Глава 33

Стоя перед серебряной шкатулкой, которая почему-то кажется больше, чем раньше, я бы солгала, если бы сказала, что не просто немного нервничала. Кадмус, возможно, немного ослаблен разумом, но его тело по-прежнему такое же сильное, как у Альфы.

Я провожу пальцем по ремешку от фляги, перекинутому через мое тело, который вполне может послужить средством моего удушения, если Кадмус достаточно амбициозен.

Валдис смотрит на меня в ответ, в его глазах одновременно решимость и неуверенность. 

— Имей в виду, я без колебаний убью его.

Ладно, может быть, не так много неуверенности. 

— Только по моему сигналу, или пока я не отключусь и не смогу говорить.

— Ты находишь в этом юмор.

— Может быть, немного? С нервной улыбкой я пожимаю плечами. 

— Хорошо, нет. Но он собирается напасть на меня, я уверена в этом. Все, что я говорю, это не предпринимай никаких действий, пока у меня не будет шанса успокоить его .

— Прекрасно. Но я знаю Кадмуса лучше тебя. И я не буду колебаться, если мои инстинкты подскажут мне обратное.

— Договорились. Делая глубокий вдох и выдох, я киваю ему, и переключатель щелкает.

Сердце колотится у меня в горле, я жду, когда откроется дверь, и в тот момент, когда это происходит, Кадмус бросается вперед. Спотыкаясь о собственные ноги, чтобы убежать, я падаю спиной на кузов грузовика, и он карабкается по моему телу, повторяя поведение Бешенного.

Через несколько секунд его руки на моем горле, глаза расширены и безумны.

Краем глаза я вижу, как Валдис бросается к нему, и я протягиваю руку, чтобы остановить его, одновременно пытаясь разжать его пальцы другой рукой.

Устремляя свой пристальный взгляд прямо на Кадмуса, я даже не вздрагиваю. 

— Кадмус, - хриплю я, когда воздух вырывается из моего горла. 

— Кадмус!

Его хватка не ослабевает, когда он сжимает мою шею, словно надеется выжать из моего тела каждую каплю воздуха.

Звезды взрываются передо мной, чернота по краям сужает поле моего зрения, и я поднимаю руку, чтобы подать сигнал Валдису.

— Кадмус, пожалуйста!

Схваченный за шею там, где мощный бицепс Валдиса почти душит его, Кадмус отпускает меня, и когда я откатываюсь в сторону, чтобы сделать вдох, я улавливаю тот же блеск в его глазах, который я видела тогда, в палатке. Нечто среднее между ясностью и печалью.

— Кали? - спрашивает он, в то время как Валдис тащит его прочь.

— Подожди. Снова поднимая руку, я кашляю и хриплю, хватая ртом воздух.

Валдис останавливается, его руки сжимаются на горле Кадмуса, когда они вдвоем садятся на корточки напротив меня. Кадмус не сопротивляется и не пытается убежать, вместо этого он хмуро смотрит на меня в ответ, выглядя дезориентированным, как будто он только что проснулся от кошмара.

Когда воздух, наконец, снова наполняет мои легкие, я сажусь вперед, на колени, и смотрю на них обоих.

— Кадмус?

— Я причинил тебе боль. Он отводит свой пристальный взгляд от моего, линии его нахмуренных бровей углубляются.

— Я в порядке. Все в порядке. Я придвигаюсь ближе, и он вздрагивает от Валдиса.

— Кадмус, я хочу знать ... Что с тобой случилось в тех туннелях?

Он резко выдыхает и, все еще глядя вниз, качает головой, дергая Валдиса за руку, чтобы высвободиться.

— Кадмус! Резкость моего голоса, кажется, оглушает его, и он переводит взгляд на меня, глаза полны недоумения. 

— Что с тобой случилось? Что ты видел?

Он застывает рядом с Валдисом и смотрит куда-то мимо меня, и его взгляд становится пустым, как будто он перенесся обратно в тот самый момент. 

— Они спустили меня в вентиляционную шахту. Должно быть, на глубине четырехсот ... пятисот футов. Я не знаю наверняка. Воздух стал разрежен. Холоднее. К тому времени, как я достиг дна, я мог поклясться, что попал в зиму. Я отцепил трос и увеличил яркость своего фонаря. По обе стороны от меня были длинные участки темных бетонных туннелей, которые, казалось, тянулись бесконечно .

Возможно, почувствовав спокойствие в его голосе, Валдис отпускает его горло и приседает рядом с ним.

— Я начал идти в одном направлении, когда услышал что-то в другом направлении. Вместо этого я развернулся и направился в ту сторону. Мне казалось, что ... что-то наблюдало за мной все это время. Его горло подпрыгивает от сглатывания, в то время как его глаза остаются прикованными к невидимым визуальным образам внутри его головы. 

— Я поднял свой фонарик и увидел что-то впереди. Девушку. Я окликнул ее, но она не останавливалась. Я не знаю, как долго я гнался за ней, но каким-то образом я потерял ее .

Его дыхание учащается, брови вздрагивают, как будто паника только на грани. 

— Но потом я услышал этот звук. Этот ужасный крик. Поэтому я последовал за ним в ... пещеру. Что-то подсказывало мне не заходить внутрь, но я заходил, все глубже и глубже, пока не оказался в комнате, лабиринте туннелей, сделанных из грязи и камня. В центре его были собраны эти ... вещи . Его тело дрожит, и я вижу, как ужас в глазах Кадмуса выплескивается наружу, отчего его кожа слегка бледнеет. 

