Калеб посмотрел на Джейка, что-то невысказанное и нечитаемое промелькнуло между ними. Она видела, как они делали это бесчисленное количество раз — своего рода общее понимание. Обычно она находила их тесную связь сексуальной чертой; сейчас же это заставило её почувствовать себя неловко. Но она не осмелилась задать вопрос Калебу, когда он прошёл мимо неё, оставив её в комнате наедине с Джейком.

Она оглянулась на Джейка, её пульс участился.

— Мне это не нравится, Джейк.

Джейк слез с кровати.

— Не будь такой испуганной. Он просто собирается поговорить с ней.

— Вот именно. В конечном счёте, она скажет ему что-то не то, или он скажет ей что-то не то...

— Алиша, расслабься, — сказал он, поднимаясь и кусая её за подбородок. — Мы должны праздновать. Переоденься, и пойдём в клуб.

— Джейк, это серьёзно. У неё есть привычка говорить раньше, чем думать, особенно когда речь заходит о тебе подобных. Я предупреждаю тебя, будут неприятности.

— Лейла спасла мне жизнь сегодня вечером. Ты думаешь, Калеб забудет это? Что я забуду? Поверь мне, Калеб с этим разберётся.

— Значит, он не планирует держать её здесь?

— Для чего?

— Я не знаю. Её заклинания и всё такое?

— Если бы Калеб хотел ведьму, он бы нашёл себе ведьму, — он откинул волосы с её лица. — Почему ты никогда раньше не упоминала о её таланте?

Алиша пожала плечами.

— Я не знала, как ты это воспримешь. Я не знала, повлияет ли это на ход событий.

Он схватил её за запястье и притянул ближе, его голубые глаза сверкали.

— Это твой единственный секрет?

В тот момент игривость была последним, о чём она думала.

— Пообещай мне, что Калеб не причинит ей вреда.

— С чего бы ему это делать?

Она пожала плечами.

— Я видела, каким он был с ней до того, как ты проснулся. Ему не понравилось, что она носит кольца протеста.

Он нахмурился.

— Ты очень волнуешься, не так ли? Я никогда не видел тебя такой встревоженной.

— Ты не тот, кому придётся жить с последствиями этого.

— Всё будет хорошо, — сказал он, убирая волосы с её шеи.

Но когда он наклонился к ней, она оттолкнула его.

— Тебе лучше этого не делать.

Он отстранился и пристально посмотрел ей в глаза.

— В чём проблема?

— Лейла достаточно сумасшедшая. Я не хочу, чтобы она знала о том, что ты кормишься мной тоже.

Он слегка распахнул глаза.

— Ты серьёзно?

— Достаточно плохо, что я встречаюсь с тобой. Если она узнает, что я ещё и кормлю тебя, она взбесится.

— Может быть, тебе стоит рассказать ей о некоторых других вещах, которые я с тобой делал, — сказал он с игривой ухмылкой, снова наклоняясь к её шее.

— Джейк, я серьёзно, — сказала она, положив свободную руку ему на грудь. — Мне нужно быть осторожной.

— Это неинтересно, если мы будем осторожны, — прошептал он ей на ухо, а затем провёл резцами по её пульсирующей жилке.

— Нет, — отрезала она, вырываясь. — Подожди, пока мы не спустимся в клуб.

— Так, значит, ты пойдёшь?

— Ты думаешь, я позволю всем этим бродячим женщинам лебезить перед тобой?

Он обнял её за талию.

— Ты знаешь, как это работает... я привожу сюда только тебя.

Она посмотрела ему в глаза.

— Я знаю.

— Тогда расслабься, — сказал он, схватив её за бёдра и прижав её спиной к двери. — В любом случае, тебе вряд ли можно критиковать.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Ты думаешь, я не вижу, как ты смотришь на Калеба? — он наклонился ближе, в его глазах появился насмешливый блеск. — Может быть, это мне следует ревновать.

Алиша выдавила улыбку.

— Может, тебе и следует.

Джейк скользнул руками по её плечам к спине, притягивая её ближе.

— На твоём месте я бы туда не ходил.

Алиша умоляюще подняла брови.

— Нет? Неужели ты думаешь, что я не смогла бы с ним справиться?

— Он съест тебя живьём.

— Звучит забавно.

— Ты продолжаешь так думать.

Он вплёл пальцы в её волосы, мягко отвёл её голову в сторону и легонько поцеловал в шею.

Она никогда не спрашивала его, волнует ли его это. До тех пор это не казалось важным.

— Ты обещаешь, что позаботишься о нас?

— Я буду заботиться о тебе на каждом шагу, — сказал он с улыбкой.

— Я так боялась, что потеряла тебя, Джейк. Видеть тебя таким. Это было ужасно.

— Так покажи мне, как ты рада, что я вернулся, — предложил он, снова опуская резцы к её шее.

— Не здесь, — сказала она, задыхаясь. — Сделай это там, где Лейла не увидит. Я серьёзно. Она взбесится. И я не хочу разбираться ещё и с этим сегодня вечером, только не после всего остального.

Джейк ухмыльнулся, опускаясь на колени и оставляя поцелуи на её декольте, животе. Он игриво смотрел на неё, приподнимая её платье и обнажая бёдра.

— А как насчёт того, чтобы спуститься сюда?

Алиша кивнула. Она скользнула руками по его затылку, вверх по коротко подстриженным волосам.

— Просто на этот раз полегче, ладно?

