ГЛАВА СОРОК ТРЕТЬЯ

ГЛАВА СОРОК ТРЕТЬЯ

Джулиан

Защитить мою пару.

Инстинкт сработал автоматически. Я вскочил с кровати, член все еще стоял, и загородил Тею от незваного гостя. Вернее, незваных гостей.

Несколько стражников-вампиров со знаками отличия Совета вошли в спальню, за ними следовала моя мать, которая кричала на них и размахивала мечом, с которым я теперь был слишком близко знаком.

― Что, черт возьми, вы себе позволяете? ― потребовала она. ― Кто это санкционировал?

Эта фраза застала меня врасплох, и на мгновение моя защита ослабла. Когда дело касается вампиров, одного мгновения более чем достаточно. За спиной я услышал движение, и когда обернулся, увидел, как незнакомая мне темнокожая женщина схватила Тею и стащила ее с кровати.

― Убери свои гребаные руки от моей пары, ― прорычал я, потянувшись к ней, но меня схватили сзади. Во мне вспыхнула ярость, и я с диким рёвом бросился на нападавших. Поймав вампира слева от меня, я вырубил его одним ударом. Другой бросился ко мне, и я свалил его ударом ноги. Но даже когда двое были повержены, на меня навалились остальные. Мгновение спустя они прижали меня к полу.

Я продолжал бороться, когда женщина толкнула Тею на пол и указала на ее одежду. ― Одевайся.

Наши глаза встретились, сердца гулко стучали в груди, пока Тея копалась в своей одежде. Когда я заглянул в ее округлившиеся зеленые глаза, меня захлестнул страх, и я едва не сблевал ее кровь на пол.

― Что все это значит? ― потребовала Сабина, входя в комнату с мечом наготове.

― Ваш сын нарушил закон и был вызван в Совет, ― без колебаний сообщил ей самый крупный мужчина.

― Чей это приказ? ― спросила она, ее голос был шелковым от наполнявшего его яда. ― Я напомню вам, что я глава этого дома. Вы не можете взять в плен моего сына, не сообщив мне об обвинениях и истце.

Грубый вампир на мгновение замешкался, бросив взгляд на одного из своих спутников. Это была его ошибка. Когда он обернулся, то обнаружил у своего горла древний клинок.

― Я задала тебе вопрос, ― сказала моя мать, прижимая сталь к его коже.

― Это приказ Магды, ― прохрипел он. ― Она обвинила твоего сына в нарушении Закона о запрете привязанности, а также в общении с человеком во время Обряда.

― Магда дезинформирована, ― прорычала Сабина. Она взмахнула мечом и направила его в сторону Теи. ― Эта тварь ― не человек.

― Госпожа, мы всего лишь следуем при…

Взмах клинка оборвал его, и голова упала на пол, забрызгав кровью отбеленный деревянный пол. Стражники, прижавшие меня к земле, отступили настолько, что я смог освободиться. Я вскочил на ноги, засунул член в штаны и осмотрел комнату. Я не мог добраться до Теи, не рискуя, что кто-то из них причинит ей вред. Но я не собирался присоединяться к матери. Пока не узнаю, что, черт возьми, происходит. Вместо этого я уперся спиной в стену, и гнев вырвался из меня в виде первобытного рычания.

Тея замерла, засунув одну ногу в штанину, ее рот приоткрылся, когда она смотрела на кровавое месиво. Но она уже не была наивным человеком и быстро пришла в себя, продолжив одеваться.

Я бы убил их. Я бы убил их всех.

Но прежде чем я успел это сделать, моя мать снова заговорила.

― Кто-нибудь еще посмеет проявить ко мне неуважение? ― спросила она, оглядывая комнату. ― Или назвать меня мэм?

Правда, именно это ее сейчас беспокоило.

Женщина, державшая Тею, подняла подбородок и пристально посмотрела на мою мать. Ее темные волосы раскачивались в высоком хвосте, за который я планировал ухватиться, когда впечатаю ее милое лицо в стену. Ее взгляд метнулся ко мне, на губах заиграла ухмылка, словно она знала, что я планирую нападение. ― Приказ есть приказ. Совет ожидает аудиенции с обеими сторонами.

― И кто поручится за их безопасность? ― холодно спросила Сабина.

― Даю вам слово, ― сказала женщина. ― Они будут доставлены прямо в Совет. Мы не причиним им никакого вреда.

Тея побледнела, а мое сердце заколотилось в груди. Обещание было не слишком обнадеживающим. После того, что Совет угрожал сделать с ней в Париже. Но моя мать опустила меч.

― Ты сообщишь им, что без моего согласия против моего сына не будет предпринято никаких действий.

― Нет! ― взревел я, бездумно бросаясь к Тее. Охранник прыгнул мне на спину и обхватил за шею. Я сопротивлялся, пока женщина-охранник не приблизилась к Тее. Она не тронула ее.

Да ей и не нужно было.

― Прекрати бороться, или я сломаю ей шею, ― небрежно сказала она.

Я мгновенно застыл на месте. Я не мог защитить Тею, и мы все это знали. Охранник, стоявший у меня за спиной, отпустил меня, а другой схватил мои руки и связал их за спиной. У меня оставалась только одна карта, но это был в лучшем случае слепой блеф.