— Я всякого насмотрелся в этой дыре. Я наблюдал, как они превращают мужчин в гребаных монстров, но я никогда не видел ничего подобного. У них не было лиц, только рот, но я уверен, что они почувствовали меня там, просто по тому, как они повернулись ко мне, когда я вошел в комнату. Их кожа была призрачно-белой, как у мутантов, но они не были похожи на людей. И поначалу они не нападали. Как будто они хотели, чтобы я увидел, вокруг чего они собрались, потому что некоторые отошли в сторону. И эти крики ... эти крики были такими чертовски громкими в моей голове. Я поднял фонарик и увидел ... женщину. Прилипшую к стене в каком-то коконе. Покрытую скоплением чего-то, что двигалось. Я бросился к ней, сметая с пути эти безликие твари. Они все еще не напали на меня. И когда я добрался до нее … Клянусь гребаным Богом, она была похожа на тебя .

Его пристальный взгляд поднимается на мой, и я отшатываюсь от этого, холодное, ползучее ощущение поселяется в моей груди. 

— По всему ее обнаженному телу были … все эти ... маленькие, прозрачные круглые мешочки, собранные вместе. Как яйца. Все прилипли к ее коже. Пульсировали, как будто питались ею. Как будто она поддерживала в них жизнь. И эти безликие твари пожирали их. Он снова сглатывает, с отвращением поджимая губы. 

— Я поднял один из них, и внутри него был зародыш. Маленький, неоформленный ребенок без лица. Он был прикреплен к шнуру и каким-то образом двигался, как будто дышал .

Прижав руку ко рту, я качаю головой, от кристаллов льда мой позвоночник становится жестким и холодным.

— Она плакала. Умоляла меня помочь ей. Она потянулась ко мне. Но потом эти безликие существа ... как будто они знали, что я был там для чего-то. Что я был там, чтобы что-то у них забрать. Я чувствовал, как они двигаются вокруг меня. Становилось беспокойно. Я чувствовал это на затылке . Он протягивает руку, чтобы почесать затылок, и я замечаю, что он все еще дрожит. 

— Я выбежал оттуда. Через те туннели. Я слышал их позади себя. Рычание. Царапанье по цементу. Я знал, что они не позволят мне уйти. Сначала я не мог найти дорогу назад. Я бежал по темным туннелям в поисках веревки. Наконец, я нашел ее. Я зацепился за нее. Когда я посветил фонариком, они все стояли вокруг меня. Их тысячи, набитые в обоих направлениях. Я дернул за веревку, чтобы вернуться наверх, но она не сдвинулась с места. Итак, я подтянулся, и эти твари начали преследовать меня, царапая и вцепляясь в мои ноги и руки, пытаясь стащить меня обратно вместе с ними. Он делает паузу, чтобы потереть один из шрамов на своей руке, и я изучаю его, отмечая неровный характер раны, как будто в его кожу вонзились маленькие иголки. 

— Все почернело. Когда я проснулся, Валдис и Титус стояли за дверью .

Глаза полны слез, он опускает взгляд и качает головой. 

— Клянусь, она была похожа на тебя. И я оставил ее там. Я, блядь, бросил тебя.

При виде него у меня на глаза наворачиваются слезы, и я протягиваю руку, чтобы дотронуться до него, но он отстраняется от меня.

— Кадмус, я прямо здесь. Ты не бросил меня.

Слеза скатывается из уголка его глаза, когда он смотрит на меня. 

— Я не знаю, приснилось ли мне все это. Все это в моей голове или реально.

Трудно сказать, когда речь заходит о Калико. Так много вещей, которые я считала реальными, например, моя сестра выжила после огнестрельного ранения, оказались ложью. Ничего, кроме уловки. Такова природа этого места. Они играли с нашими умами. Они свели нас с ума.

— Тебе нужно немного воды. И еды. Мы разбили лагерь. Единственное, что могло усугубить его бред, - это обезвоживание. Я снимаю с плеча флягу, которую прикрепила к телу, и открываю ее, предлагая ему выпить.

Сначала он колеблется, но выхватывает стакан у меня из рук и наклоняет его назад, чтобы проглотить жидкость. Вода стекает ему в горло, и через несколько секунд ее нет.

— Ты голоден?

Он кивает, вытирая жидкость с лица тыльной стороной ладони.

Взгляд на Валдиса, и я киваю в его сторону, поднимаясь на ноги, и мы все трое выходим из грузовика. Кадмус ковыляет следом, Валдис следует вплотную за ним, напряжение в его мышцах готово к атаке. Когда мы добираемся до лагеря, над горами сгущается тьма, водопад освещен только отблесками костра, который мы разожгли ранее. Титуса по-прежнему нигде не видно.

Я беру кусок вяленого мяса из пакета с припасами и протягиваю его Кадмусу, на коже которого все еще виднеется засохшая кровь после битвы с мародерами прошлой ночью. 

— Подойди к воде, - призываю я его, и когда я тянусь к его руке, он отдергивает ее. 

— Я просто хочу смыть с тебя кровь, вот и все.

Он оглядывается на Валдиса, как будто безмолвно просит разрешения, и я знаю, что внутри него что-то изменилось. Прежний Кадмус взял бы без спроса - он ясно дал это понять той ночью в своей комнате, когда настоял на том, чтобы взять меня один раз. Почесывая руку, он хромает за мной к бассейну, а Валдис стоит у края, наблюдая за нами, пока я веду его глубже в воду. Я осторожно подхожу к нему на уровне груди, и когда я кладу ладонь на его руку, он дергается от прикосновения, но не отталкивает меня.