничаешь?

— Да. — Откинувшись на подушку, она глубоко вздохнула.

— Ты будешь отличной матерью. Итак, что ты хочешь съесть? — Спросил я, набирая номер Адрианы.

Она широко улыбнулась.

— Французский луковый суп с фаршированными артишоками на гарнир и большой шоколадный молочный коктейль.

— И это все?

Она шлепнула меня по руке.

— Сэр? — Спросила Адриана на другом конце линии.

— Закажи тарелку французского лукового супа с фаршированными артишоками и шоколадный молочный коктейль...

— Большой, — добавила Мел, кусая ложку.

— Большой шоколадный молочный коктейль.

— Я распоряжусь, чтобы все принесли через полчаса, — ответила она.

— Поторопись, пока она не откусила мне руку вместо закуски, — быстро сказал я, прежде чем повесить трубку. Она потянулась, чтобы снова шлепнуть меня, но я схватил ее руку и вместо этого поцеловал внутреннюю сторону запястья.

— Не смотри на меня так, — огрызнулась она.

— Как?

— Как будто... — Ее прервал второй телефон в моем кармане. — Разве это не мой телефон?

— Так и есть, — сказал я ей, отвечая:

— Каллахан.

— Сэр? Это офицер Бо Брукс, и я полагаю, что у нас может возникнуть проблема.

Поднявшись на ноги, я перевел телефон на громкую связь.

— Ты думаешь, что у нас проблема, или ты знаешь, что у нас есть проблема?

Улыбка на лице Мел исчезла, когда она посмотрела на телефон в моих руках.

— Сэр, здесь горничная, которая говорит, что подслушала разговор Первой леди с Авиелой, когда она вернулась в ваш дом, чтобы забрать свои вещи после увольнения. Она также утверждает, что видела гораздо больше в семье Каллахан. Но это все, что она говорит, никаких подробностей, пока иммиграционная служба не выдаст ей визу. ФБР пытается нанести двойной удар и также выдвинуть обвинения против вас. Она находится под круглосуточной охраной.

— Черт. Гребаная Оливия, — прошипела Мел. — Брукс, подожди и убедись, что она не будет говорить, пока мы тебе не перезвоним.

— Как это связано с Оливией? — Я спросил ее, когда отключил телефон.

Покачав головой, она глубоко вздохнула.

— Она уволила всех нелегалов, работавших на нас, из-за благотворительного дерьма. Кем бы ни была эта женщина, она, вероятно, точит свой топор на нас, желая отомстить за то, что сделала тупая сучка жена твоего брата-идиота. Черт возьми. Это последний гребаный раз, когда мы оставляем Оливию или его за что-либо отвечать!

— Любимая, расслабься. Подумай о малыше.

Она замерла, положив руку на живот, прежде чем повернуться ко мне.

— Мы должны действовать быстро.

— Бо не может убить ее, — подумал я вслух. — Просто сейчас вокруг нее слишком много всего сосредоточено, поскольку она знает о нас достаточно, чтобы использовать это как разменную монету. Разве она не должна бояться нас?

— Я не думаю, что горничная с самого начала была такая уж умная. — Она вздохнула, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие, но она была в ярости. Я видел это.

— Даже идиот знает, когда нужно бояться.

Страх был присущ человеческой природе. Люди инстинктивно знали, когда нужно держаться подальше. Это то, что сохраняло человеческую расу в живых.

Мел застыла, глядя на меня.

— Нет, если только она больше не боится того, что произойдет, если она не заговорит. Ее виза, Лиам. По какой-то причине ей нужна виза, и она нужна ей сейчас.

— Расслабься. — Я поцеловал ее в лоб. — Я введу тебя в курс дела после того, как разберусь с этим.

— Лиам...

— Мел, нет.

Последнее, в чем я нуждался, так это в том, чтобы она переживала из-за этого. Оно того не стоило. К счастью, прежде чем она смогла назвать меня сексистским мудаком, вошла Адриана с подносом еды.

— Накорми ее, я скоро вернусь, — сказал я, уже набирая номер, когда шел к двери.

— Я не собака, ты, шовинистический мудак, и мы еще не закончили. Кто...

Закрывая дверь, я быстро прокричал:

— Я тоже тебя люблю!

Выйдя в коридор, меня встретила группа любопытных медсестер, которая уставилась на дверь.

— На что вы все смотрите? Разве вам не нужно спасать жизни или что-то в этом роде?

Они тут же отвели глаза, притворившись, что заняты чем-то другим.

— Деклан, я звоню тебе уже девять раз. Лучше тебе быть мертвы или умереть, пока я тебя не нашел. — Эта семейка начинала выводить меня из себя.

— Лиам, с Мел все в порядке? — Моя мама скользнула ко мне с букетом ярких подсолнухов, Оливия стояла рядом с ней. Она высоко держала голову и проводила наманикюренной рукой по этим дурацким гребаным жемчужинам, которые она всегда носила.

Я не потрудился ответить своей матери. Вместо этого я схватил Оливию за руку.

— Какого черта ты делаешь? Отпусти меня сию же секунду! — она закричала, как отвратительная банши, которой она и была.

Толкая ее на лестничную клетку, я схватил ее за шею, прижимая к стене.

— Ты знаешь, что мне предстоит сделать сегодня? Я должен разгрести твое дерьмо. Я что, похож на человека, который убирает дерьмо?

— Я...не могу...дышать... — выдохнула она, вцепившись в мои руки с такой силой, что у нее отвалились накладные ногти.

— Если ты не можешь дышать, ты не можешь говорить. Я в нескольких секундах от того, чтобы снести твою уродливую голову с плеч...

— Отвали на хрен от моей жены! — Нил оттащил меня назад, его кулак быстро врезался мне в челюсть.

Упав на землю, Оливия хватала ртом воздух, схватившись руками за горло, когда Нил навис над ней.

— Ты что, с ума сошел, блядь? — крикнул он.

Прикоснувшись к уголку губы, я уставился на красное пятно у себя на рукаве. Я чувствовал, как садистская улыбка растягивает мои губы, когда я посмотрел на своего брата.

— Это твое последнее предупреждение, Нил. Контролируй свою жену, или, клянусь Богом, я убью ее.

— Я должен контролировать свою жену? Как насчет того, чтобы не позволять своей жене, блядь, контролировать тебя? Все дело в ней! Что она натворила? Разве она не согласилась быть у ног Мелоди?

— Драма между моей женой и твоей меня не касается. Ты, как никто другой, должен знать, что Мел не нуждается во мне, чтобы сражаться за нее в этих битвах. — Я снова вытер разбитую губу, уставившись на придурка передо мной. — Однако в тот момент, когда твоя хнычущая жена-брехло уволила горничных в моем доме, не поговорив со мной и не объяснив им полностью, что произойдет, если они обратятся в полицию, она стала моим врагом.

Он замер, как будто сделанный из-за льда.

— Я не думала, что кто-нибудь из них... — слабо произнесла она.

— Ты не подумала! — Я зарычал на нее, заставив ее отпрыгнуть назад. — Драму, которую ты устраиваешь в этой семье, я мог не заметить и пропустить мимо ушей. Драма, которую ты создаешь в моей работе — моем образе жизни — тебе повезло, что ты все еще жива! Если даже подышишь в не том направлении, ты не проживешь достаточно долго, чтобы пожалеть об этом.

Шагнув к двери, печальный кусок дерьма, который был моим братом, крикнул.