Повернувшись к матери, я хрипло сказал: ― Прикажи им распространить защиту на нее.

Она промолчала.

― Пожалуйста, ― взмолился я, ища на ее лице хоть какие-то признаки материнского инстинкта. Я не ожидал найти его сейчас. Не после того, как он отсутствовал все эти годы. ― Только до тех пор, пока у нас не появится возможность доказать, что она ― не человек.

Холодные глаза изучали меня, ее властное лицо оставалось нечитаемым. Она родила меня, дала мне жизнь и веками держала нашу семью под своим контролем. В каком-то смысле я знал ее слишком хорошо. Но в такие моменты, как сейчас или тот, что произошел сегодня вечером, я понимал, что моя мать по-прежнему остается для меня загадкой.

Прошла целая вечность, пока мы смотрели друг на друга. Я мало о чем просил ее в своей жизни, потому что всегда знал, что она вряд ли пойдет навстречу. Наконец она обратила внимание на женщину-охранника: ― Вы не причините вреда паре моего сына и сообщите Совету, что со мной должны посоветоваться, прежде чем наказывать кого-либо из них.

― Госпожа, ― осторожно произнесла женщина, не сводя глаз с меча моей матери. ― Просьба чистокровного матриарха о своем ребенке ― это одно, но…

― Не задавай мне вопросов, иначе присоединишься к своему коллеге. Она ткнула острием меча в обезглавленную голову. ― Передай послание. Они будут достаточно мудры, чтобы прислушаться к моему предупреждению.

Стражник, стоявший позади меня, толкнул меня вперед с усмешкой: ― Пошли.

― Осторожнее, ― посоветовала Сабина мужчине. ― Мой сын ― наследник одной из первородных линий крови, а я очень заботливая мать.

Охранник заколебался, прежде чем кивнуть.

Я напрягся, чтобы оглянуться через плечо, отчаянно желая увидеть Тею, но ее загораживала команда охраны.

Не волнуйся. Я не позволю им причинить тебе вред. Я направил эту мысль в ее сторону, заставляя себя успокоиться. Я совершил ошибку, позволив своим инстинктам взять верх, и это дорого нам обошлось. Я должен был сохранять спокойствие, если собирался вытащить нас. Пока меня вели по лестнице Парадейсоса, я старался изучить группу как можно лучше.

Это была не команда новичков, а значит, они усвоили урок, полученный в Сан-Франциско. Скорее всего, они рассчитывали на сотрудничество Сабины. Я даже удивился тому, что она вообще нас поддержала. Возможно, в ней все-таки была какая-то материнская привязанность.

Но я сомневался, что ее забота распространится на Тею, если Совет примет решение против нее.

Я ожидал реакции Совета, когда они узнали о нашем прибытии, но, честно говоря, я ожидал приглашения на официальную встречу, а не захвата. И где, черт возьми, были мои братья?

Я получил ответ на этот вопрос, когда мы достигли главного этажа. Лисандр, Торен и Себастьян стояли у входа, вооруженные до зубов большей частью древнего оружия моей матери. Мой отец заблокировал дверь. Он не стал брать оружие, потому что оно ему не требовалось. Даже если бы охранники были опытными, они не смогли бы справиться с таким старым и опытным вампиром, как Доминик Руссо. Я огляделся по сторонам, ища взглядом Бенедикта или Жаклин. Через минуту в поле зрения появилась моя лучшая подруга. Одна ее рука обвилась вокруг шеи моего брата. Она одарила меня мрачной улыбкой, которая сказала мне все, что я хотел знать.

Я бросился к предателю. ― Как ты мог?

― Ты не…

Жаклин прервала оправдания Бенедикта и покачала головой, как бы предупреждая меня, чтобы я молчал. Понятия не имею, почему, но я промолчал.

― Уже уходите? ― Лисандр шагнул вперед, сжимая в руках кинжалы-близнецы.

― Мы здесь по официальному поручению Совета, ― сообщила им женщина-охранник, но я уловил дрожь в ее голосе. Они были в меньшинстве, и она это знала.

― Нарушение границ ― это нарушение границ, милая, ― ответил Себастьян, перекладывая свой клинок из одной руки в другую. ― Почему бы тебе не отпустить нашу семью, пока дело не дошло до крови?

― Это угроза? ― холодно спросила она.

― Хочешь, чтобы я сказал пожалуйста? ― ответил он, не моргнув глазом.

Сабина встала между нами с тяжелым вздохом. ― Теперь ты понимаешь, почему я пыталась остановить тебя? ― спросила она меня. ― Ты развяжешь войну ради нее?

― Устрою ли я войну ради любимой? ― прорычал я. ― Я воевал и за меньшее. Любовь может быть единственным, за что стоит сражаться, так что да, я буду воевать за нее. И я убью любого, кто встанет между нами.

Ноздри Сабины задрожали от ярости, и на мгновение мы все замерли в тишине. На ее лице не осталось ни тени эмоций, когда она обратила свой взор на стражников. ― Доставьте их Совету.