ГЛАВА 19
ГЛАВА 19
«Короли убивают ради империй, безумцы — ради аплодисментов».
— Джон Драйден
МЕЛОДИ
Я знала, что это был он, и он знал, что я не сплю. Как кто-то мог спать, когда он так громко хлопал ящиками нашего комода? Я хотела рассказать ему о ребенке и спросить, что случилось, что вызвало его гнев, но я не могла заставить себя заговорить. Он просто выводил меня из себя!
ХЛОП!
— Мы здесь уже неделю, — сказала я. — В этом чертовом комоде ничего нет! Так что либо руби его на дрова, либо оставь в покое.
— Конечно, ваше высочество! Не дай Бог, я нарушу ваш покой. — Он с такой силой хлопнул по комоду, что стоявшие на нем книги упали.
Вздохнув, я прикусила язык, изо всех сил стараясь не взорваться снова.
ХЛОП!
— УХ ТЫ! — Я закричала, хватая подушку за головой, чтобы бросить ему в лицо. Он с легкостью поймал ее, а затем уронил, когда я поднялась с нашей кровати. Но он притворился, что даже не заметил меня.
— Мужчины и ваши тупые гребаные двойные стандарты. Сколько горничных ты трахнул, Лиам? Сколько из них все еще работают в нашем доме? Я не твоя...
— Вот тут ты ошибаешься! — рявкнул он, наконец-то заметив меня. — Ты моя! Ты так одержима желанием напоминать мне, что ты не принадлежишь никому, кроме самой себя. Но это чушь собачья. Моя фамилия вписана рядом с твоей. Ты принадлежишь мне! И я принадлежу тебе, и чем скорее ты вбьешь это в свой толстый череп, тем меньше седых волос у меня будет!
— У меня толстый череп? Ты единственный... — Я остановилась, быстро схватившись за живот, когда движение усилилось.
— Любимая? — Лиам бросился, хватая меня.
— О, теперь я любимая? — Прошипела я, отталкивая его, и, пошатываясь, подошла к кровати. — Черт возьми, малыш, ты не можешь быть на его стороне.
— Мел, — позвал он, притягивая меня ближе к себе на кровати. — Что случилось?
Вздохнув, я легла на спину, держась за живот.
— Малыш пошевелился сразу после того, как ты ушел. Тогда было не больно, но сейчас больно.
Лежа рядом со мной, он медленно погладил мой живот.
— Ты пьешь чай?
— Фу, я так устала пить это дерьмо. Но если это поможет, то я выпью немного утром. — Я не была любителем чая, но последнее, что мне было нужно, — это еще больше боли.
— Когда мы вернемся в Штаты, попробуем что-нибудь еще, — ответил он, целуя мое плечо.
— Я все еще зла на тебя, — тихо сказала я, наклоняясь к нему.
— Но я не могу злиться на тебя, потому что ты носишь моего ребенка, говоря о двойных стандартах, — ответил он, и я просто собиралась пропустить это мимо ушей.
— Лиам, я не стыжусь своего прошлого. Задолго до того, как ты появился в моей жизни, у меня был секс с...
Оторвавшись от меня, он перекатился на спину.
— Ах, пожалуйста, не говорю! Я все понял. Мне это не нравится, но, пожалуйста, не говори.
Перевернувшись, я увидела, как его лицо скривилось в гримасе, как будто он унюхал что-то ужасное.
— Мужчины никогда не меняются. — Я засмеялась, ложась обратно, когда музыка зазвучала через окна. Было громко, как будто тысяча пьяных ирландцев пытались выть на луну.
— Это и есть фестиваль?
Наклонив голову к окну, Лиам некоторое время молча слушал, прежде чем сесть.
— Я забыл, что сегодня Féile Na Beatha.
— Праздник жизни? — Я быстро перевела.
Ухмыльнувшись, он кивнул.
— Он возник как праздник для Богов и Богинь, чтобы отметить переход от лета к осени. Восхваляя их песнями во время совместного употребления вина, все в надежде, что они соберут достаточно урожая на зиму. Теперь это просто предлог, чтобы отвратительно громко петь пьяными на улицах.
— Кельтские боги и богини? — Я изо всех сил старался не рассмеяться, однако ничего не могла с собой поделать. Притянув меня в свои объятия, мы боролись поверх простыней всего секунду, прежде чем он прижал меня к себе.
— Ты смеешься над древними богами, в которых верили мои предки? — он улыбнулся мне, всего в нескольких дюймах от моего лица.
— Я уверена, что они бы не возражали, учитывая, что это, вероятно, первый разговор о них за несколько столетий. Твои древние Боги — отстой. — Я улыбнулась, когда он покачал мне головой.
— То, что о них не снимают фильмы, не значит, что они отстой.
— Именно так. У нас есть Юпитер, Аполлон, Марс. В Греции есть Геракл и Олимпийцы. Черт, в германском регионе есть Тор и скандинавские божества, а еще есть ирландцы. Понятно, почему вы все так быстро перескочили в христианство.
— Геракл был героем, а не богом. — Он нахмурился, отпуская мои руки, и поцеловал меня в шею.
— Теперь ты заинтриговал меня этим Féile na Beatha. — Я застонала, изо всех сил стараясь не поддаваться ему, но, черт возьми, он знал, куда целовать. — Мы должны пойти и увидеть твой народ во всей его красе.
Схватив меня за грудь, он остановился и посмотрел мне в глаза.
— Позже.
Я знала этот взгляд.
— Лиам, тебе лучше не...
ХЛОП
Я посмотрела вниз на свой уже порванный бюстгальтер, прежде чем встретиться с ним взглядом.
— Ты придурок.