Она попыталась расслабиться, прислонив голову к двери и прерывисто дыша. Его язык был холодным и влажным на внутренней стороне её бедра, когда он лизал её так, словно она была покрыта сахаром. Затем, когда он укусил, она вздрогнула, невольно ахнула и схватила его за плечи. Она почувствовала, как он улыбнулся, начав сосать, одной рукой сжимая её ягодицу, чтобы нога оставалась неподвижной, а другой упираясь в бедро, удерживая её прижатой к двери.

Закрыв глаза, она расслабилась, наслаждаясь дискомфортом, ощущением, знанием того, что на эти несколько мгновений он был полностью потерян в ней и только в ней, а не во множестве других, которые падали в обморок и напевали ему вслед, добиваясь его внимания. В эти несколько мгновений он принадлежал только ей. В эти несколько мгновений она была той, кого он хотел. Единственной, кого он хотел.

Это то, чего Лейла никогда не могла понять. Больше, чем Лейла понимала, почему ей пришлось так многим рискнуть, чтобы спасти его.

❄ ❄ ❄

Лейла, казалось, не замечала его присутствия, она сидела, примостившись на краю круглого стола, её взгляд был устремлён вдаль. Её босые пальцы ног покоились на скамейке, она обхватила себя руками так, что костяшки пальцев побелели. Её прекрасные, до плеч, волосы ласкал ветерок, который доносил до него тонкий аромат клубники и белой лилии — аромат такой же свежий, нежный и соблазнительный, как и сама ведьма.

Она выглядела такой беззащитной, что Калеб почти усомнился в своих подозрениях, но он не мог сомневаться в искре, вспыхнувшей в его защитных механизмах в ту же секунду, как их взгляды встретились. Он достаточно поохотился, чтобы узнавать их с первого же взгляда, за каким бы хитроумным фасадом они ни прятались. И смертоносная женщина на его террасе узнает, если она ещё не знала, что даже самый искусный представитель её вида не смог бы одурачить его.

Мельком увидев его в своей слепой зоне, Лейла вздрогнула и встретилась с ним испуганным взглядом.

— Не совсем Саммертон, не так ли? — сказал он, переступая порог и присоединяясь к ней.

Она снова перевела взгляд на пейзаж, но он знал, что она старательно следит за его приближением уголком глаза.

— И, я уверен, сильно отличается от того, к чему ты привыкла, — добавил он, направляясь к барьеру.

Повернувшись лицом к панораме, он опёрся руками о перила, обозревая сектор, который он отстроил из одних руин.

— Отсюда открывается совсем другой вид, — сказал он. — На земле ты видишь разруху, лишения, пренебрежение. Здесь, наверху, глядя на простор, ты видишь сообщество. То, которое, несмотря на своё нищенское состояние, нашло способ работать сообща или, по крайней мере, поддерживать мир, оставаясь порознь. Сообщество, которое знает, что для его распада ничего не потребуется, поэтому придерживается своих собственных правил, своих собственных законов, своих собственных механизмов выживания.

— Сообщество, управляемое преступностью, хулиганами, запугиванием, теми немногими избранными, взявшими на себя ответственность. Сообщество, управляемое страхом.

Он не мог не улыбнуться её невежеству.

— Хочешь верь, хочешь нет, но когда я был ребёнком, здесь были одни поля. Я провёл свою юность, лазая по деревьям и купаясь в здешних озерах ясными звёздными ночами, — он повернулся к ней лицом, скрестив руки на груди и прислонившись спиной к барьеру. — Очевидно, задолго до введения Правил.

Она сжала стиснутые руки на коленях.

— Правила, которые позволяли защищать наш вид.

— Защита, которая принесла с собой все привилегии, несмотря на то, что именно твой вид изначально разрушили ландшафт.

— Я здесь не для того, чтобы говорить о политике, Калеб.

— Я подумал, тебе понравится такая возможность, особенно с твоими особенными маленькими колечками.

— Я имею право на собственное мнение.

— Я никогда не говорил, что это не имеешь. Я просто указываю, что, по крайней мере, мы понимаем ограничения, в то время как эгоизм твоего вида не знает границ.

Они прищуривает свои карие глаза.

— И где бы был твой вид, если бы мы не поддерживали вас? Мы умрём, вы умрёте. Вы умрёте, мы выживем. Я думаю, в этом есть иерархия, не так ли?

Взгляд был недолгим, прежде чем она снова обратила своё внимание на открывшийся вид. Её красивые глаза наполнились вызовом и негодованием, которые одновременно раздражали и возбуждали его.

— Твоя горячность достойна восхищения, недолетка, даже если невежество, лежащее в её основе, смехотворно.

— Я знаю больше, чем ты думаешь.

— Как будто я посмел бы недооценивать кого-то столь опытного и искушённого в делах. Кого-то с такими хрестоматийными знаниями.

Лейла нахмурилась, услышав его насмешку, и снова посмотрела ему в глаза.

— Знания из учебника, которые спасли жизнь твоему брату.

Но серрины не спасали вампиров. Даже если бы от этого зависел их последний вздох, последний удар сердца. Серрины существовали с одной единственной целью: убить как можно больше вампиров — мужчин, женщин, даже юношей — настолько жестоким и порочным способом, насколько это было возможно.

И при любых других обстоятельствах развлекательная ценность этой ведьмы — или, если его не подводили инстинкты, этой серрин, — была бы несколько выше. И он бы уже ломал её, лишал всего, чем она была, пока от неё не осталась бы только оболочка.