— Значит, ты прольёшь кровь невинной девушки. Девушки, которая спасла мне жизнь. Девушки, которой не было бы здесь, если бы ни я. Я не хочу побеждать подобным образом. И брат, которого я знаю и люблю, настоящий Калеб, тоже этого не хочет, иначе ты бы уже был там и кормился ею досуха.

— Не имеет значения, чего я хочу, Джейк. Важно то, что я делаю всё, что в моих силах, для нашего вида, существующего за этими дверями. Что важно, так это сбить Высший Орден с их пьедестала. И если для этого мне придётся убить Лейлу, так тому и быть. Я не буду корить себя из-за какой-то маленькой ведьмы, которую знаю меньше двух дней.

— Но это не всё, что она собой представляет, не так ли? И ты лжёшь себе, если думаешь, что это так.

— Стало слишком поздно в ту минуту, когда я впился в неё зубами. Я либо запру её и выброшу ключ, либо покончу с этим.

Джейк подошёл к бару. Он опёрся руками о стойку и опустил голову.

— Это всё моя вина.

— Если бы не это, я бы встретил её где-нибудь в другом месте и каким-нибудь другим способом. То, что ты обескровил эту девушку до смерти, дало нам преимущество, Джейк. И это наш шанс извлечь из этого максимум пользы, повернуть всё вспять, изменить всё, что мы знаем.

Джейк покачал головой и отошёл от стойки. Он сел и откинулся на спинку дивана, обхватив голову руками.

Калеб последовал за ним и сел напротив.

— Ты знаешь, что в этом есть смысл, Джейк.

Джейк снова посмотрел на него.

— И ты собираешься продолжать твердить себе это, не так ли, несмотря на чувства?

— Сотни, может быть, даже тысячи жизней улучшатся благодаря смерти одной серрин, Джейк. Какими бы ни были чувства, я могу их игнорировать. Я должен.

❄ ❄ ❄

Лживый, изворотливый, манипулирующий ублюдок.

Лейла попыталась походить взад-вперёд. Она попыталась спрятать голову у себя на коленях. Она попробовала пораскачиваться. Теперь она сидела, вцепившись в край кровати, в волнении постукивая ногой по полу, не сводя глаз с тающих свечей справа от неё.

Ей было тринадцать, когда она впервые дала обещание Алише. Она сидела за своим столом, отодвинув в сторону стопку школьных заданий. Тексты её деда были разложены перед ней, страницы с нацарапанными заметками и диаграммами рассыпаны по полу её спальни.

Софи поднимала шум внизу, натыкаясь на мебель, хлопая дверями. Смех Алиши пару раз раздавался на лестнице, уверяя Лейлу, что всё в порядке или, по крайней мере, не настолько плохо, чтобы ей пришлось вмешаться. У дедушки была назначена ещё одна встреча, поэтому он снова оставил её за главную. Обычно она не возражала, но она нашла несколько интересных отрывков в его книгах, и читала их до самого утра, потом в школе. Поскольку занятия поглощали большую часть дня, ей очень хотелось вернуться к чтению ночью.

— Нет! — протест был чем-то средним между воплем и рыданием. — Я же сказала, я не хочу!

Лейла на мгновение прислушалась к раздражённому и пронзительному тонкому голосу Алиши.

— Нет! — снова запротестовала она.

Взрыв. Лязг.

Крик.

Лейла швырнула карандаш, отодвинула стул и бросилась вниз по лестнице.

Дверь в гостиную была распахнута настежь, но девочек нигде не было видно — только хаос игрушек, разбросанных по подушкам, покрывало-синель с дивана, кучей лежащее на полу.

На кухне за дверью разбилась чашка.

— Отойди от меня! — крики Алиши были более паническими, рыдания начинали и заканчивали предложение.

Лейла протиснулась в открытую дверь, её сердце бешено колотилось.

Она вошла и увидела Алишу, свернувшуюся калачиком на полу возле посудомоечной машины. Её большие заплаканные глаза были дикими от паники, чёрная накидка была накинута на неё, всё лицо в муке, рот измазан красной жидкостью.

Софи стояла над ней, закутанная в грелку для тела. К её голове была приклеена фара, в руке она держала заостренную деревянную палку, а другой сжимала что-то ещё.

Они обе одновременно посмотрели на Лейлу.

Софи скрестила руки на груди, а Алиша бросилась к Лейле в поисках защиты и схватила её за ногу.

— Она пытается убить меня! — провозгласила Алиша.

Лейла присела на корточки и стёрла жидкость с лица Алиши, пытаясь понять, что это было.

— Это всего лишь кетчуп, — заявила Софи. — Она вампир.

— Я не вампир!

— Вампир, и ты только что кого-то укусила.

— Нет! — Алиша протестовала ещё более яростно теперь, когда у неё была старшая сестра для защиты.

Лейла уставилась на палку.