Ухмыляясь, он медленно расстегнул ремень.
— Как пожелаешь, любимая.
— О нет, ты не понимаешь. — Я засмеялась, опрокидывая его на спину, прежде чем оседлать его:
— Ты меня сегодня разозлил.
— Тогда позволь мне загладить свою вину, — сказал он. Перевернув меня, прежде чем я успела даже моргнуть, его руки уже с легкостью стаскивали с меня джинсы.
Он медленно стянул с меня трусики зубами, пока они не оказалось вокруг лодыжек, затем начал прокладывать путь поцелуями вверх.
— Лиам... — Я сдержала стон, когда его палец оказался внутри меня.
— Да, любимая? — невинно сказал он, наблюдая за мной, пока я стонала под ним.
Он медленно входил и выходил из меня... мучительно медленно, хихикая, когда я покачивалась под его пальцами и пыталась заставить его двигаться быстрее.
— Лиам... — Он крепко поцеловал меня, покусывая мои губы, одновременно трахая меня своими пальцами.
— Ты тоже меня разозлила. Но ты почти прощена. — Он на мгновение остановился. — Мне нравится видеть, как ты извиваешься подо мной.
— Хмммм... — Я снова застонала, когда его пальцы задвигались быстрее, заставляя меня сжаться вокруг них.
— И все это из-за трех пальцев, детка? — Он рассмеялся, точно зная, что делает. — Интересно, как громко мой язык заставит тебя кричать.
— Лиам, просто... — Он не дал мне возможности закончить. Вытащив из меня свои пальцы, он широко раздвинул мои ноги, прежде чем напасть на мою киску.
— О Боже мой! — Я застонала, когда обхватила ногами его голову и потянулась вниз, чтобы схватить его за волосы.
Его язык…Иисус, блядь, Христос. Держась за мою талию, его язык проник глубже в меня, потрясая меня до глубины души, когда я толкнулась к его рту. Я не могла себя контролировать. Я хотела прокатиться на его языке. Я хотела от него большего.
— Лиам... Черт... — Я закричала, когда кончила. Я на мгновение прижалась к нему, пытаясь отдышаться, прежде чем рухнуть рядом с ним.
Я услышала, как он вдохнул столь необходимый воздух в свои легкие, прежде чем поползти вверх по остальному моему телу, оставляя короткие, быстрые поцелуи на моей коже.
— Ты определенно искупил вину, — сумела прошептать я, играя с его мягкими волосами.
Он притянул меня в свои объятия, прежде чем лечь обратно.
Он ничего не сказал; он даже не посмотрел на меня. Вместо этого он просто уставился в потолок, играя с моими пальцами. Выражение его глаз беспокоило меня. Честно говоря, что бы ни занимало его разум, отвлекая его внимание от нас, это сильно раздражало меня.
— Пожалуйста, скажи мне, что ты не думаешь о Джинксе, — прошипела я, положив голову ему на грудь.
Наконец взглянув на меня, он усмехнулся, убирая мои волосы за ухо.
— Любимая….
— Лиам, я была с другими до тебя. Я не могу и не хочу исправить прошлое, да и не должна этого делать. Но есть явная разница между тобой и всеми остальными, — заявила я, беря его руку в свою.
Я уставилась на наши обручальные кольца. Это было так странно для меня. Я замужем, беременна, влюблена. Куда подевалась прежняя Мел? Я едва могла сказать своему отцу, что люблю его, когда он был жив. Я даже не уверена, была ли это любовь или просто уважение. И все же, с ним… Он заставил меня почувствовать себя нежной. Он разрешил мне быть нежной.
— И в чем же разница? — спросил он, вырывая меня из моих мыслей.
Застонав, я наклонилась, чтобы прикусить его сосок.
— Черт возьми, Мел.
— Ты знаешь в чем, задница. Я их не любила. Я не заботилась о них. Они были просто мужчинами. Я люблю тебя. Я забочусь о тебе, и ты мой муж. Ни один из них не имел значения.
— Видишь, это было не так уж трудно, верно? — Он рассмеялся. Мне нравилось, как он смеялся. Это было похоже на леденящий ветер, который всегда пронизывал меня насквозь.
Изо всех сил стараясь не улыбаться, я направилась за своей одеждой.
— Куда, черт возьми, ты идешь? Я ещё не закончил с тобой! — крикнул он позади меня.
— Это тебе нужна была передышка. А теперь я хочу сходить на Féile Na Beatha.
Он нахмурился, его глаза блуждали по моему телу.
— Это еще не конец.
— Я бы и не мечтала об этом. — Я подмигнула, хватая платье, прежде чем направиться в ванную.
— Мел, — прошептал он так тихо, что я чуть не пропустила это мимо ушей.
— Да?
— Я люблю тебя. Я забочусь о тебе, и ты моя жена.
Я постояла там мгновение, просто глядя на него, а он на меня.
Кем мы были?
Как мы пришли к этому?
Когда мы стали… возлюбленными?
И почему меня это больше не беспокоило?
Было так странно быть с кем-то таким открытым. Полностью доверять кому-то.
— Хорошо, — было все, что я смогла сказать, прежде чем заперлась в ванной и прислонилась к двери.
ЛИАМ
Умение ориентироваться в море пьяных ирландцев и женщин было навыком, которым моя жена не обладала. В тот момент, когда мы въехали в захудалый кирпичный городок, который называется Киллешин, она была вынуждена уткнуться носом в мою рубашку, чтобы ее не вырвало. В воздухе стоял такой сильный запах алкоголя, что мог опьянить слона, и бонусом к нему шел аромат жареной баранины, смешанный с вонью человеческого пота.