Прижимаясь своими губами к его губам еще раз, я краду его дыхание, вбирая его в свое тело, и когда его большие руки обвиваются вокруг меня, притягивая ближе, я не хочу, чтобы он отпускал меня.

Его руки повсюду — по моей спине, ребрам, бедрам, — как будто выискивают каждый дюйм моей плоти.

Я понимаю, что он - моя безопасность, и его поцелуй - мое спасение в этом месте.

За этими губами скрывается безмолвная история, история страдания и агонии, которую я жажду узнать, в то время как он наслаждается этим моментом между нами, относясь к соединению с таким почтением, что я задаюсь вопросом, целовался ли он когда-нибудь вообще.

Дверь со щелчком открывается, но Валдис не отпускает меня. Он не прерывает поцелуй и не останавливается, чтобы глотнуть воздуха. Как будто он впитывает его как можно больше, прежде чем меня заберут.

Только когда солдаты просовывают руки мне под мышки и стаскивают меня с его колен, он делает вдох, покачиваясь в мою сторону, но его встречает приставленный к горлу острый конец копья.

Челюсти сжаты, он не сопротивляется им, когда они выводят меня из его камеры.

Я не спускаю с него глаз, пока почти не выхожу из комнаты, и бурный серый цвет говорит мне все, что мне нужно знать.

Что, если я скажу слово, он убьет каждого солдата в этой комнате.

Для меня.