— Что ты с ней делаешь?

— Я собираюсь проткнуть её колом, — заявила Софи, всё ещё скрестив руки на груди и пожимая плечами. — Это то, что делают охотники на вампиров, — ухмыльнулась она Алише. — После того, как я накормлю её чесноком.

Её глаза были широко распахнуты, когда она раскрыла ладонь и насмешливо протянула её своей младшей сестре.

— Нет! — Алиша снова запротестовала. Она подняла на Лейлу заплаканные глаза. — Она пыталась заставить меня это съесть!

— Ради всего святого, Софи, — Лейла потянулась и выхватила кол из рук Софи. — Ты же знаешь, она ненавидит эти игры.

— Она сказала, что хочет поиграть, а потом начала хныкать.

— Ты сказала, что я могла бы стать принцессой вампиров!

— Да, но, даже вампирских принцесс нужно заколоть! — она включила свет своего фонаря. — Или сжечь солнечным светом.

— Я больше не играю! Я больше никогда не буду с тобой играть!

— Тогда я убью тебя, когда ты уснёшь.

— Нет! — Алиша крепче сжала ногу Лейлы.

— Хватит! — Лейла сорвалась. — Если она сегодня вечером снова намочит постель, ты сама будешь менять бельё. Поняла?

— А что я? Я всего лишь играю.

— Ей шесть лет. И ты знаешь, как она к ним относится.

— Она переживёт.

— Тебе не следует даже шутить по этому поводу, — сказала Лейла тихим предостерегающим голосом, наполовину закрывая уши Алиши. — Ты же знаешь, как дедушка относится к тому, что ты относишься к этому легкомысленно.

— А ещё он говорит, что все вампиры должны умереть, — воскликнула Софи. — И это то, что я делаю. Один за одним, — добавила она, ухмыляясь Алише.

Алиша вскрикнула, крепче сжала ногу Лейлы и уткнулась лицом в её джинсы.

— Хватит! Игра окончена. Убери всё до возвращения дедушки. Тебе что, не нужно делать уроки?

— Уже сделала, — с насмешкой заявила Софи, возвращаясь в гостиную.

Лейла присела на корточки перед Алишей, откинула светлые волосы с измазанного кетчупом лица и вытерла слёзы.

— Давай уберём эту гадость с твоего лица, хорошо?

— Она ведь не собиралась по-настоящему протыкать меня колом, правда?

— Нет. Это была просто игра, Алиша.

— Она сказала мне, что убила настоящего, — прошептала в ответ Алиша.

Лейла на мгновение задержала взгляд на Алише, прежде чем встала. Положив палку на столешницу, она подставила несколько кухонных полотенец под кран с тёплой водой.

— Она говорит тебе неправду, Алиша. Это было частью игры.

— А, правда, можно убить вампира куском дерева?

— Убивать вампиров противозаконно, Алиша. У Софи были бы большие неприятности, если бы она убила одного из них.

— Нет, если они попытаются убить её первой. Софи так говорила мне. Она сказала мне, что можно убивать вампиров, если ты самобранка.

Лейле удалось выдавить улыбку. Она снова опустилась на колени перед Алишей и вытерла кетчуп с её нежной бледной кожи.

— Думаю, ты имеешь в виду самооборону.

Алиша смотрела на сестру широко раскрытыми карими глазами.

— Ты когда-нибудь убивала вампира?

Рука Лейлы на мгновение застыла у лица сестры, но потом она поспешно вытерла остатки. Она встала и прошествовала обратно к мусорному ведру.

— Думаю, на сегодня хватит разговоров о вампирах.

Снова повернувшись к ней лицом, она присела на корточки перед своей младшей сестрой и взяла её за руки.

— Где мы живём, Алиша?

— Саммертон, Хай-Гроув-авеню, 19.

— Хорошая девочка. Где живут вампиры?

— Блэкторн. Отвратительное место.

— Совершенно верно. И между нами целых два района, и много очень сильных людей, которые охраняют всех, кто въезжает в Саммертон и выезжает из него. Так что нам не нужно бояться, не так ли, Алиша?

— А что, если кто-нибудь переедет сюда? Что, если кто-нибудь переедет по соседству?

— Вампир не переедет в соседний дом.

— Но если бы кто-то приехал, ты бы присмотрела за мной, верно?

— Я всегда буду оберегать тебя, — сказала Лейла, вытирая остатки грязи с её лица. Она посмотрела ей в глаза. — Я обещаю.

И это было обещание, которое она поклялась сдержать. Ради своих родителей, ради дедушки, ради самой себя она всегда будет оберегать своих сестёр.

В полумраке комнаты Лейла хмуро посмотрела на свечи. Она перевела взгляд на бра слева, затем на бра справа, а потом взглянула на те, что стояли на столе.

И, подобно разгоревшемуся пламени, вспыхнул план.